Читать книгу - "Евгений Онегин. Роман с разбором психолога и литературоведа - Александр Сергеевич Пушкин"

огнем,

Ни остротою, ни умом,

Ни общежития искусством;

Но разговор их милых жен

Гораздо меньше был умен.

XII

Богат, хорош собою, Ленский

Везде был принят как жених;

Таков обычай деревенский;

Все дочек прочили своих

За полурусского соседа;

Взойдет ли он, тотчас беседа

Заводит слово стороной

О скуке жизни холостой;

Зовут соседа к самовару,

А Дуня разливает чай,

Ей шепчут: «Дуня, примечай!»

Потом приносят и гитару:

И запищит она (бог мой!):

Приди в чертог ко мне златой!..12)

XIII

Но Ленский, не имев, конечно,

Охоты узы брака несть,

С Онегиным желал сердечно

Знакомство покороче свесть.

Они сошлись. Волна и камень,

Стихи и проза, лед и пламень

Не столь различны меж собой.

Сперва взаимной разнотой

Они друг другу были скучны;

Потом понравились; потом

Съезжались каждый день верхом

И скоро стали неразлучны.

Так люди (первый каюсь я)

От делать нечего друзья.

XIV

Но дружбы нет и той меж нами.

Все предрассудки истребя,

Мы почитаем всех нулями,

А единицами – себя.

Мы все глядим в Наполеоны;

Двуногих тварей миллионы

Для нас орудие одно;

Нам чувство дико и смешно.

Сноснее многих был Евгений;

Хоть он людей, конечно, знал

И вообще их презирал, —

Но (правил нет без исключений)

Иных он очень отличал

И вчуже чувство уважал.

XV

Он слушал Ленского с улыбкой.

Поэта пылкий разговор,

И ум, еще в сужденьях зыбкой,

И вечно вдохновенный взор, —

Онегину все было ново;

Он охладительное слово

В устах старался удержать

И думал: глупо мне мешать

Его минутному блаженству;

И без меня пора придет;

Пускай покамест он живет

Да верит мира совершенству;

Простим горячке юных лет

И юный жар и юный бред.

Комментарий литературоведа

VIII. Он верил, что друзья готовы

За честь его приять оковы…

Отсылка к сюжету романтической баллады немецкого поэта Фридриха Шиллера «Порука», в которой один из героев своей жизнью поручается за слова друга.

VIII. Разбить сосуд клеветника…

Сосуд – здесь: оружие.

VIII. Что есть избранные судьбами…

Намек на тайное общество.

IX. Негодованье, сожаленье,

Ко благу чистая любовь…

Описание творчества Ленского построено на устойчивых фразеологизмах и штампах романтической поэзии.

IX. Под небом Шиллера и Гете…

Фридрих Шиллер и Иоганн Вольфганг фон Гёте – немецкие поэты, своего рода апостолы романтизма.

X. И нечто, и туманну даль…

Курсив в то время был аналогичен кавычкам. Пушкин выделяет им чужую речь, здесь – точку зрения автора, цитируя критику романтических стихов из статьи своего лицейского друга Вильгельма Кюхельбекера «О направлении нашей поэзии…».

X. Он пел поблеклый жизни цвет,

Без малого в осьмнадцать лет.

Раннее душевное увядание – один из главных мотивов элегий французских поэтов Николя-Жозефа-Лорана Жильбера и Шарля Юбера Мильвуа, общее место романтической поэзии. Байронический культ увядания привлекал и самого Пушкина, но ко времени написания этих строк поэт уже воспринимает этот мотив с иронией.

XII. За полурусского соседа…

Выделенный курсивом «полурусский сосед» – мнение соседей.

XIV. Мы все глядим в Наполеоны…

Пушкин, ранее поклонник Наполеона, ко времени написания второй главы уже видит в нем крайнее проявление человеческого эгоизма.

XVI

Меж ими все рождало споры

И к размышлению влекло:

Племен минувших договоры,

Плоды наук, добро и зло,

И предрассудки вековые,

И гроба тайны роковые,

Судьба и жизнь в свою чреду,

Все подвергалось их суду.

Поэт в жару своих суждений

Читал, забывшись, между тем

Отрывки северных поэм,

И снисходительный Евгений,

Хоть их не много понимал,

Прилежно юноше внимал.

XVII

Но чаще занимали страсти

Умы пустынников моих.

Ушед от их мятежной власти,

Онегин говорил об них

С невольным вздохом сожаленья:

Блажен, кто ведал их волненья

И наконец от них отстал;

Блаженней тот, кто их не знал,

Кто охлаждал любовь – разлукой,

Вражду – злословием; порой

Зевал с друзьями и с женой,

Ревнивой не тревожась мукой,

И дедов верный капитал

Коварной двойке не вверял.

XVIII

Когда прибегнем мы под знамя

Благоразумной тишины,

Когда страстей угаснет пламя

И нам становятся смешны

Их своевольство иль порывы

И запоздалые отзывы, —

Смиренные не без труда,

Мы любим слушать иногда

Страстей чужих язык мятежный,

И нам он сердце шевелит.

Так точно старый инвалид

Охотно клонит слух прилежный

Рассказам юных усачей,

Забытый в хижине своей.

XIX

Зато и пламенная младость

Не может ничего скрывать.

Вражду, любовь, печаль и радость

Она готова разболтать.

В любви считаясь инвалидом,

Онегин слушал с важным видом,

Как, сердца исповедь любя,

Поэт высказывал себя;

Свою доверчивую совесть

Он простодушно обнажал.

Евгений без труда узнал

Его любви младую повесть,

Обильный чувствами рассказ,

Давно не новыми для нас.

Комментарий литературоведа

XVI. Племен минувших договоры…

Речь об известном в то время трактате французского философа Жан-Жака Руссо «Об общественном договоре», в котором фактически провозглашается право народа на революцию.

XVI. Плоды наук, добро и зло…

Здесь идет речь о трактате Руссо «Способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов» (1750), который сделал его известным философом и публицистом. В нем Руссо рассуждает о ложном направлении всей человеческой истории, что не могло не взволновать русских интеллектуалов 1820-х годов, особенно декабристов.

XVI. Отрывки северных поэм…

Север – поэтическое название России. Ленский читал Онегину русские романтические поэмы.

XVII. И дедов верный капитал

Коварной двойке не вверял.

В смысле не играл в карты на деньги.

XVIII. Так точно старый инвалид…

В то время инвалидами называли ветеранов.

XX

Ах, он любил, как в наши лета

Уже не любят; как одна

Безумная душа поэта

Еще любить осуждена:

Всегда, везде одно мечтанье,

Одно привычное желанье,

Одна привычная печаль.

Ни охлаждающая даль,

Ни долгие лета разлуки,

Ни музам данные часы,

Ни чужеземные красы,

Ни шум веселий, ни науки

Души не изменили в нем,

Согретой девственным огнем.

XXI

Чуть отрок, Ольгою плененный,

Сердечных мук еще не знав,

Он был свидетель умиленный

Ее младенческих забав;

В тени хранительной дубравы

Он разделял