Читать книгу - "История моей жизни. Воспоминания военного министра. 1907—1918 гг. - Александр Федорович Редигер"

243

Другой ее наследник, брат Николай, умер в Киеве на следующий день, 8 января.

244

Такое обращение ко мне Гучкова и Протопопова объяснялось тем, что мой академический курс содержал чуть что не единственное у нас исследование нашего Устава о воинской повинности, которым они и пользовались.

245

Для продажи называлась как возможная цена в четыреста тысяч рублей.

246

Мы оттуда совершили две экскурсии: в Эгер и Карлсбад.

247

Мы было думали вернуться морем вокруг Греции и через Константинополь, но убоялись долгого морского путешествия.

248

За весь год я бывал только на пяти ее заседаниях.

249

Я был рад их продать вместе с остальной обстановкой столовой в 1917 году.

250

Она закрылась только 4 июля.

251

Между прочим, мы познакомились с княгиней Репниной; это знакомство мы возобновили в Петербурге, но там оно скоро заглохло.

252

Лебединый камень (нем.).

253

Лебединое озеро (нем.).

254

Там же мы в мае провели пять дней.

255

Эти комнаты отремонтированы летом 1914 года.

256

Наиболее существенной мерой в пехоте являлось увеличение мирного состава рот, благодаря чему облегчалось обучение в течение зимнего периода и ускорялась мобилизация; нормальный состав рот определялся в 60 рядов (вместо прежних 48). Увольнение нижних чинов в запас предполагалось впредь производить лишь в апреле, вследствие чего в войсках всегда оказывалось штатное число вполне обученных нижних чинов, а новобранцы до окончания их обучения состояли сверх штата.

Вновь формировались 2 корпуса в Европейской России (64 батальона), одна дивизия в Омском округе (16 бат.), по одной стрелковой бригаде в Финляндии и в Приамурском округе (16 бат.) и 2 полка в Туркестане (4 бат.), сверх того, 5 крепостных бригад (40 бат.). В артиллерии увеличивалось число батарей с уменьшением их состава и добавлялись необходимые команды разных специалистов; формировались части тяжелой артиллерии. Единовременно расходы были исчислены в 434 млн руб., а постоянные расходы, постепенно увеличиваясь, должны были с 1918 года составлять 139 млн руб.

257

Насколько я помню, это был единственный случай моего появления на кафедре Государственного Совета в качестве докладчика.

258

Для характеристики личности Коковцова может служить следующий эпизод.

Я получил от графа Витте записку следующего содержания: «Многоуважаемый Александр Федорович! Вероятно Вам будет интересно прочесть прилагаемую справку (№ 27), которая касается обязательств того времени, которое Вы, конечно, никогда не забудете. Справку эту я составил, так как мне надоело постоянное самохвальство Владимира Николаевича (Коковцова), приписывающего себе заслугу совершения сего займа. Не откажите по прочтении вернуть.

16 января 1914 года. Сердечно Вам преданный Витте».

В упомянутой справке граф Витте приводил ход переговоров о заключении займа, веденных им в 1905 году. Подписание условий займа было тогда задержано начавшейся у нас революцией, но затем заем был заключен Коковцовым на основании условий, которые выговорил Витте. Упомянутой справки у меня нет, так как я ее вернул графу Витте. Упомянутый громадный заем, заключенный при самой тяжелой для нас обстановке, значительно помог восстановлению нашего финансового благополучия. Коковцов гордился тем, что он заключил этот заем, умалчивая о том, что даже самая возможность этого займа была обеспечена графом Витте, благодаря его давнишнему знакомству с финансовыми деятелями Франции.

259

Я не желал особенно оглашать свое желание продать дачу, но, тем не менее, мое намерение скоро получило огласку: вечером 3 февраля я сказал о нем Ольге Александровне, а уже 7 февраля ко мне явился с предложением своих услуг один комиссионер, узнавший о деле от старшего дворника (!) того дома, в котором жил мой тесть.

260

Подарен Н. Н. Игнатьеву при нашем отъезде из Петрограда, осенью 1917 года.

261

От Измайловича я впервые узнал, что в присутственных местах разрешается иметь портреты во весь рост с изображением ног только августейших особ; прочие портреты могут быть лишь по колено и несколько ниже.

262

В 1917 году на процессе Сухомлинова.

263

Янушкевич был когда-то прикомандирован к этому полку для командования ротой; как человек крайне симпатичный, он оставил по себе наилучшую память и его приглашали в полк наравне с прежде служившими офицерами. Государь ежегодно приезжал к обеду в этот полк.

264

Семен у нас прослужил около полугода; он когда-то служил в Колыванском пехотном полку, когда им командовал мой тесть.

265

Телеграф был так завален работой, что срочная телеграмма Барышева из города дошла после получения писем, хотя была послана раньше их.

266

Мы действительно его никем не заменяли и лакея уже не держали.

267

У него были вставные зубы, которые дантист ему вынул, а впоследствии опять вставил.

268

По Николаевской железной дороге поезда стали вновь ходить по нормальному расписанию с 15 сентября, когда мобилизационные перевозки были закончены.

269

В конце июля я получил письмо от Куропаткина. В начале лета в газетах было сказано, что он празднует пятидесятилетие своей службы; я счел долгом его поздравить и, не зная, где он находится, послал ему письмо на городскую квартиру; он, очевидно, получил его не скоро, так как ответил лишь через несколько недель, уже по объявлении войны, 23 июля. Благодаря меня за поздравление, он еще писал: «…не теряю надежды стать во главе корпуса войск в начавшейся войне». Этому желанию его я отнюдь не сочувствовал, так как не ожидал ничего хорошего от нового выступления его в роли полководца. Желание Куропаткина исполнилось не скоро; пока великий князь Николай Николаевич стоял во главе наших вооруженных сил (до 23 августа 1915 года), он его в армию не принимал; только по вступлению государя в командование нашими