Читать книгу - "Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии. - Каринэ Христофоровна Кушнарева"

(тип III). В целом для посуды, которой пользовались носители прикаспийского варианта, характерны лощение, ручки полушаровидных (энеолитических) форм, довольно резкая профилировка корпуса. Керамика характеризуется также бедностью декоративных мотивов (это большей частью зубцы) — «шнур» часто дополнен налепами.

Могильники, которые дают описываемый материал, — грунтовый у сел. Галашки, курганные у ст-цы Нестеровской и г. Грозного (Ингушетия), у селений Ачикулак (Ставрополье), Миатлы, Тарки, Кяхулай (Дагестан) — немногочисленны. Изучены они пока слабо, исследование объектов подобного типа еще предстоит. О специфических особенностях местных металлических изделий говорить трудно. Скорее всего, это круглые и овальные височные кольца, подвески в виде ложечек и якорьков, мелкие булавки и подвески с волютами и дисковидными навершиями.

Здесь дана самая общая характеристика вариантов (возможных культур) северокавказской общности, носители которых являлись близкородственными племенами, скорее всего, очень далекими предками современного населения Северного Кавказа. Судить же о том, племена каких вариантов могли конкретно соответствовать тем или иным этническим и языковым семьям северокавказских горцев, довольно трудно, и этот вопрос может стать темой особого исследования. Конечно, надо помнить, что в древности имели место схождения между племенами, когда их культурные особенности могли стушевываться и исчезать, возникали новые группировки со своими своеобразными чертами, поэтому полное сопоставление реконструируемых культурных вариантов с современным населением Северного Кавказа весьма рискованно.

Добытые археологами материалы в общих чертах позволяют представить хозяйство и быт населения Северного Кавказа в эпоху бронзы.

В основе хозяйства местных племен лежали скотоводство и земледелие. Первое документируется отдельными находками костей домашних животных в захоронениях (могильники у Пятигорска, Усть-Джегуты, станиц Суворовской, пос. Холоднородниковского, сел. Чегем, Галашек и многих других). Трудно, пользуясь только материалом погребальных памятников, говорить о составе стад. Предположительно можно думать, что главным богатством у древнего населения являлся мелкий рогатый скот. Имеется ряд предметов, указывающих на это, — металлические изображения овец найдены в г. Кисловодске, в Холоднородниковском, Хасавюрте. Волюты-навершия булавок также можно рассматривать как стилизованные изображения овечьих рогов (табл. 86, 16, 17). Помимо овец, древнее население разводило крупный рогатый скот и лошадей. Среди домашних животных можно отметить еще собаку. Лошади и быки могли использоваться для перевозки тяжелых грузов на телегах, на что указывает находка хижины-повозки в Ульском кургане.

Обилие керамических находок древней посуды свидетельствует об оседлой форме ведения хозяйства, но это не означает, что древние жители Северного Кавказа не могли устраивать временные откочевки со своими стадами на высокогорные пастбища, что в конечном итоге привело к освоению высотных зон Кавказа.

Среди случайных находок и погребального инвентаря можно выделить серию земледельческих орудий — терочников, ладьевидных зернотерок, кремневых вкладышей для серпов, каменных мотыжек. Они являлись орудиями вспашки, уборки урожая и помола зерна.

Уже говорилось, что могильные памятники содержат большое количество изделий из бронзы. По ним можно восстановить все процессы обработки металла — от отливки отдельных изделий в специальных матрицах и даже по восковой модели (предметы, богато украшенные выпуклым узором) до обработки их проковкой и подшлифовкой. Некоторые предметы покрыты также выбитым (пунсонным) узором. Это навершия роговидных булавок, полусферические и трапециевидные бляхи. Последние найдены в подкурганных захоронениях у пос. Нежинского близ г. Кисловодска и у ст-цы Петропавловской (Гей А.Н., Кореневский С.Н., 1989, с. 270–278, рис. 2, 4).

