Читать книгу - "Восточный фронт адмирала Колчака - Сергей Владимирович Волков"

об этих потерях различны. Генерал Сахаров дает такие цифры: свыше 5000 убитыми, ранеными и пленными у нас и больше 11 000 у красных по их же сведениям. Санчук сообщает, что «в результате 18-дневной операции белые потеряли 8000 пленными и 4500 убитыми и ранеными. Потери красной стороны исчислялись в 2900 раненых и убитых, 900 без вести пропавших». Но сведения Санчука исправляет член революционного совета 5-й армии комиссар И. Смирнов («Борьба за Урал и Сибирь», стр. 239), который указывает, что убитых и раненых в 5-й армии было 15 тысяч.

Челябинские бои представляют много интересного для подробного изучения. К сожалению, с белой стороны сохранилось очень мало документов и сведений. Отметим здесь некоторые характерные черты в управлении ходом операций у обоих противников. На стороне красных вызывает удивление полное пренебрежение к своим обязанностям командарма 4-й тов. Тухачевского. Красные дивизии дрались самостоятельно, не руководимые сверху. Когда красные переживали тяжелый момент при переходе в наступление ударной группы белых и нуждались в согласовании действий, начдивы 26-й и 27-й красных дивизий совещаются 26 июля, что им делать дальше. Дивизии получают совершенно невыполнимые задачи, без малейшего учета создавшейся обстановки. Например, 5-я красная дивизия, переведенная в состав 5-й армии, получает от Тухачевского 22 июля задачу к 25 июля выйти в тыл белых у станции Чумляк. Задача, выполнимая для моторизованной дивизии, и то при условии слабого сопротивления противника. Дивизия к 25-му могла продвинуться только до перешейка озер Майн – Уелги, почти 100 верст от назначенного пункта. Что может более точно определить деятельность или, вернее, бездеятельность начальника, когда положение на фронте создается «стихийно» и притом в течение целых двух недель. Если генерал Сахаров несет ответственность за поражение у Челябинска, то его противнику тов. Тухачевскому никак нельзя присудить лавры за эту победу.

Отступление за Тобол

Неудача боев под Челябинском вынудила 3-ю армию (переименованную из Западной) начать отступление на восток. Правофланговая Уральская группа, теснимая численно превосходящим противником, отходила на один и более переходов на уступе позади главных сил армии. На отход уральцев влияло также и то, что наружный фланг этой группы обнажался с севера 2-й армией (Сибирская армия была разделена на 1-ю и 2-ю).

Уже к утру 28 июля тыл армии был открыт для удара с севера 5-й красной дивизией. К этому времени уральцы собирались в районе села Бродокалмыкое, в трех переходах к востоку от передовых частей генерала Войцеховского, успешно теснивших красных на запад. Выдвижение генерала Войцеховского к угрожаемому участку Ижевской бригады и усиление ее школой генерала Москаленко устранило создавшуюся опасность. В последующие дни бригада образовала боковой отряд главных сил, и на нее пала тяжелая задача обеспечить движение армии от дальнейших ударов противника с севера.

29 июля командующий 3-й армией отдал приказ № 233: «1-ю отдельную Ижевскую бригаду приказываю развернуть в дивизию…» Это свидетельствовало о признании боевых заслуг бригады и указывало на решение генерала Сахарова увеличить ее силу двумя полками. Отправка бригады на переформирование в тыл не предполагалась, и новые полки должны были формироваться на фронте. Приказ № 1 по Ижевской дивизии с указанным приказом по армии вышел 31 июля.

1 августа прибыло пополнение – 52 молодых офицера из Иркутской школы и 852 солдата, из которых более трехсот были поправившиеся от ранений и болезней ижевцы. Так как число штыков к концу июля, после боев на Урале и у Челябинска, уменьшилось до 650, пополнение пришло весьма своевременно. Формирование новых полков в напряженной боевой обстановке представлялось невозможным, и прибывшее пополнение было распределено в существующие части.

С началом общего отступления армии начальнику Ижевской дивизии генералу Молчанову была подчинена 13-я Сибирская дивизия, которой командовал генерал Зощенко. Численность этой недавно сформированной дивизии значительно уменьшилась как от потерь в боях под Челябинском, так, особенно, и от утечки элемента, не желавшего драться. Но оставшиеся в рядах дивизии хорошо себя показали в тяжелых и изнурительных боях отступления, занимая участки вперемежку с частями ижевцев и упорно отбиваясь от наседавших красных.

В то время как Уфимская и Волжская группы сдерживали противника с запада, на правом фланге завязались бои с обходившими нас с севера дивизиями красных. Сложные маневры, о которых говорит генерал Сахаров, состояли главным образом в том, что, когда одни полки или батальоны встречали обходящих красных на одном участке, позади их проходили другие части, торопившиеся на следующую позицию. Происходили беспрерывные перекаты с одной позиции на другую. Красных отбивали огнем и короткими контратаками. Большие затруднения были в доставке огнеприпасов, продовольствия для людей и корма для лошадей. Ночлеги сократились до коротких часов, привалов для отдыха почти не было. Многие участники этих боев говорили, что предпочли бы, вместо этих изнуряющих передвижений, большой и кровопролитный бой.

Начали уставать от этой кадрили и красные. Ко времени подхода к Тоболу они уже ослабили свой нажим и отказались от попыток отрезать нам путь отступления и отбросить к югу. Генерал Сахаров сообщает: «Только переправившись через Тобол, мы получили передышку и вышли из-под вечной угрозы быть отрезанными от железной дороги. Только перейдя через Тобол, 3-я армия получила возможность выделить пять дивизий, быстро перевести их эшелонами за 50 верст в тыл на реку Ишим в район города Петропавловска». Из этого района был намечен переход в наступление.

После переправы через Тобол Ижевская дивизия была отведена в резерв. Полного отдыха она не получила, оставшись за правым флангом армии. Но в течение нескольких дней, свободных от боев, можно было начать формирование новых двух полков, выделив для них командный состав и небольшие кадры, привести в порядок оружие, обозы и пр. Появились и другие дела повседневной военной жизни, которыми не было времени заниматься, пока шли бои. Среди пополнения были обнаружены ненадежные и распущенные в тылу солдаты. Было произведено несколько дознаний о грабежах. Во 2-м полку сами ижевцы избили двух молодцов – одного за кражу холста, дру-того за воровство огурцов. Встретив такое отношение из рядов ижевцев, грабители присмирели.

Преследование за воровство не осталось без внимания со стороны жителей. У них оказались свои люди, ловкие на доходные проделки. В селе Носковском, где стоял 2-й полк, одна женщина подняла вой, что увели двух лошадей и утащили тарантас. Стали проверять. Лошадей она умудрилась спрятать в погреб, а тарантас был найден скрытым в огороде. Был и такой случай: солдаты из штаба группы нашли у ижевцев своих лошадей. Лошади были возвращены «владельцам», но при проверке оказалось, что лошади были проданы крестьянам и попали в полк