Читать книгу - "Жизнь русского обывателя. Часть 2. На шумных улицах градских - Леонид Васильевич Беловинский"

их эволюцию: от платья-антик прямого покроя рубежа XVIII–XIX вв. с кушачком под самой грудью, рукавом-фонариком и легкими полупрозрачными тканями на чехле или трико телесного цвета происходит постепенный переход к платьям из плотных тканей, отделанных рюшем, фалбалой, руло, с пышным выше локтя рукавом-жиго, а в 20–30-х гг. и к платьям с пышной юбкой на жестком каркасе (кринолине), тонкой, затянутой в корсет талией, сочетающимся с огромными тюрбанами и беретами с перьями. На улицу поверх платья надевают атласный, бархатный или суконный спенсер, сначала туго обтягивавший только лиф, а затем постепенно понижавшийся до талии. Вырез закрывают обшитыми рюшем косынками-канзу либо на плечи надевают полупрозрачную шемизетку, закрывающую плечи и шею. Во второй половине века юбки по-прежнему очень широкие, но не на каркасе, а на множестве туго накрахмаленных нижних юбках. Их пышность увеличивается за счет нескольких постепенно удлиняющихся басок, как бы коротких юбок, подшитых к основной. Зато откровенное, слегка прикрытое на улице декольте остается только на бальных платьях: обычное платье полностью закрывает грудь и плечи и даже имеет невысокий стоячий воротничок. Периодически возникает мода на пышные женские формы, и вот в 60-х, 70-х и 90-х гг. мы видим у дам турнюр, иногда огромный: на талию под юбку на ленточке повязывались две подушечки, лежавшие на ягодицах, пышно драпирующиеся складками платья. В сочетании с жестким корсетом, стягивавшим талию и подпиравшим груди, фигура выглядит чрезвычайно рельефной. Врачи отчаянно боролись с модой на корсеты, уродовавшие внутренние органы и вызывавшие сильное ослабление здоровья и высокую женскую смертность, особенно от чахотки. Но только на рубеже XIX–XX вв. из Парижа приходят бюстгальтеры, и то принятые далеко не всеми: с талией у русских женщин всегда дело обстояло неблагополучно, и корсет был непобедим. В 90-х гг. снова появляется мода на рукав-жиго, правда, умеренный, в основном только у плеча. Все это дополняется вошедшими в моду в начале XIX в. широкими набивными шалями и шарфами-эшарп, которые носят, спустив на локти. А в ХХ в. стиль модерн с его эстетикой символизма породил моду на женщину-вамп, инфернальную женщину с тонкой змеиной фигурой, которую формируют узкие платья прямого покроя со слабо намеченной талией, с вышивкой черным бисером или стеклярусом, дополненные узким шарфом-боа из перьев. Непременные шляпы то в виде капора, с передним полем в форме совка, то широкополые, то, в 60-х гг. и позже, небольшие фетровые шапочки без полей, дополненные вуалем, то вновь широкополые, в ХХ в. получившие прямо необычайные размеры, с массой перьев и длинных шпилек, угрожающих выколоть глаза прохожим (шляпа-шантеклер). Всю первую половину века немолодые замужние дамы на улице и в общественных собраниях показываются в пышных чепцах с множеством рюшей, лент, бантиков, кружевами и т. д. Изредка на дамах высокого положения можно увидеть своеобразный сложный головной убор, фаншон со свисающими на щеки широкими лопастями-бридами, отделанными рюшем, либо кружевной ток в виде небольшой шапочки с вуалем.

Наш современник составил себе представление о светских дамах по кинофильмам, а в них эти дамы преимущественно показываются во всем блеске бальных нарядов – с большим декольте, в бриллиантах. Но в том и была сложность положения светского человека, что платье должно было соответствовать месту и времени. Уже при посещении малого вечера или званого чая вечерний туалет был бы неприличен, и вырез прикрывали полупрозрачной шемизеткой, отправляясь с визитами, надевали скромное закрытое платье и т. д.; во второй половине XIX – начале ХХ вв. декольте носили только в торжественных случаях, а обычные дневные и даже вечерние платья были закрытыми.

Что до купчих, чиновниц невысокого положения, мещанок, то они, по мере сил, тянутся за женщинами из общества: социальная престижность моды, ничего не поделаешь!

Что же касается верхней дамской одежды, то в начале века ее еще практически не существует: нечего по улицам шляться, сиди на своей женской половине дома! Правда, еще с рубежа XVIII–XIX в. дамы из общества на прогулку в плохую погоду надевают длинные, в талию, рединготы, того же покроя, что и мужские. Прочая же верхняя одежда – только в виде накидок. В XVIII в. дамы носят мужские суконные епанчи с невысоким стоячим и длинным висячим воротником, который можно было в дурную погоду накинуть на голову. В XIX в. их сменяет ротонда: длинная, до пят, суконная или бархатная накидка, подбитая мехом, со стоячим меховым воротником. Постепенно появляются и более короткие и легкие мантильи и тальмы, с отделкой из кружев и рюшей, с невысоким стоячим воротничком, а в 30-х гг. дамы обзавелись суконными салопами – широкими и длинными, или с огромной пелериной, прикрывавшей прорези для рук, или с очень широкими, напоминавшими пелерину рукавами. Мода на салопы быстро прошла и уже в 50-х гг. кличка «салопница» пристала мелким чиновницам, небогатым купчихам и даже мещанкам. Эта же братия примерно в 40-х гг. начинает носить кацавейки – подобие длинной, стеганной на вате широкой кофты с очень широким отложным воротником. А приличные женщины обзаводятся бурнусами белого сукна, длиной до колен, спускающимися сзади углом, украшенным висячей кистью, и с капюшоном с такой же кистью. Лишь во второй половине XIX в. появляются дамские пальто с выкройной спинкой, выгодно облегающие сзади фигуру с тонкой талией и огромным турнюром, и прямого покроя широкие манто со скрытой застежкой.

Не так просто, как сегодня, обстояло в светском обществе дело с украшениями. Естественно, что никакая дешевка вроде стекла, дерева или даже горного хрусталя и агата не допускалась. Правда, дешевые щеголи из мелких чиновников, провинциальных мелкопоместных господ и т. п. носили «тульские» изделия из томпака или латуни, имитировавших золото и массово выбрасывавшихся на рынок тульскими мастерами-самоварниками (на них шли обрезки материала). Но ведь это были как раз несветские люди. Они могли носить и дешевые сердолики или гагат – черный янтарь. Разумеется, массивные или тонкие цепочки из золота или подделки под него, носимые нынешними «светскими» кавалерами, не существовали: мужчина носил сорочку со стоячими крахмальными воротничками и высоким галстуком на жестком подгалстучнике из конского волоса, так что цепь все равно не была бы видна. Мужчины носили обручальные кольца, могли носить один-два перстня, разумеется, с настоящими самоцветными камнями, либо печатку с родовым гербом, вырезанную на золоте или хорошем камне. Щеголи носили даже браслеты, золотые, не из «дутого», а из кованного золота, а иной раз сплетенные из женских локонов, как залог любви. Нередко галстук закалывался крупным одиночным бриллиантом-солитером в золотой булавке; бриллиантовыми были и запонки, а у тех, кому это было по карману, из небольших бриллиантов в тонкой оправе выполнялись и пуговицы сорочки.

А вот женские украшения были подлинным бедствием для отцов и мужей (или для любовников). Прежде всего, время от времени менялась мода на украшения. В начале XIX в. обходились