Читать книгу - "Назад на Землю. Что мне открыла жизнь в космосе о нашей родной планете и о миссии по защите Земли - Николь Стотт"

ритуал возник еще во времена «Аполлона», когда по периметру стартовой площадки, где теперь идет дорога, был ров. За день до старта астронавты традиционно махали своим семьям и близким друзьям, которые собирались у дальней стороны рва. Такой способ прощания был для меня единственной возможностью увидеть сына. Должна признаться, оба раза я нарушала правила: перебегала дорогу, смотрела сыну в глаза и быстро хватала его за руку. Оба раза он очень нежно смотрел на меня, а я тайком передавала ему маленькую морскую раковину с буквами «млР» (что означало «мама любит Романа») внутри.

Пребывание в карантине также помогло всему экипажу лучше подготовиться в последние дни перед запуском, когда мы жили в комфортной, спокойной обстановке, с отличным питанием, с доступом к спортивному инвентарю и личным тренером; к тому же, освещение там было специально продумало, чтобы синхронизировать наши суточные биоритмы перед запуском и полетом. Мой первый запуск был первоначально запланирован на 4:00 утра, но его несколько раз переносили, так что в итоге мы стартовали за минуту до полуночи; второй запуск состоялся в 16:53. Жизнь астронавтов совершенно не вписывается в нормальный график рабочего дня с 9:00 до 17:00.

Мы всегда прибываем на стартовую площадку за несколько часов до запланированного запуска. Перед вторым полетом во время одной из остановок по дороге на площадку я высунула голову из двери и помахала в ответ людям, желавшим нам удачи по пути. Я видела столько знакомых лиц, включая тех, с кем работала в Космическом центре имени Кеннеди в течение 10 лет, помогая готовить других астронавтов перед их отправкой в космос. А в тот день они махали мне и переживали за меня. Это одно из самых дорогих воспоминаний.

Когда мы, наконец, прибыли на стартовую площадку и вышли из фургона, все с благоговением посмотрели в небо и подумали, что нам придется испытать, вместе отрываясь от Земли и устремляясь в космос; мы также посмотрели на космический корабль, который возвышался перед нами метров на шестьдесят. Он казался живым, из него то и дело вырывался пар от прогрева активных систем, пока их готовили к обратному отсчету перед запуском. Все вместе мы поднялись на лифте на высоту 58 м к люку космического шаттла. Прежде чем забраться в люк, мы по очереди в последний раз посетили специально оборудованный там туалет (еще одна традиция перед запуском).

Как вы можете себе представить, не слишком-то просто двигаться в оранжевом скафандре в тесном туалете, но я была рада возможности облегчиться, прежде чем пристегнуться. Нам также дали минуту на последний быстрый телефонный звонок семье, а затем мы прошли по огражденной металлическими перилами решетке к люку космического корабля. Потом мы прошли в так называемую белую комнату и встретились с «командой закрытия». Они помогли нам облачиться в оставшиеся части скафандров и хлопнули каждого из нас по спине, желая удачи. Поскольку за нами уже следили камеры, мы могли передавать семьям только безмолвные послания. Мы с сыном специально для этого придумали секретную серию жестов. Наконец, один за другим мы забрались внутрь, и нам помогли занять места. Лежа на спине, мы были плотно пристегнуты.

Когда все последние контрольные пункты были выполнены, а необходимые процедуры проведены, прошла финальная проверка связи с командой управления запуском, у нас выдалось время немного расслабиться, так что я даже вздремнула.

Я начала осознавать, что и правда отправляюсь в космос, примерно минут за двадцать до запуска, когда экипаж стал активно участвовать в обратном отсчете. И лишь, когда мы дошли до знаменитых «десять, девять, восемь…», я подумала: Поехали!

За 6 секунд до запуска космического шаттла из большого оранжевого внешнего бака в три основных двигателя на задней части орбитального корабля начинается подача топлива. Эти двигатели разом потребляют столько жидкого топлива, что бассейна, рассчитанного в объеме для средней семьи, нам хватило бы менее чем на 25 секунд. Шаттл состоит четырех различных частей: орбитер, или орбитальный ракетоплан (космический корабль), оранжевый внешний топливный бак и два белых твердотопливных ракетных ускорителя по бокам от бака. Когда включились три основных двигателя орбитера, мы услышали рев. Поскольку двигатели расположены под углом к задней части орбитера, а мы находились сверху, возникло ощущение, что вся конструкция шаттла провернулась примерно на 2 метра. Стойка вернулась на место, и мы снова заняли вертикальное положение, когда обратный отсчет дошел до нуля. NASA использует высокотехничный термин для описания этого движения: twang[21]. Благодаря безупречной синхронизации, как только стойка стала вертикальной, включились твердотопливные ракетные ускорители, и я почувствовала, как нас подбросило со стартовой площадки.

В мыслях у меня промелькнули все годы подготовки, которые понадобились, чтобы пристегнуться к креслу перед запуском. Затем я вспомнила, что семья наблюдает сейчас за пуском, и подумала, каково это для них. Поразило, до чего быстро мы оторвались от стартовой площадки и оказались уже на пути в космос. В тот момент я знала лишь, что мы движемся очень-очень быстро. Всего за 8,5 минут после старта мы разогнались до скорости 28 163 км/ч, чтобы выйти на околоземную орбиту (это в девять раз больше средней скорости пули). Меня до сих пор изумляет, какую сильную тряску за эти 8,5 минут может выдерживать тело и оставаться целым.

Мой первый запуск состоялся ночью, и я находилась на средней палубе (на нижнем уровне кабины шаттла), где нет иллюминаторов, поэтому у меня не было возможности смотреть наружу. А вот второй полет начался днем, и я находилась на полетной палубе, откуда уже могла смотреть в иллюминаторы: голубизна неба при дневном свете сияла в них, пока не исчезла. Ничто не подготовило меня к физической и эмоциональной динамике запуска в космос, в том числе к тому, как быстро синева в иллюминаторе сменится чернотой. Эта мгновенная перемена помогла мне понять, до чего на самом деле тонка синяя линия нашей атмосферы.

Я поражалась не только красоте, но и силе этой невероятно хрупкой защиты. Столь же сильным был восторг от мощности космического шаттла, ведь он выдержал огромное напряжение, необходимое, чтобы преодолеть земное притяжение, намного превосходящее плотность атмосферы, и безопасно добраться до черной бездны. Там наше выживание и защита стали полностью зависеть от тонкого металлического корпуса космического корабля и окружающей среды, созданной для нас внутри него.

* * *

Я была бы рада, если бы все, кто хочет полететь в космос, сумели это сделать и полюбовались видом из иллюминатора. Вы бы узнали, что одно из многих чудес вращения вокруг земли каждые 1,5 часа состоит