Читать книгу - "Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки» - Владимир Николаевич Снегирев"

между Яковлевым и Крючковым теплые личные отношения. Теймураз говорил об этом с разной интонацией. Например, возьмем Афганистан. Шеварднадзе в этом отношении, как мы помним, был «ястребом», он очень переживал, что будет с Наджибуллой после вывода наших войск. А Крючков и Яковлев, по рассказам Теймураза и другого помощника министра Сергея Петровича Тарасенко, наоборот, считали, что надо уходить без разговоров.

— Насчет Крючкова вы или ваш Теймураз заблуждались. Он как раз был самым большим «ястребом», а Наджибулла — его ставленник на посту афганского президента. Владимир Александрович выступал за вывод войск исключительно потому, что, как опытный бюрократ, уловил «тенденцию», понял, откуда ноги растут.

— Не буду спорить…[419]

Вместо послесловия. Проклятый?

Раньше можно было задаваться вопросом: кого больше у Яковлева — сторонников или противников? Возможно, их было поровну. Но это раньше. Теперь, по прошествии многих лет, картина изменилась, и противников у него, кажется, стало гораздо больше. Наверное, это связано с теми тектоническими сдвигами, которые в последние годы произошли в общественном сознании — прежде всего под влиянием современной российской пропаганды. Все то, за что боролся Александр Николаевич в годы перестройки и потом, ныне перестало быть важным: разоблачение культа Сталина, реабилитация жертв политических репрессий, либеральные ценности, открытость границ и сотрудничество с западным миром, гласность, честные выборы… На смену пришли тоска по сильной руке, имперские синдромы, покорное согласие с теми правилами, которые навязывает власть.

Но еще и при жизни своей Яковлеву пришлось пройти испытание ненавистью. Волны презрения и злобы окатывали его с ног до головы.

По ночам к дверям его квартиры несколько раз приносили похоронные венки — можно себе представить чувства Александра Николаевича и его жены, когда утром они обнаруживали у порога эти недвусмысленные послания. Кто был их инициатором? Как они попадали в хорошо охраняемый дом, где жила высшая номенклатура? Эти вопросы так и остались без ответа.

Однажды знакомый предупредил Яковлева о готовящемся покушении на него. Якобы будет инсценировано транспортное происшествие с летальным для Александра Николаевича исходом. Он был вынужден обратиться к руководству спецслужб.

При встречах с близкими друзьями жаловался: «Врагу своему не пожелаю того, что происходит сейчас вокруг меня. То и дело получаю угрозы. Меня хотят повесить, расстрелять, посадить в тюрьму, шельмуют, как американского шпиона, в моего сына стреляли в электричке, машину моей дочери сожгли, а документы об этом загадочно исчезли в милиции».

В воспоминаниях крупных партийных деятелей КПСС и генералов спецслужб Яковлев неизменно фигурирует как давно завербованный американцами агент, причем из книги в книгу кочуют одни и те же аргументы, которые первым обнародовал Крючков. Ура-патриоты не поленились съездить в ту деревню, где родился и вырос «архитектор перестройки», для того чтобы покопаться в его родословной. А вдруг вылезут «еврейские корни»? Не повезло им, не вылезли.

В 2003 году крупное столичное издательство выпустило в свет книгу Юлия Квицинского «Отступник». Автор хоть и оговаривается в предисловии, что его книга «ни о ком конкретно», однако не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кто скрыт под именем главного героя Тыковлева. Да и основные события жизни прототипа срисованы с биографии Яковлева прямо-таки самым подробным образом, правда, все — в авторской интерпретации, цель которой показать героя книги как отъявленного негодяя, двуличного и циничного карьериста, предателя, Иуду.

Квицинский в своем памфлете-расследовании заходит очень далеко. Так далеко, что даже фронтовое ранение морского пехотинца Яковлева изображает как попытку перейти на сторону немцев. Вот он лежит в снегу с перебитой ногой и надеется на то, что сейчас подойдут на помощь фашисты и тогда Тыковлев скажет им: «Сталин капут!» Или скажет: «Хайль, Гитлер!» По Квицинскому, Яковлев — предатель и гнида с самых юных лет, едва ли не с момента рождения.

Но подбирают героя все же наши, красноармейцы, он оказывается в госпитале, где автор книги продолжает следить за его грехопадением. Там морпех становится соучастником ограбления госпитальной аптеки, из-за чего чекисты берут под арест ни в чем не повинную девушку-медсестру. Сильный эпизод, призванный сразу и навсегда сделать Тыковлева антигероем. Приговор ему с больничной койки там, в госпитале, озвучивает офицер-инвалид, потерявший обе ноги: «Ты оказался сволочью, Тыковлев, сволочью последней. И сволочью, как видно, всю жизнь прожить задумал. И ведь проживешь, пожалуй. Больно здорово ты под приличного человека маскируешься. Снаружи простой, свой в доску, а изнутри гад ты, гад ползучий».

Юлий Александрович Квицинский. Пресс-конференция для советских и иностранных журналистов «За космос без оружия» в Пресс-центре МИД СССР. 1 мая 1985. [РИА Новости]

Представляю, каково было Александру Николаевичу читать про себя такое, ведь книжка эта вышла еще при его жизни.

Подробно отрабатывается в повествовании и версия с работой героя на западные спецслужбы. Автор и тут проявляет недюжинный талант беллетриста, устроив встречу аспиранта Тыковлева-Яковлева в одной из капиталистических стран с его бывшим сослуживцем-фронтовиком Синицыным, которого как раз немцы-то и подобрали после ранения, а затем сделали власовцем и сотрудником разведки (впрямую это не указывается, но зачем бы тогда этому человеку на протяжении всей книги «пасти» бывшего сослуживца). Синицын становится Бойерманом и — сами понимаете — умело вербует однополчанина, делает его «агентом влияния».

Все, ловушка захлопнулась, теперь Тыковлев-Яковлев, какую бы должность он впредь ни занял, обречен работать на своих новых хозяев. Он на крючке у Бойермана и его друзей. Хотя поначалу молодой партработник еще делает робкие попытки продемонстрировать свою лояльность коммунистической партии и советской власти. На одной из встреч «за бугром» со своими будущими «кураторами» он произносит страстный монолог:

Что вам этот Солженицын дался? Ну, есть в Советском Союзе Солженицын. Есть и еще десяток-два таких, как он. И что? Я сегодня на прогулке по Темзе уже вашим объяснял: не на тех ставку делаете. Останетесь при пиковом интересе. Никогда диссиденты Россией править не будут. Что вы, в самом деле? Не понимаете, с кем разговаривать и договариваться надо? Забыли, что с Гитлером случилось? Не понимаете, что воевать с нами больше никогда не сможете? Не понимаете, что вообще мы вас больше не боимся? Наши войска стоят на Эльбе. Наши ракеты без труда достают до Америки. Атомного оружия у нас не меньше, чем у вас. Первый реактивный пассажирский лайнер построили мы, а не вы. Первую атомную электростанцию — тоже мы. В космосе первые опять-таки мы, а не вы. Мы в год прирастаем на восемь-десять процентов,