Читать книгу - "Пушкин и финансы - Коллектив авторов"

в прошлом 1832-м году квартиру в доме его и заключил с ним контракт, по коему обязался я платить впредь за каждую треть по равной сумме, то есть по 1100 рублей, что и выполнял я исправно. В первых же числах июля 1833 года (а не первого августа как несправедливо показывает г. Жадимировский), перед наступлением последней трети, я с совершенного согласия Жадимировского, оставил сию квартиру, и очистил оную по настоятельной просьбе и требованию его управителя, на что могу представить и свидетелй. Вероятно г. Жадимировский не мог согласиться с новым своим жильцом; но сие до меня не касается, ибо г. Жадимировский от меня денег уже не требовал, что по силе Контракта должен был он учинить пред первыми числами августа. А что он сам полагал сей Контракт уничтоженным, доказывается тем, что он отдавал оставленную мною квартиру от себя и на год надбавя сверх платимой мною суммы еще 200 рублей, в чем в случае требования также представляю свидетелей. Что он, г. Жадимировский, велел через своего Управителя людям моим очищать квартиру прежде 1-го августа, то есть прежде наступления последней трети, то я на сие имею свидетелей. А что он говорит в Объявлении своем, что будто бы я об отдаче квартиры в наймы от имени моего, его просил, то совершенно несправедливо, ибо я сам легко бы мог отдать оную квартиру если б оставалось еще за мною, сбавя несколько противу положенной суммы; напротив того, он Жадимировский отдавал как уже сказано на год (а не на треть) надбавя еще 200 рублей лишних, следовательно почитал себя полным хозяином дома, и действовал от своего лица, а не по моей доверенности; в противном случае сие было бы с его стороны наглым плутовством, к коему я полагал и полагаю г. Жадимировского не способным. Объяснившись таким образом, прошу предоставить сие дело на рассмотрение Судебных мест. В обеспечение же иска впредь до окончания дела представляю в силе своего права, 7 свободных душ из моего имения, состоящего в нижегородской Губернии Алаторского уезда деревни Кистеневой, на которых документы прилагаю.

Титулярный Советник Александр Пушкин.

Февраля 11 дня 1834 года[1020].

Ходатаи по делам существовали и во времена Пушкина; к их юридической помощи Пушкину и пришлось прибегать. Но сдается, что это объяснение сочинил сам Пушкин: стиль документа, конечно, канцелярский, но литературнее и глаже стиля бумаг, составленных по этому делу профессионалами, и кроме того, фраза о «наглом плутовстве», «к которому полагал Пушкин Жадимировского не способным», несомненно профессиональным ходатаем не могла быть употреблена: это – плод иронии самого Пушкина.

Кистеневскими мужиками Пушкин обеспечил иск Жадимировского, но алчный домовладелец должен был повести дело судебным порядком. Первая судебная инстанция – С.-Петербургский надворный суд. Здесь оно производилось или, вернее, тянулось в 4-м департаменте; 15 апреля 1835 г. определением этого департамента дело было решено против Пушкина в пользу Жадимировского. Пушкин объявил свое неудовольствие на это решение, и 31 мая дело перешло на ревизию в С.-Петербургскую палату Гражданского суда в 1-й департамент! Пушкин подал апелляционную жалобуVI. Производство Надворного суда и Палаты нам неизвестно. Но эти инстанции потребовали профессиональных знаний, а судейские крючки потребовали тратVII. Апелляционную жалобу писал Пушкину специалист. Сохранилась в бумагах Пушкина его расписка на гербовой бумаге, стоимостью 50 коп. лист.

1835-го года Мая 30-го дня и нижеподписавшийся дал сию расписку г-ну Титулярному Советнику Александру Сергеевичу сыну Пушкину в том, что принял я обязанность сочинить апелляционную жалобу для подачи в Гражданскую Палату по делу о взыскании с него г-на Пушкина купцом Петром Жадимировским неправильно денег с тем, что за еще сочинение и ходатайство по сему делу обязан мне г-н Пушкин оплатить сего числа двести рублей, а достальные сто пятьдесят рублей по окончании в Палате дела, а буде означенное дело будет кончено не в пользу г-на Пушкина, то взятые сии деньги обязываюсь отдать по требованию его г-на Пушкина в тоже время, Губернский Секретарь

Василий Гаврилов сын Вер.

(подпись неразборчива).

Лето 1835 г. Пушкины провели на Черной речке. 8 мая мать Пушкина сообщила дочери: «У Натали грандиозные проекты развлечений: она готовится к Петергофскому празднику, который будет 1 июля; она желает ездить верхом со своими сестрами по островам; она желает взять дачу на Черной речке; она не желает ехать дальше, как того хотел бы муж – в конце концов, чего желает женщина, желает бог»VIII! В письмах Н. О. Пушкиной есть упоминание о том, что, получив от зятя Павлищева письмо на имя Пушкина, она отослала его на дачу Миллера, но, судя по одной пометке в рукописях Пушкина («1835, Черная речка, за Мил. 25 июня»), можно думать, что Пушкин в 1835 г. жил поблизости Миллеровой дачи.

В сентябре месяце в процессе Пушкина произошел какой-то оборот, потребовавший экстренных с его стороны действий. Жадимировский подал 5 июля в Надворный суд свое прошение, и Пушкин обратился к новому ходатаю. Красноречивым свидетельством юридических действий последнего является следующий счет, поданный им Пушкину:[1021]

По-видимому, речь шла о приостановке выполнения решения. В бумагах Пушкина сохранилось прошение, собственноручно подписанное Пушкиным и датированное 5 сентября. Осталось ли оно не поданным или это второй экземпляр, неясно. Подпись начинается между строк: «К сему, прошению, титулярный советник Александр Сергеевич сын Пушкин руку приложил». Вот текст прошения.

Всепресветлейший Державнейший Великий Государь Император Николай Павлович Самодержец Всероссийский Государь Всемилостивейший.

Просит Титулярный Советник Александр Сергеев сын Пушкина, а о чем тому следуют пункты.

1-е

Санктпетербургского Надворного Суда в 4 департаменте производилось дело о взыскиваемых с меня Фридрихсгамским первостатейным купцом Петром Жадимировским за наем в доме его квартиры 1063 руб. 33½ коп., и решительным определением оного департамента 15 апреля сего 1835 года состоявшимся, между прочим заключено: претендуемые купцом Жадимировским за квартиру деньги 1063 руб. 33½ коп. взыскать с меня посредством Управы Благочиния, а при неплатеже мною денег, или отзыве о неимении таковых, произвесть взыскание с недвижимого имения моего, на обеспечение настоящей претензии Жадимировского мною предоставленного, заключающегося в 7 свободных душах крестьян, состоящих в Нижегородской губернии Алатырского уезда в деревне Кистеневой, каковое дело по объявленному мною на решение того же суда неудовольствию, 31 прошедшего мая представлено на ревизию здешней Палаты Гражданского Суда в I Департамент в которой на неправильное и крайне обидное для меня решение означенного Надворного Суда подана мною апелляционная жалоба, с подробным изъяснением