Читать книгу - "«Верный Вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1933–1938 годы. Книга 3 - Михаил Николаевич Алексеев"

Тов. Рамзай должен в этом смысле, в первую очередь, обратить внимание на голландцев и направить Густава на разработку связи в английской колонии.

Получение информации из кругов английской колонии является сугубо серьезной и важной задачей.

б/ Работа с японскими источниками должна вестись и далее в том же направлении. Джо и Отто должны использоваться как передаточные звенья информации из тех кругов, в которые они проникли. Нужно только концентрировать их внимание на совершенно конкретных вопросах, вытекающих из наших заданий. Вербовочной деятельности эти источники до получения наших указаний вести не должны. Необходимо только расширить их связи в тех направлениях, которые дадут им возможность отвечать на поставленные им вопросы военного и военно-экономического характера. Следует их инструктировать в том направлении, чтобы они больше получили возможностей давать информацию со слуха и глаза.

Во всей своей работе тов. Рамзай должен придерживаться метода постоянного расширения своих связей, параллельно с тем должен идти отбор и отсев всех тех знакомств, которые ему могут дать или не могут дать необходимые нам сведения. Концентрируя свое внимание на постепенно отбираемых объектах, тов. Рамзай сможет на основе своих личных связей и знакомств, а также связей Отто и Джо, получать достаточно материала для того, чтобы систематически давать в Центр информацию по тем вопросам, которые ему поставлены. Эта информация должна быть двух видов, во-первых, текущая информация, т. е. передача всех более или менее интересных сведений, получаемых им, и, во-вторых, обобщенная информация, раз в два-три месяца, в которой он суммирует свои наблюдения по интересующим нас вопросам за этот период времени.

Кроме того, тов. Рамзай раз в 3–4 мес. дает, если это ему покажется необходимым, военно-политическую информацию о положении.

Для обеспечения работы Рамзая ему выдаются средства из расчета 3-х месячной сметы.

ВРИД. НАЧ. 2-го ОТДЕЛА РУ: БОРОВИЧ.

13 августа 1935 г.».

Следует отметить, что ни в представленном «Рамзаем» отчете, ни в плане работы резидентуры нет ни малейшего намека на «шанхай скую угрозу по линии немецких связей», о которой настойчиво напоминал в 1933 году «Рамзай». Из этого можно заключить, что за истекшие два года не было никаких признаков обострения «шанхайской опасности» либо что «Рамзай» сумел нейтрализовать ее, найдя соответствующую линию поведения в среде соотечественников и «друзей» из германского посольства.

План носил конкретный характер и содержал четкие и ясные установки по основным вопросам деятельности резидентуры: перечень разведывательных задач; характер взаимоотношений «Рамзая» с сотрудниками германского посольства и не только; порядок работы с агентами-японцами.

Этим документом была запрещена вербовочная работа японских источников Мияги и Одзаки без разрешения Центра. Указание Центра о том, что следует инструктировать «Джо» и «Отто» «в том направлении, чтобы они больше получили возможностей давать информацию со слуха и глаза», М. И. Сироткин в «Опыте организации и деятельности резидентуры „Рамзая“» интерпретировал как указание об использовании «своих информаторов вслепую, не прибегая к открытой вербовке и не открывая существа своей деятельности». Скорее всего, речь шла о получении информации путем осведомления и наблюдения, а не добывании документальной информации.

Вместе с тем Центр не уловил в докладе «Рамзая» опасной тенденции привлекать к сотрудничеству некоторых шанхайских агентов, использование которых, судя по данным «Рамзаем» характеристикам, было весьма рискованным. В частности, агента-японца «Ронина», который характеризовался как «политически малоразвитая авантюристическая натура с установившейся годами привязанностью и верностью к леворадикальному движению». Эта характеристика прошла мимо внимания руководящих работников Центра, и «Рамзай» получил молчаливую санкцию на использование такого рода агентов.

Назначение в резидентуру прежнего радиста шанхайской резидентуры «Фрица» – Макса Клаузена; планирование курьерской связи на Шанхай; санкция на использование прежних шанхайских источников («Ронин», «Отто», «Осака-бой») – все это свидетельствовало о том, что Центр не имел опасений за судьбу рези дентуры «Рамзая» в связи с провалом «Абрама» и ошибками Зорге в Шанхае.

«Планом работы» предусматривалось направление в резидентуру «запасного радиста» – китайца. В тече ние ряда лет «Рамзай» настойчиво и многократно просил у Центра второго радиста, указывая на состояние здоровья и перегрузку «Фрица» и предлагая надежно легализовать присланного человека под крышей коммерческого предприятия Клаузена. Радиосвязь, по существу бесконтрольно, оставалась в руках Клаузена, который работал по своему усмотрению, ссылаясь на неполадки во Владивостоке. Справедливость его претензий невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. В деле упорядочения радиосвязи с резидентурой роль Центра была недостаточной, инициатива в значительной мере принадлежала «Рамзаю». Центр преимущественно санкционировал организационные предложения Зорге, внося от себя лишь уточнения и мелкие поправки.

Курьерскую связь с Токио предполагалось организовать через шанхайскую резидентуру «Рамона» – С. И. Иванова[444], «который выезжает к месту назначения в августе мес.». «Рамон» легализовывался в Шанхае как владелец угольной шахты и представитель компании «германских керосиновых печек».

К «Плану работы» имелись приложения: «1. Явки для курьеров в обе стороны. 2. Адрес для писем в пути. 3. Вопрос с квартирой».

«Вопрос с квартирой» касался жилья для Екатерины Максимовой, с которой в 1933 году Зорге вступил в брак.

Явки для курьеров были сформулированы следующим образом:

«1. Для „Коммерсанта“ (из Шанхая).

При поездке к Рамзаю „коммерсант“ высаживается в Кобэ. Из Кобэ следует поездом Иокагама – Токио. Из Кобэ пишет письмо по адресу: Токио. Немецкое Посольство. Настоящая фамилия Рамзая. В письме указывает, что он едет проездом и хочет видеть фамилия Рамзая. Срок прибытия указывается на 5 дней позже, т. е., если срок прибытия указан 21, то настоящий срок прибытия 16 (21—5). Встреча назначается вечером 8 час. в ресторане „Токио Кайкан“, Гриль Рум (место для завтрака).

2. Для Густава или его жены.

(из Токио)

Прибыв в Шанхай Густав /_____, нем. сапог (или его жена /_____, швейц. сапог) останавливаются в гостинице „Метрополь“. Встреча в 3 часа в комнате курьера из Токио. Номер этой комнаты предварительно необходимо узнать по телефону. Привстрече приходящийговорит: „Greatings from Mr. Smith“. Ответ: „You meet Mr. John Smith?“ Разговор по-английски.

Густав или его жена прибывают для связи 1 февраля, если „Коммерсант“ не прибудет в Токио до 5 января».

16 августа Зорге вылетел – «на австрийском паспорте» – через Германию в Голландию, где сменил паспорт на свой, подлинный немецкий.

В Голландии задержался на несколько дней – для устройства своих легализационных дел, после чего выехал в США, куда прибыл в начале сентября и в течение нескольких дней, с помощью нелегального резидента «Эвальда» – Икала искал корреспондентских связей с местными газетами, без особых результатов.

2 сентября 1935 г. Зорге писал Боровичу из Нью-Йорка:

«ДОРОГОЙ АЛЕКС.

До сих пор все идет благополучно. Через несколько дней начнется дальнее морское путешествие. Лишь в конце сентября начнутся настоящие „серьезные“ условия работы („Ernst des Lebens“). У голландцев все получилось прекрасно. Они уже было решили принять к себе