Читать книгу - "Восточный фронт адмирала Колчака - Сергей Владимирович Волков"

Конечно, не одна стратегия, какую бы важную роль она ни играла, решила судьбу борьбы в Гражданской войне. Стратегия – искусство полководца, ему нужна сильная армия, а армия создается всей мощью государства. Что мы встречаем в Гражданской войне? Революция разрушила весь установившийся долгими веками порядок, привела все к всеобщему хаосу, но последствия этого хаоса отразились не одинаково на боровшихся лагерях.

Большевики сумели наладить централизованный и дисциплинированный политический аппарат, который смог направлять их деятельность для достижения нужных им результатов, включительно до организации большой армии и создания для нее командного состава. В большевистской федеративной республике были вытравлены, кроме оставшихся вывесок, всякие федеративные и сепаратистские течения, быстро исчезли разные «уездные» и прочие «республики» и под гнетом кровавого, беспощадного террора раздробленные составные части России, разъединенные организации и группы населения и отдельные лица заставлялись работать и идти под руководством большевиков на создание будущего «рая».

В белом лагере оказалось много осколков политических и общественных организаций, много деятелей разных величин и окрасок. Большинство их было воспитано на борьбе со старым «режимом», который и был погублен ими, при их помощи или бездействии, в грозное время внешней войны. Управлять, создавать и строить они не умели, и никто из громких имен «великой и бескровной» – противников большевиков – не выдвинулся как талантливый государственный администратор.

К 1919 году вооруженные силы белых выросли, окрепли и были на пути к победе. Но эти силы нуждались в дальнейшем развитии, пополнении убыли, моральной поддержке, в здоровом и спокойном тыле. Нужна была энергичная и плодотворная работа за линией фронта, за спиной белых армий. К несчастью, у белых не было ничего, что могло бы сравниться с бешеной энергией большевистской партии.

Антибольшевистские организации были многочисленны, разрознены и слабы. Генерал Деникин вспоминает о прибытии в Добровольческую армию делегации от одной из крупнейших организаций – «Национального Центра». Старшие начальники связывали с этой организацией представление о «широком фронте русской общественности». Но, как пишет Деникин: «Это было добросовестное заблуждение членов делегации, вводивших также добросовестно в заблуждение и всех нас. Сами они стремились принести пользу нашей армии, но за ними не было никого».

Главные деятели первых дней революции – Родзянко, Милюков, Гучков и другие, столь успешно поработавшие на гибель «старого режима», – были обязаны, казалось, принять участие в уничтожении большевизма и исправить свои ошибки. Но все они умыли руки в содеянном ими и исчезли. Показательно, что на всех белых фронтах руководство государственными делами находилось или быстро переходило в руки старших военачальников. Однородность такого возглавления создавала благоприятные условия для взаимного понимания по всем государственным и военным вопросам, по выработке планов и согласованности действий. Однако этого не случилось, и не по вине указанных лиц.

Раздробленный, неустойчивый в своих настроениях, страдавший от недостатка дальновидных, честных и энергичных людей, белый лагерь в целом не мог подняться до той степени самоотречения и самопожертвования во имя Родины, которыми отличались первые кадры белых армий. Под «белым лагерем» автор подразумевает вооруженные силы против большевиков, те организации и группы и тех отдельных лиц, которые помогли первым или действовали самостоятельно, имея целью сбросить власть большевиков и установить в России порядок и законность. Автор не считает принадлежащими к «белому лагерю» партии и группы, которые своей главной задачей ставили спасение «завоеванной революции» и преследовали узкопартийные цели (социал-революционеры, Комуч и проч.).

Там, где одни отдавали свою жизнь за спасение России, желая сохранить ее единой и неделимой, другие действовали так, как должно было бы наблюдаться у большевиков, твердивших о неограниченных свободах, «власти на местах», «самоопределении вплоть до отделения». Вместо тесной спайки и дружных усилий появляется и нарастает волна требований самостоятельности и независимости. Личное честолюбие или местные интересы ослепляют и заставляют забывать об общей цели борьбы, о неизбежности поражения при действиях вразброд. Даже в военной среде, привыкшей к строгому порядку и дисциплине, колеблются и расшатываются эти воинские начала.

Силы белых начинают слабеть, воинский дух угасает, тыл разваливается, разбегаются или переходят на сторону врага неустойчивые бойцы и целые части. Гражданская война протекла у большевиков в исправлении своих слабых мест и постепенной консолидации сил. У белых – в раздробленности, в трениях, в открытой и скрытой борьбе за влияние, власть и привилегии. Огромные усилия, жертвенные порывы и подвиги лучших сынов России и их кровавые потери были недостаточны, чтобы сломить большевистское иго. Не потому, что армии врага были сильнее, но потому, что белый лагерь был поражен тяжелыми внутренними недугами.

Положение, создавшееся внутри враждующих сторон, отразилось соответствующим образом на отношениях с иностранцами. Красные не имели прямых сношений с другими странами, так как не находились в официальных сношениях с иностранными правительствами. В их рядах воевали мадьяры, латыши, китайцы и другие национальности в большом числе, но это были наемники интернационала, добросовестно исполнявшие свои обязанности и отличавшиеся хорошими боевыми качествами и большой жестокостью.

Большинство иностранных держав не было заинтересовано уничтожением большевизма в России, хотя отдельные представители этих держав предвидели опасность распространения красной заразы. Делались попытки своевременно это зло уничтожить. Оказывалась помощь борьбе с большевизмом, особенно пока еще продолжалась мировая война. После поражения Германии и заключения с ней мира помощь сильно сократилась, а к концу 1919 года прекратилась. Отряды союзников, вообще незначительные, появлялись вместе с их высокими комиссарами на белых фронтах, но участия в военных действиях избегали, нередко договаривались с большевиками о нейтралитете или прекращении враждебных действий и при появлении опасности быстро удалялись.

На Восточном фронте большое зло причинили наши бывшие военнопленные – чехи. Начавшие борьбу с большевиками ради собственного спасения, они помогли быстрому и одновременному выступлению противобольшевистских организаций от Волги до Владивостока и образованию Восточного фронта, но вскоре «устали» и ушли в тыл на охрану железной дороги. Здесь чехи превратились в спекулянтов и грабителей, не торопились домой и во многих тысячах вагонов везли свои «трофеи» во Владивосток. И без того слабо справлявшийся с огромным движением длинный Сибирский путь был окончательно расстроен. Во время отступления армии погибло много поездов, не пропущенных чехами, в которых замерзали раненые, больные и беженцы. Когда чехов настигли красные войска, предательской выдачей Верховного Правителя адмирала Колчака они купили себе право беспрепятственного движения дальше.

Иностранная помощь принесла больше вреда, чем пользы, и дала основание большевикам кричать в своей пропаганде против «прислужников иностранного капитала». Неопределенная и колеблющаяся политика союзных держав значительно помогла большевикам в их торжестве над белыми. Современные мировые события указывают с полной ясностью, что проигрыш белыми Гражданской войны оказался поражением и наших бывших недальновидных союзников.