Читать книгу - "Инкуб - Rugiens_Ursus"

Эльфийка поменялась местами с Люпином, сев на табурет и блаженно прикрыв глаза. Инкуб же, сдерживая уже болящий и пульсирующий член, начал омывать спину эльфийки, его глубокое дыхание не укрылось от эльфийки, от чего её ушки хитро дёрнулись.

— Так? — Люпин промывал плечи, спину и руки эльфийки, старательно оттирая места, где чаще всего копится грязь.

— Так. Ох, что ты делаешь? — Люпин длинным острым языком лизнул острое ушко эльфийки, прикусив зубками его самый кончик.

Продолжив лизать ушко, он мыльными руками перешёл на массаж грудей, приятная двоечка или даже ближе к троечке идеально ложилась в руку. Мыльная смесь давала проскальзывать по телу, касаясь нежной кожи возбуждающими прикосновениями, а язык Люпина уже полностью успел исследовать ушко эльфийки.

Метнулись змеями к нежным ножкам руки инкуба, и незаметным изменением плоти стали обращать грязь в сильно разбавленную слизь.

— Ох, не скажу, что мне не приятно, но мог бы ты отпустить мое ушко?

— Конечно. — выпустил изо рта зардевшееся бардовым от измывательств ушко.

— Ох… Твой… Ты упираешься в меня снизу…

Люпин перешёл на намыливание эльфийки спереди и неизбежно уткнулся членом в её нежную кожу. Едва сдержавшись, чтобы вот прямо сейчас не начать разврат, инкуб сдержался и продолжил омывать тело Ариэль.

— Ух… Там нежно, аккуратнее, пожалуйста. — рука Люпина не осталась незамеченной, когда подобралась к самым нежным точкам тела и начала медленно омывать и их, вторая рука проходилась по подмышкам, задевая чувствительную кожу.

— Что же, теперь волосы. — инкуб чуть ли не разрывался от похоти, но разум его был сильнее.

Ещё пару минут возни с длинными волосами эльфийки, и Люпин набирает бадью чистой воды и омывает нежное тело. Фыркая от воды, эльфийка смывает всё с себя, оставаясь чистой и распаренной пред инкубом.

— Ой! Тебе не больно?! — эльфийка увидела своими огромными изумрудными глазами пульсирующий от приливающей крови и дергающийся от возбуждения член.

— Н-немного…

— Тебе стоило сказать об этом сразу.

— Ух…

Ротик эльфийки принял член инкуба с завидным мастерством, и, смочив как следует слюной, она достала его и встала с табуретки.

— Вот сюда. — Эротично растянув попку одной рукой, эльфийка одной рукой опёрлась о скамью.

– *Гульп* — Инкуб нервно сглотнул и через секунду оказался в ней на всю длину.

— Ой! Осторожнее, это несколько… Ах…

Что хотела сказать Ариэль, инкуба мало волновало. Шлепки наполнили банную комнату, смазка, стекающая обильным потоком, уничтожала результаты мытья в считанные мгновения, снова заляпав чистые тела.

Так, дикий акт похоти продолжался с час. Ариэль пыталась что-то сказать, когда Люпин заливал её лоно семенем, но ей быстро закрывали уста жарким поцелуем. В экстазе Ариэль дернулась от спазма мышц всего тела, но Люпин поддержал попытавшуюся свалиться в беспамятство тело.

— Ха… Ха… — с шумом выдыхала эльфийка, ставшая густой от воздуха. — Я уже и забыла, как это приятно, но не думала, что ты такой пылкий.

— Ариэль!

— ! — безмолвное восклицание возникло из-за новой волны похоти Люпина, что наполнила лоно эльфийки, а безмолвным оно стало от страстного поцелуя, задушившего слова.

Акт удовольствий продолжался уже час, и ещё час Ариэль явно бы не выдержала. Её спас стук в дверь и голос, зовущий Люпина на трапезу от Миры.

По поводку метнулись неудовольствие, нацеленные на разум рабыни, но не достигнув адресата, Люпин увидел, что Мира это сделала лишь потому, что внизу сидит ещё одна особа, пришедшая поздороваться со старыми друзьями.

Ариэль, тяжело дыша, рухнула на лавку, истекая любовными соками с силой, выталкиваемыми из нутра.

Плеснув на неё тёплой водой, Люпин смыл наиболее яркие проявления разврата.

Ариэль мутными глазами смотрела на парня, но слов она не могла найти, лишь чувствовала что-то смутное, нездешнее, впрочем, эти ощущения были смазаны волной удовольствия и где-то совсем на периферии сознания.

Люпин же всосался в губы Ариэль на последок, шепнув ей на ушко, что постарается вернуться к ней как можно скорее, и нацепив лёгкую тунику, сандалии и панталоны, пошёл на встречу.

Глава 6

Глава шестая. Наглая ложь.

В полумраке уютной трапезной, где воздух был насыщен ароматом трав, древесины и вкусного жаркого, я заметил жрицу богини Любви, Алинаэль, знакомую мне лишь по украденной памяти Гэлиона. Её светло-зелёные глаза завораживали, отражая неведомую мудрость и скрытые тайны лесов. Их проницательный взгляд мог проникнуть в душу, вызывая смесь благоговения и непреодолимого влечения.

Её длинные рыжие волосы спадали на плечи, обрамляя лицо, напоминающее мрамор своей светлой, почти неземной красотой. На ней было бардовое платье, мягко облегающее фигуру, подчёркивая её грациозность и изящество — истинное воплощение красоты, скрытой за шёлковым покровом. Тонкая вышивка на её одеянии добавляла загадочности её образу и доставляла эстетическое удовольствие, словно тая в себе древние символы любви и гармонии.

Каждое её движение, каждая улыбка были игрой света и теней, манящей и чарующей. В её присутствии ощущалось нечто большее, чем просто спокойствие и уверенность. В глубине её глаз мерцал отблеск неизведанного, свидетельствующий о сложных эмоциях и нерешённых дилеммах, с которыми жрица сталкивалась каждый день. Этот отблеск становился для меня вызовом, пробуждая инстинкты, которые шептали мне о направлении того, как проще всего столкнуть её с пути праведного.

Как только меня заметили, моё тело оказалось в мягких и теплых объятиях этой эльфийки.

— Боги! Гэлион, как я рада, что ты жив… — большие глаза полнились слезами радости и печали, капая крупными гроздьями на тунику Люпина и платье жрицы. — Я молилась о тебе, о том, чтобы боги даровали тебе стойкость выжить и вернуться. Я молила всех старейшин, чтобы спасти вас из плена, но они лишь сказали, что мы потеряем больше, чем спасём, и слышала отказы. Я рада, рада, что вы живы!

— Спасибо, леди Алинаэль, мне лестно, что вы так добры, — ответил он, нагнувшись чуть ниже к ушку и сказав полушепотом: — У меня есть очень деликатный вопрос, где я мог бы с вами переговорить?

— Можешь прийти в храм в поздний вечер, — шепнула она также.

Милая беседа под стук посуды завершилась через полчаса, Алинаэль ушла на рабочее место, так как она единственный медиатор межличностных конфликтов в деревне, к которому можно обратиться без издержек, а по совместительству ещё и самый позитивный член общины, которую любят и лелеют, по ощущениям, буквально все.

Инкуб заметил, что на её душе лежит груз прожитых лет и её место лишь тяготит её с каждым годом всё сильнее. Её душа горела ярко, но свет