Читать книгу - "Добрые русские люди. От Ивана III до Константина Крылова. Исторические портреты деятелей русской истории и культуры - Егор Станиславович Холмогоров"

любовь к нему, тем непреклоннее воля в борьбе. Большевизм лишил нас отечества, народной гордости, и мы объявили ему за то беспощадную борьбу на смерть, а не на жизнь. И пока мы не свергнем власти комиссаров, мы не вложим своего меча в ножны; и если не казачьи шашки скрестятся с красноармейскими, то уж, во всяком случае, скрестятся с их штыками наши добровольческие штыки; но никогда и никогда не назовем мы большевистское оружие „братским“.

Мне хотелось бы, чтобы все ясно поняли мою мысль: пока царствуют комиссары, — нет и не может быть России, и только когда рухнет большевизм, мы можем начать новую жизнь, возродить своё отечество. Это наш символ веры.

Не мщение, а государственная необходимость ведет нас по пути борьбы; мы знаем меру ответственности, и если вождям и деятелям большевизма нет ни прощенья, ни пощады, то рядовым борцам, отрекшимся во имя родины от прежних преступных заблуждений, мы найдем место в наших рядах. Пусть забудут они свой мелкий эгоизм, подчинят свои классовые интересы патриотизму, и мы сумеем тогда забыть, как бы то ни было трудно, все перенесенные оскорбления и все испытанные мучения…

Через гибель большевизма к возрождению России — вот наш единственный путь, и с него мы не свернем. Кто поддерживает комиссарскую „армию“, тот не защищает, а губит Россию, тот враг нам, враг до конца.

Бесполезны здесь лукавые изъяснения — они не обманут никого».

Основу идеологии «красных» составлял антипатриотизм, пролетарский интернационализм, основу идеологии «белых» — патриотизм. И в этом смысле нельзя, глядя из сегодняшнего дня, сказать, что у каждого была «своя правда».

Чтобы страна и народ выжили, нужно, чтобы классовая правда была подчинена правде национальной. Совсем скоро это признали и большевики, и заговорили о патриотизме и даже повесили одного из вождей «белых» — генерала П. Краснова в 1945 году за то, что он патриотизма не проявил и встал на сторону немцев (из-за пронемецкости Краснова у Дроздовского был с ним конфликт ещё в апреле 1918 г.). Так что правда и добродетель тут была все-таки одна, — правда и добродетель жертвенной любви к России. Этого свойства Михаилу Гордеевичу Дроздовскому было не занимать.

И тем обидней, что столетие его кончины оказалось вообще незамеченным обществом. Ему нет памятников, не было ни мемориальных мероприятий, ни заметного числа статей в прессе. У нас полно памятников Чапаеву, Фрунзе, Дзержинскому, многим другим, иногда прямо-таки анекдотичным персонажам с «красной» стороны. Но на Дроздовского почему-то даже за 25 лет без коммунизма меди не нашлось. Между тем, люди с пламенным патриотическим сердцем, способные на решительные действия «вопреки всему», каковым был генерал Дроздовский, нужны России в любые времена.

Что читать о генерале Михаиле Дроздовском:

1) Абинякин, Р. М. Генерал-майор М. Г. Дроздовский // Белое движение. — Т. 1. — М.: АСТ, 2017;

2) Бондаренко, Вячеслав. Михаил Дроздовский. «Как ни мрачно — борьба до конца» // Бондаренко, Вячеслав. — М.: Молодая Гвардия, 2018;

3) Ген. М. Г. Дроздовский. Дневник. — М.: Вече, 2018;

4) Ген. А. В. Туркул. Дроздовцы в огне. — М.: Вече, 2018;

5) Дроздовский и дроздовцы. [сб. матер. / ред. и сост. Р. Г. Гагкуев]. — М.: Посев, 2006;

6) Шишов, А. В. Генерал Дроздовский. Легендарный поход от Ясс до Кубани и Дона. — М.: ЗАО Издательство Центрполиграф, 2012.

Александр Колчак

Последний правитель России

Имя и память выдающегося полярного исследователя, флотоводца и верховного правителя России в 1918–1920‐м годах попали в ту же ловушку, что и память царственных мучеников, злодейски убитых в Екатеринбурге.

Александр Васильевич Колчак (1874–1920) никогда не был осужден — ни легитимным судом России, ни даже советским судом. Решение предать его смерти принял «Иркутский военно-революционный комитет» («ВРК»), то есть группа самозванцев, не имевшая никакого юридического статуса даже в рамках конституции Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР), принятой большевиками в 1918 году. Не было комедии суда, наподобие той, какую разыграли полутора годами позднее в отношении барона Р. фон Унгерна-Штенберга, А. В. Колчаку не был зачитан приговор, которого и не было. Его вместе с премьером В. Н. Пепеляевым просто убили на берегу Ангары и сбросили тела под лёд.

А. Колчак, строго говоря, и не мог быть расстрелян официально, по советскому закону, так как, на тот момент, в РСФСР была официально отменена смертная казнь. По этой причине председатель Совета народных комиссаров (Совнаркома — СНК) РСФСР В. Ленин отдал приказ заместителю председателя Революционного военного совета Республики (РВСР) Э. Склянскому об убийстве А. Колчака, которое надлежало свалить на никому не подчиняющиеся местные власти.

«Пошлите Смирнову (РВС‐5) шифровку: [шифром] Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму с разъяснениями, что местные власти до нашего прихода поступили так под влиянием угрозы Каппе-ля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске. Ленин. [Подпись тоже шифром.] Беретесь ли сделать архинадёжно?» (РГАСПИ [Российский государственный архив социальнополитической истории]. — Ф. 2. — Оп. 1. — Д. 24362. — Л. 1)[30].

Реввоенсовет 5‐й армии направил Иркутскому ревкому телеграмму: «Ввиду движения каппелевских отрядов на Иркутск и неустойчивого положения советской власти в Иркутске настоящим приказываю вам: находящихся в заключении у вас адмирала Колчака и председателя Совета министров Пепеляева с получением сего немедленно расстрелять. Об исполнении доложить»[31].

В. Ленин предпочел свалить убийство официального главы Российского государства, признанного де-юре Королевством Сербов, Хорватов и Словенцев и де-факто всеми бывшими союзниками России в Первой мировой войне и рядом других стран, на криминальную группу самозванцев, именуемую «Иркутским ВРК», лишь бы у этой расправы не было никаких юридических концов и всё вышло «архинадёжно».

Иными словами, со стороны самогó большевистского руководства дело выступало именно в качестве «архинадёжного» убийства руками третьих лиц, без всяких признаков законности. Председатель Совнаркома относился к вопросу вполне цинично.

Это должно было бы означать, что по закону Российской Федерации А. Колчак должен числиться убитым. В отношении его смерти, так же как в отношении смерти царской семьи и убитых с нею лиц, должно быть начато расследование об убийстве, установлена группа лиц, к нему причастных, и вынесена правовая оценка. Собственно, это единственный законный способ исследования данного вопроса.

Однако вместо этого российское правосудие идет по другому пути. Под давлением лоббистских групп коммунистических активистов оно начало «отказывать в реабилитации» А. В. Колчаку, который в ней с юридической стороны не нуждается. Мало того, российские по форме и коммунистические по содержанию суды начали выносить антиправовые решения о мнимой виновности Колчака в репрессиях. А потому другие суды, как Смоленский суд в Санкт-Петербурге, начали выносить другие антиправовые решения, постановив убрать мемориальную доску в