Помимо бронзы, древние жители Северного Кавказа изредка использовали серебро и золото. Так, серебряные полусферические бляхи были найдены в сел. Ардон, колечки и спиральки — в курганах ст-цы Чамлыцкой, пос. Праздничного, с. Летницкого; золотые кольца обнаружены в курганах сел. Нартан, ст-цы Новосвободной (впускное погребение). Можно предполагать, что древняя металлообработка базировалась на местной рудной базе.

При описании инвентаря уже говорилось о мастерстве в обработке камня. Такие изделия, как просверленные булавы и топорики «кабардино-пятигорского типа», выполненные с огромным мастерством, указывают на прекрасный вкус древних жителей Кавказа. Они умели не только подобрать красивый камень (змеевик, кварцит, габбро, гнейс и пр.), но и прекрасно отполировать свое изделие, придав ему законченно-совершенную форму.

Очень трудно судить по отдельным отрывочным данным, полученным в основном только при вскрытии могильных сооружений, о социальном строе первобытных племен. Скорее всего, это были сообщества с патриархальными отношениями. Во главе племен могли стоять вожди, исполнявшие также жреческие функции.

О сложности культов мы можем сейчас только догадываться. Их полное осмысление, вероятно, невозможно. Однако обилие камня в могилах, окружение их охранными кольцами-кромлехами, засыпка могил охрой и угольками, сопровождение умерших различными вещами, указывает на многогранность верований древнего населения Кавказа.

Горцы Кавказа в эпоху бронзы не жили изолированно. Пастовые бусы цилиндрических форм, часто встречающиеся в могилах, являются предметами переднеазиатского и ближневосточного импорта, а антропоморфные статуэтки указывают на не очень еще ясные связи с населением Средиземноморья. Такие предметы могли поступать на Северный Кавказ через посредство жителей Закавказья. Горные перевалы, как и просторы Черного и Каспийского морей, не являлись препятствием. В эпоху бронзы люди уже выходили в плавания. Они также хорошо знали суровые особенности высокогорных дорог. Явно под влиянием закавказских форм появляются у местного населения булавки с навершиями в виде катушек (сачхерских форм), как и кинжальные клинки с отверстиями для крепления рукоятки. В могильнике сел. Галашки (Ингушетия) был даже найден бронзовый топорик закавказского типа (Крупнов Е.И., 1950б, с. 92–94, рис. 25, 3). Об определенной близости закавказских и северокавказских культур свидетельствуют и некоторые общие черты в погребальном ритуале — каменные насыпи курганов, кромлехи и каменные вымостки. Возможно, эти общие черты объясняются близостью религиозных представлений.

Следует еще упомянуть о связях с горным Дагестаном. Описанный выше прикаспийский вариант общности несет явные черты влияния культуры древнего дагестанского населения. Особенно это касается курганов в бассейне р. Сулак и некоторых памятников Прикаспия.

Без учета всех, очень бегло указанных здесь связей древних северокавказских племен трудно представить себе их быт и хозяйство. Население Северного Кавказа не жило изолированно, словно запертое в ущелья и долины, оно общалось и со своими соседями, обитавшими в степях, и с теми, которые находились по ту сторону Хребта — в Закавказье. Дальнейшие археологические работы, несомненно, позволят углубить и всесторонне расширить наши знания не только о повседневной жизни горцев Северного Кавказа, но и о тех исторических ситуациях, которые складывались в эпоху бронзы на всем пространстве Кавказского перешейка.

Глава 4

Северо-Восточный Кавказ в эпоху бронзы

(В.И. Марковин)

Северо-Восточный Кавказ (Дагестан, Чечня и Ингушетия) долгие годы интересовал ученых более всего как своеобразный этнографический музей. Только с 70-х годов XIX в. можно говорить о начальном этапе археологического изучения данного региона (Мунчаев Р.М., 1954, с. 5, 6), когда раскопки вели здесь случайные лица (И. Черный, Н. Нарышкин, М.-Б.