Читать книгу - "Цифровая революция. Преимущества и риски. Искусственный интеллект и интернет всего - Елена Сергеевна Ларина"

Лондона будет изучать биотехнологии совместно с Университетом Джонса Хопкинса, а Таллиннский университет сосредоточит свои усилия на киберзащите следующего поколения. Возможно. Политехническая школа и Массачусетский технологический институт будут изучать будущие потребности в телекоммуникациях.

Дело в том, что союзникам необходимо будет использовать такие сети университетов совместно с национальными правительственными исследовательскими лабораториями, чтобы обеспечить максимальную согласованность инноваций. Разнообразие многонациональных, многопрофильных исследовательских групп по инновациям в сфере обороны и безопасности, которые может создать НАТО, является огромным активом и конкурентным преимуществом Североатлантического союза.

Таким образом, чтобы устранить фрагментацию в начале инновационного потока, необходимо иметь четкое целенаправленное указание союзников относительно того, где сосредоточить ресурсы для подрывных инновационных исследований в целях максимального увеличения сравнительных преимуществ связи университетов с государственными исследовательскими организациями.

Используйте, адаптируйте и масштабируйте

Если первый этап инновационного процесса НАТО должен быть сосредоточен на создании революционных инновационных технологий, второй этап – это их использование и внедрение в больших масштабах.

Использование

Именно здесь организации с первоначальным государственным венчурным капиталом, такие как In-q-tel, NSSIF, Deflnvest и SmartCap могут помочь «привлечь» надежный частный венчурный капитал для обеспечения безопасного финансирования молодых стартапов НАТО, тем самым минимизируя их восприимчивость к прямым иностранным инвестициям. Проблема затрагивает многие стартапы (поскольку они привлекают средства) и влечет за собой негативные последствия. Когда стартапы хотят экспортировать свою продукцию, они не всегда могут этого сделать из-за недружественного иностранного владения и озабоченности по поводу передачи технологий, высказанной правительствами союзников.

Принятие

Но даже когда подрывные инновации двойного назначения коммерциализируются, превращаются в прототипы и достигают стадии продукта, проблема получения первоначальных контрактов от клиентов (как государственных, так и коммерческих) остается. Деньги – это король для молодых компаний, поскольку у них нет финансовых резервов для работы в длительной перспективе.

Некоторые могут возразить: зачем тратить столько времени на обсуждение стартапов? Традиционные крупные компании по производству вооружений могут быть новаторскими. Зачем прилагать все эти усилия крошечным компаниям, которые не всегда могут добиться успеха?

Причина проста: конкуренция и креативность, порождаемые стартапами, полезны для оборонной экосистемы союзников. Союзные открытые демократии и открытые образовательные модели обеспечивают уровень творчества, на который другие формы правления не способны. Это максимизирует подрывные инновационные усилия и заставляет традиционных игроков (крупные компании) конкурировать с новым, свежим мышлением.

Выступая на семинаре по технологиям, безопасности и финансам в июне 2020 года, заместитель генерального секретаря НАТО МирчаДжоанэ подчеркнул, что «нам необходимо развивать культуру инноваций, становиться более гибкими, иметь более гибкие механизмы управления и осмеливаться идти на риск».

Такой творческий подход – конкурентное преимущество НАТО. Как недавно заметил законодательный орган одного из союзников: «Заинтересованные стороны в сфере обороны должны интегрировать культуру риска, которая является единственным способом обеспечения инноваций в обороне, а также очень быстро внедрять инновации гражданского и двойного назначения».

Масштабирование

Если нам удалось коммерциализировать новую технологию, быстро принять ее в качестве прототипа и теперь желать масштабировать, как это можно сделать? Здесь могут сыграть свою роль крупные технологии. Недавно сообщалось, что в первом квартале 2020 года Facebook, Apple, Amazon, Alphabet и Microsoft потратили более 29 млрд долларов США на исследования и разработки (R&D). Это больше, чем весь бюджет НАСА на 2020 год, и на 17 % больше, чем за тот же период прошлого года.

В ноябре 2018 года Исследовательская служба Конгресса США отметила: «В 1960 году на Соединенные Штаты приходилось 69 % мировых НИОКР, при этом только на НИОКР США, связанных с обороной, приходилось более одной трети мировых НИОКР (36 %). Кроме того, федеральное правительство финансировало НИОКР примерно в два раза чаще, чем бизнес США. Однако с 1960 по 2016 год доля США в глобальных НИОКР упала до 28 %, а доля федерального правительства в общем объеме НИОКР США упала с 65 % до 24 %, при этом доля бизнеса увеличилась более чем вдвое с 33 % до 67 %. В результате этих глобальных, национальных и федеральных тенденций доля НИОКР федеральной обороны в общемировом объеме НИОКР упала до 3,7 % в 2016 году».

У крупных технологических компаний есть ресурсы и средства для быстрого масштабирования новых технологий. Они могли бы сотрудничать с успешными стартапами, возможно, через совместные предприятия или государственно-частные партнерства в масштабах всего Альянса. Это позволило бы обеспечить те навыки расширения масштабов, которых не хватает стартапам (например, соблюдение нормативных требований, юридическая поддержка, массовое производство, интеллектуальное производство, защита интеллектуальной собственности), при этом не обязательно приобретая эти молодые компании.

Скептики скажут, что это предоставит крупным технологиям слишком много возможностей для слияний и поглощений и, таким образом, создаст монополистический риск. Возможно, они правы, и очевидно, что необходимо найти стимулы для всех сторон. Но если мы хотим выиграть гонку за внедрение технологий, основанную на либерально-демократических ценностях, необходимо использовать все имеющиеся у нас преимущества.

Чтобы эффективно использовать, адаптировать и масштабировать эти технологии, мы должны помнить о необходимости работать со скоростью актуальности, а не со скоростью утверждения. Это означает новые способы финансирования технологий, взаимодействия с крупными и малыми технологическими фирмами, а также гораздо более гибкие модели приобретения, которые расширяют возможности и стимулируют тех, кто отвечает за оснащение Альянса. Такой культурный сдвиг будет нелегким, но инновации случаются редко.

Поскольку мы смотрим в сторону НАТО 2030 и прислушиваемся к словам Эйзенхауэра о достижении как безопасности, так и платежеспособности, отмечая при этом, что основой военной мощи является экономическая мощь, жизнеспособный инновационный поток, использующий наши сравнительные преимущества, то творческий подход и капитал будут иметь решающее значение для сохранения Североатлантического союза, его технологического преимущества, основанного на общих ценностях союзников.

Инновационный вызов НАТО

Лоуренс Аронхим, Александр Кокрон, 19 июля 2021 г.

Инновационный императив

Альянс сталкивается с растущими конкурентами, и как и предшествующая космическая гонка, конкуренция потребует инноваций в новых прорывных технологиях. На встрече лидеров в Лондоне в 2019 году Североатлантический союз определил семь областей новых и потенциально разрушительных технологий, которые будут «иметь большое влияние на развитие будущего военного потенциала». Это: данные, искусственный интеллект (ИИ), автономное оружие, космос, гиперзвук, квантовая и биотехнология.

Постановка правильных задач для их успешного решения

Важнейший вопрос заключается в том, как следует определять эти задачи. Начать можно с оценки академическими и правительственными учреждениями текущего уровня развития каждой технологии или области применения. Необходимо описать текущие границы производительности и предложить конкретные пути, которые помогут преодолеть их. Предприятия, филантропы и исследовательские агентства могут создавать и публиковать задачи и призы, чтобы побудить всех участников тройной спирали