Читать книгу - "Правила Константинопольского синода 1276 года - Мария Владимировна Корогодина"

правил в русифицированном виде. Именно эта переработка легла в основу последующих русских редакций правил Константинопольского синода, поскольку они содержат тот же русифицированный вариант текста и intitulatio с гаплографической ошибкой. На высокий авторитет этого варианта указывает то, что он сохранился в архиерейском Требнике начала XVI в., принадлежавшем митрополиту Макарию (РНБ, Солов. 1085/1194).

При этом Кирилло-Белозерская редакция получила распространение преимущественно в неотредактированном, первоначальном виде. Наибольшее число списков Кирилло-Белозерской редакции находится в сборниках устойчивого состава, которые условно можно назвать «Тверскими правилами». Именно под таким названием этот сборник стал известен в XVI в., когда к нему было приписано несколько известий о случаях, произошедших со священниками во время богослужения, и о решениях сложных канонических вопросов Тверскими епископами [Корогодина, 2014а, с. 262–265]. Однако сам сборник сложился задолго до епископа Акакия Тверского, упоминаемого в приписках. Наиболее ранние рукописи, которые по составу целиком соответствуют «Тверским правилам», датируются последней четвертью XV в.; ранние списки уже содержат правила Константинопольского синода. Часть текстов, входящих в этот сборник устойчивого состава, как можно полагать, была привезена с Афона в начале XV в. Саввой, игуменом тверского Саввина монастыря, часть имеет древнерусское происхождение. На раннем этапе «Тверские правила» попали в Москву, где считались одним из самых авторитетных канонических сборников, на который ссылался Вассиан Патрикеев, описывая источники своей Кормчей книги. Наиболее ранним списком, включившим значительную часть входящих в «Тверские правила» текстов, является упомянутый сборник РНБ, Кир. – Бел. XII; таким образом, две рукописные традиции – Кирилло-Белозерского монастыря и Тверской епархии – соединяются вместе.

Уже в XV в. Кирилло-Белозерская редакция, помимо «Тверских правил», вошла в сборники неустойчивого состава, где порой подвергалась сокращениям, реже – дополнениям. Так она появилась в виде конвоя к отдельным спискам Кормчих книг, к архиерейскому Требнику (принадлежавшему впоследствии митрополиту Макарию), в виде выписок в сборниках. Поздняя рукописная традиция XVI–XVII вв. свидетельствует, что правила Константинопольского синода воспринимались как привычный текст, который легко вычленялся книжниками из сборника устойчивого состава, редактировался и разбивался на отдельные статьи – то есть приобретал функции епитимийника.

Не ранее XVI в. Кирилло-Белозерская редакция попала в Великое княжество Литовское. Известно два списка, относящихся ко второй трети XVI в., в которых читаются правила Константинопольского синода: сборник смешанного состава (РГАДА, МГАМИД 843) и Кормчая из Зимненского монастыря, предназначавшаяся, вероятно, для Владимиро-Волынского епископа (ЛИМ 118, 1565 г.).

К XVI в. относится оригинальная переработка Кирилло-Белозерской редакции, сохранившаяся в рукописи из собрания М. П. Погодина третьей четверти XVI столетия[56]. Возможно, редактирование было предпринято составителем рукописи, собравшим немало редких и оригинальных текстов, в том числе послание архиепископа Новгородского Геннадия к князю Борису Васильевичу, молдавские грамоты, толковые тексты и иные сочинения. В тексте правил Константинопольского синода заглавие и часть статей выпущены, остальные объединены и отредактированы. В общей сложности в памятнике насчитывается 17 статей, что позволяет выделить текст в Погодинский извод Кирилло-Белозерской редакции правил (см. Приложение). В основу переработки лег русифицированный вариант правил. Дополнения, в том числе уникальные статьи этого списка показывают, что текст правил оставался актуальным, но на нем не лежал отпечаток сакральности, не позволявший вносить изменения, как на постановлениях вселенских соборов. Напротив, правила Константинопольского синода продолжали на протяжении столетий оставаться живым материалом, с легкостью поддающимся изменениям.

