Читать книгу - "История Израиля. Том 2 : От зарождениения сионизма до наших дней : 1952-1978 - Говард Морли Сакер"

баасистское правительство в своем послании от 24 октября согласилось на прекращение огня, оно обусловило свое согласие требованием к Израилю “уйти со всех территорий, оккупированных в июне 1967 г. и ранее этого времени”. Израиль, в свою очередь, никак не отозвался на это заявление.

Кто с нескрываемым недовольством отреагировал на решение о прекращении огня, так это израильский Генеральный штаб. Армия была предельно близка к тому, чтобы нанести египтянам окончательное поражение — возможно, самое сокрушительное за всю историю четырех войн между этими странами. Оставалось крайне мало времени для того, чтобы предпринять неотложные действия на западном берегу Суэцкого канала, прежде чем соглашение о прекращении огня войдет в силу — 22 октября в восемнадцать пятьдесят по израильскому времени. На северном участке дивизия Шарона, продвигаясь по имеющей ключевое значение дороге Исмаилия—Суэц, столкнулась с сильным сопротивлением противника. Более удачливыми оказались Адан и Маген, чьи дивизии на южном участке, захватывая противника в клещи, двигались к месту слияния Суэцкого канала с Малым Горьким озером, чтобы затем нанести удар в направлении города Суэц. Хотя израильские танки и не дошли до Суэцкого залива, но в Третьей египетской армии ситуация к окончательному сроку прекращения огня выглядела следующим образом: боевые части отрезаны от основных источников снабжения, солдаты в беспорядке спасаются бегством, и 8 тыс. уже сдалось в плен, на западном берегу блокированы целые подразделения, а основная группировка на восточном берегу, 20 тыс. человек, находится в безнадежном положении.

В такой ситуации египетские коммандос и пехотные подразделения на южном участке восточного берега, игнорируя прекращение огня, совершили в ночь с 22 на 23 октября несколько нападений на бивачные расположения израильских танкистов в отчаянных попытках пробиться в расположение Третьей армии. После этого Гонен отдал приказ Адану и Магену продолжить движение на юг и еще плотнее сжать кольцо окружения. Танкисты с явным удовлетворением приступили к выполнению приказа. Начав последнее наступление в полдень 23 октября, бригада Адана прорвалась сквозь очаги сопротивления египетских танковых частей на юго-западе, намереваясь овладеть подъездными путями к городу Суэц. Аналогичным образом, атакуя, двинулись и резервисты Магена; они, прорываясь сквозь одиночные оборонительные сооружения египтян и преодолевая сопротивление вновь прибывшей марокканской части, вышли к порту Адабия, самой южной точке западного берега канала. Вскоре после полудня гарнизон Адабия сдался. Таким образом, Третья армия оказалась в кольце блокады, а израильские войска закрепились на берегу Суэцкого залива.

В то же время, на протяжении всего утра 23 октября, Садат выступал с отчаянными призывами к своим соотечественникам встать на защиту Каира, с оружием в руках и “не щадя своих жизней”. Впрочем, основные надежды он все-таки возлагал на советских руководителей, к чьей помощи он взывал с еще большим отчаянием, и те ответили на его призывы. Тем же утром 23 октября, после всего нескольких часов сна, Киссинджер (только что вернувшийся из Москвы и Тель-Авива, где он остановился на обратном пути для трехчасового совещания с израильским руководством) был разбужен в своей вашингтонской квартире звонком Добрынина. Советский посол пожаловался на многочисленные израильские нарушения соглашения о прекращении огня. Если израильтяне не отступят немедленно к линии прекращения огня по состоянию на 22 октября, предостерег Добрынин, то последствия могут быть “самыми серьезными”. Строго говоря, никто не мог с уверенностью сказать, где именно проходила эта линия 22 октября в восемнадцать пятьдесят и кто именно первым нарушил резолюцию Совета Безопасности. Тем не менее Государственный секретарь немедленно связался с послом Израиля Диницем и заявил, что Соединенные Штаты ожидают от Израиля “строгого и неукоснительного” соблюдения условий прекращения огня. Киссинджер осознавал, что в данном случае речь идет о значительно большем, чем просто нарушение перемирия. Если окруженная египетская армия будет отрезана от источников снабжения, это приведет к срыву договоренности о прекращении военных действий, за которым должны были последовать конструктивные переговоры. Это, в свою очередь, негативно скажется на репутации Киссинджера как посредника между сторонами ближневосточного конфликта.

К вечеру 23 октября Киссинджер с Добрыниным подготовили текст нового предложения о прекращении огня. Эта Резолюция, получившая номер 339, была принята Советом Безопасности вечером того же дня; в ней содержалось требование к Египту и Израилю прекратить военные действия с момента принятия документа и вернуться на позиции, которые стороны занимали по состоянию на 22 октября, в восемнадцать пятьдесят. Кроме того, Совет Безопасности санкционировал немедленное направление в район конфликта наблюдателей ООН, которые должны были следить за тем, как соблюдается прекращение огня. Тем не менее резолюция не решала проблему, связанную с определением точных позиций на момент прекращения огня. Боевые действия в южном секторе Суэцкого канала также не прекратились. Утром 24 октября автоколонна Красного Креста, направлявшаяся в расположение Третьей армии, была остановлена израильскими войсками у города Суэц. Полностью утратив присутствие духа, Садат обратился в Москву и Вашингтон с просьбой создать совместные советско-американские силы для наблюдения за претворением в жизнь резолюции о прекращении огня. Таким образом, уже в третий раз на протяжении менее чем двух десятилетий арабо-израильский кризис привел США и СССР на грань открытой конфронтации.

Последовательно проводя политику недопущения советских войск в ближневосточный регион, Киссинджер решительно отверг просьбу Садата. Однако в семь часов вечера 24 октября Добрынин позвонил Госсекретарю и проинформировал его, что Москва поддерживает идею создания группы наблюдателей из числа представителей Великих держав. Киссинджер снова ответил, что считает саму идею неприемлемой. Но в двадцать один двадцать пять последовал еще один звонок Добрынина, и на этот раз он произвел эффект разорвавшейся бомбы. Посол сообщил о полученном только что послании Брежнева Никсону. Это было короткое, в четыре параграфа, заявление, выдержанное в жестких тонах и обвинявшее Израиль в том, что он “бесстыдно бросает вызов Советскому Союзу и Соединенным Штатам”, нарушая положения резолюции ООН “целиком и полностью”. Далее Брежнев предлагал немедленно направить в Египет советский и американский контингенты, после чего заявлял: “Скажу откровенно: если в такой ситуации Соединенные Штаты не сочтут возможным действовать совместно с нами, мы будем вынуждены безотлагательно рассмотреть вопрос о принятии соответствующих мер в одностороннем порядке”. Речь, таким образом, шла о весьма вероятной угрозе полномасштабных военных действий Советского Союза по спасению Третьей армии. Если 20-тысячная армия будет разбита, это приведет к падению режима Садата и, по всей вероятности, к утрате советского престижа и авторитета в этой самой большой арабской стране.

Реакция Киссинджера была решительной и твердой. Он позвонил Никсону и порекомендовал немедленно объявить состояние военной готовности. Президент согласился. Согласился и Совет национальной безопасности США (СНБ); группа экспертов СНБ пришла к выводу