Читать книгу - "Собрание сочинений. Том 2. Письма ко всем. Обращения к народу 1905-1908 - Валентин Павлович Свенцицкий"

С дерзновенностью пророка он напоминает о долге церковнослужителей: не боясь никаких гонений, возвышать свой голос там, где земные требования явно противоречат Божиим; наставлять людей на истинный путь; руководить жизнью, а не подлаживаться к изменчивым нравам, не потворствовать духам века сего. Свенцицкий провидел духовное разложение народа, в т. ч. страшной идеей о допустимости убийства как законного возмездия за проступки; предупреждал, что попытки подавить справедливое движение усиливают слепые силы хаоса, обязанность же Церкви – обуздать их, только она способна удержать страну от бойни. Не сбылось – страх и немощь сковали живое тело. Три века Русская церковь не рисковала обличать безобразное государственное устройство и безумную власть, отвергшую Христа; забыла своё предназначение – быть солью земли. Одряхлела от потери крови – соборного начала. За то и была наказана. Дождёмся – гнев Господа поразит и нас, жестоковыйных, не внемлющих урокам, если не вернёмся к основам православия, если не созовём Поместный Собор.

Как во времена свт. Игнатия Брянчанинова, как в пору юности о. Валентина, так и сейчас, в веке XXI, необходимость Поместного Собора сознательно или бессознательно ощущается всеми православными на Руси. Слова отдельных лиц, даже имеющих высокий сан, уже не успокаивают христианскую совесть, не дают полной уверенности в Господней правде совершаемой работы. Нужен голос Церкви – выражение соборного сознания, а не мнение Синода или группы архиереев.

Как бы ни оскудели наши силы, но кликушество о том, что Собор обернётся расколом или опозорит нас в глазах атеистов убогостью, невежеством и сварами, – есть неверие в промысел Божий, в Его милость и благодать. Фактически, это отрицание Церкви как тела Христова; это хула на Духа Святого, вечно пребывающего в Церкви.

Стыдно слышать от христиан: «Надеетесь, что деревенские батюшки на Соборе языками ангельскими заговорят? Все полюбят друг друга и во всём согласятся? Да перегрызутся на второй же день!» А мы верим в чудо – по молитвам общим ниспошлёт Господь нам единение и мудрость, откроется в сердцах источник любви, и свяжет она властью истинной разрозненные души в одно Тело. Пусть скептики величают нас «карасями-идеалистами». Как и Свенцицкий, мы держимся святоотеческого предания и утверждаем, что канон есть достижимый образец. Всё упование возлагая на милость Божию, веруем – явятся на Соборе чудодейственные силы, откроется в сынах Его дар пророчеств, родятся новые живые откровения и Христос будет со всеми нами, а мы в Нём.

Но для этого надо, как хотел Свенцицкий, чтобы каждый оставшийся дома чувствовал себя на Соборе. Долог путь к тому празднику… Многие годы готовилось величайшее религиозное событие ХХ в. – Собор 1917 г. Нельзя по прихоти созывать людей через несколько месяцев – мёртвым будет это сборище. Но начинать предсоборную подготовку нужно сейчас, сегодня. Отступать некуда – не безгранично терпение Господа (Иер. 44, 22). А накопилось нерешённого прорва, и всё – главное, жизненное. Пока сообща не найдём ответ истинный на всякое недоумение, тревожащее совесть, в солнце не облечёмся, долг свой и подвиг не исполним.

В сердце каждого должен запечатлеться простой и чистый призыв: «Пусть всякий воистину любящий Христа открыто протестует против современного состояния Церкви, не дожидаясь, чтобы с ним согласилось большинство, не боясь последствий для личного своего благополучия и не смущаясь мыслью, будет ли из такого заявления какой-нибудь практический результат, или это останется гласом вопиющего в пустыне». Вот руководство к действию, вот рецепт исцеления нашего общего позорного недуга! Осилим подвиг исповедничества – будем иметь право называться христианами, а иначе – тридцать грошей цена нашему показному благолепию. «Теперь под страхом лишения некоторого благополучия заблудшаяся церковь требует молчания от всех своих членов, и почти все молчат…» Доколе?

Или мы должны назвать Поместный Собор Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. противным каноническому устройству, отвергнув чаяния и труд святителей, мучеников и исповедников, или признать ошибкой решения Архиерейского Собора РПЦ 2000 г.[52] «Выбирай – ты на распутье!»

Свобода – важнейшая сущность духовного мира, раскрытие Свенцицким христианского учения о ней – значительное свершение в мировой философии. Впоследствии Бердяев сделает себе имя, повторяя, продолжая и на свой лад переиначивая рассуждения тогдашнего идейного противника.[53] Такова стезя эпигонов – использовать открытия, не упоминая автора. Но справедливость должна быть восстановлена – Свенцицкий первым исследовал глубины свободы, представил творчество как её феномен и обосновал эту позицию.

Диалектически трактуя свободу как дар и долг (возможность и необходимость творческого раскрытия личности, выражения её Божественного начала), он установил её формальные признаки – вечность и беспричинность (качества Творца бытия); различал её внешнее условие (свободную волю) и внутреннее содержание (святость), а первым выражением полагал ничем не обусловленный творческий акт – хотение, осуществляемое путём воли. При истинной свободе оно следует не низменным началам души, а совершенному закону, при всяком же его нарушении, грехе (поскольку он рабство похотям), свобода (залог нашего бессмертия) заменяется причинностью. Достигнуть совершенства – значит очистить свой дух от всякого зла, т. е. стать абсолютно свободным. Таковой человек – сознавшее себя богочеловеком новое существо, пребывающее в любви, радости и вечном уповании, его действия, желания и помыслы облечены во Христа. Но это недоступно одиночке: только любовное единение свободных людей, сознающих себя сынами Божиими, даёт простор индивидуальным силам человека.

Безграничная вера в мощь Церкви определяла жизнь Свенцицкого, вера в проявление даров Святого Духа – сподобимся и чудес, и пророчеств, если будет у нас истинное общение во Христе Иисусе, если свободно преклонимся под власть любви. Не надо бояться раздоров на Соборе: до́лжно произрасти и ересям, чтобы явно отделились сорняки от пшеницы, чтобы чётче уяснилось учение истинное. Только там, перед всей Церковью, обнаружатся тайны сердца, падёт личина обманщиков и откроются враги Христа. Не раскол то будет, а разрыв со всем гнилым и омертвелым – очистим с Божией помощью тело, извергнем скверну, исподволь разъедающую, отсечём ветви неплодоносные.[54] А иначе засохнет всё дерево… Не надо бояться косноязычия – Господь и из камней воздвигнет сынов, заговорит и валаамова ослица. Не были апостолы великими ораторами, но сподобились небесной благодати. Если уверуем, как Свенцицкий, как свт. Тихон, как участники Собора 1917 г., – огонь сойдёт с неба, и немым даруется глагол, и будет у нас одно сердце и одна душа. И созиждется Церковь – союз веры и любви.

Мощный удар по атеистическому мировоззрению – апология бессмертия в соответствующих статьях Свенцицкого. Причём оно не доказывается, но представляется как факт, отвержение которого обессмысливает нашу деятельность, лишает личность абсолютной