В целом история Кирилло-Белозерской редакции представляется следующим образом: в XIV в. текст был стилистически отредактирован и русифицирован; к концу XIV в. относятся наиболее ранние известные выписки из правил. В дальнейшем Кирилло-Белозерская редакция существовала в двух видах: первоначальном, отличавшимся обилием грецизмов, и русифицированном. В первой четверти XV в. текст вошел в канонические и энциклопедические сборники неустойчивого состава, откуда вместе с рядом иных статей был заимствован в сложившийся в XV в. сборник, условно называемый «Тверскими правилами». По мере распространения «Тверских правил» постановления Константинопольского синода стали переписываться как в его составе, так и самостоятельно и расходиться в XVI–XVII вв. по рукописям различного содержания в виде цельного текста или выписок, а с XVI в. подвергаться переделкам.

Редакция Пандектов Антиоха Черноризца

К первоначальному переводу ближе всего редакция в 26 статьях, которая известна в единственной рукописи – Пандектах Антиоха Черноризца (ГИМ, Син. 3), написанной впрокладку на пергамене и бумаге в начале XV в. [Горский, Невоструев, 1859, с. 247–283]. Кодекс имеет обширный конвой в виде древнерусских поучений, епитимийных правил и иных статей. Среди прочего здесь находятся «Правила о новопокаявшемся», в которые составной частью входит «Устав о среде и пятнице» – текст, тесно связанный с «Правилом митрополита Максима» о посте в среду и пятницу [Корогодина, 2017б]. В свою очередь постановление митрополита Максима, как будет показано ниже, уточняет и дополняет одну из статей правил синода 1276 г. и перекликается с дополнением в «Книгах законных», где к правилам Константинопольского синода была приписана статья о посте в среду и пятницу. Таким образом, постановления о посте в среду и пятницу теснейшим образом связаны и с именем митрополита Максима, и с правилами синода 1276 г., которыми в Пандектах Антиоха Черноризца открывается блок древнерусских статей.

Рукопись ГИМ, Син. 3 – наиболее ранний полный список правил, созданный на полтора-два десятилетия раньше КБ XII, однако отрывочный и крайне сокращенный характер статей не позволяет видеть в нем первоначальный вариант перевода. Указания на ответы в тексте почти полностью убраны; вопросы и ответы соединены в одну фразу, порой столь краткую, что теряется смысл постановления. Редакция Пандектов была сформирована на основе русифицированного вида Кирилло-Белозерской редакции. Об этом свидетельствует ряд характерных замен, свойственных рукописям Кирилло-Белозерской редакции с их русифицированным текстом (типа КИХМ 403 и Рогож. 253), вошедшим в редакцию Пандектов: дискос → блюдо; служити → пѣти; Сырная недѣля → Масляная недѣля; попови → попу; и иные. Редакция Пандектов вместе с фрагментом правил в составе рукописи Чуд. 18 доказывает, что русифицированный вариант Кирилло-Белозерской редакции существовал уже к концу XIV в.

Несмотря на сильное сокращение, в редакции Пандектов сохранился ряд статей, которые встречаются только в наиболее ранней Кирилло-Белозерской редакции и исчезли во всех остальных переработках, в том числе постановления о совершении литургии священниками при отсутствии дьякона и о браке между родственниками крестника и крестного. Только в редакции Пандектов, помимо первоначальной Кирилло-Белозерской, сохранилась дата синода, хоть и в сокращенном виде. Сильно сокращена и титульная часть: упомянут Антиохийский патриарх, назван по имени патриарх Константинопольский Иоанн и приведен титул митрополита Халкидонского. Все остальные имена и титулы византийских архиереев исключены и сведены к фразе «и мнозии митрополиты инии». Вычеркнув неизвестных ему греческих епископов, книжник счел важным назвать поименно русских архиереев, сохранив в неприкосновенности имена и титулы митрополита Максима и епископа Сарайского Феогноста. Присутствие имени митрополита Максима, добавленного древнерусским переводчиком, подтверждает, что старший русский