Читать книгу - "История царя Пирра Эпирского - Саркис Суренович Казаров"

действовавшие против них войска в другом месте, а успехи Т. Корункания в Этрурии облегчили заключение этого мира[1178]. Мы полностью разделяем такое мнение: речь Аппия Клавдия могла быть лишь внешним выражением причин отказа римлян от мирных условий Пирра, главная же причина крылась в заключении мира с этрусками и дополнительным наборе в римскую армию, что должно было значительно пополнить военный потенциал Рима. Кроме того, нельзя не учитывать и моральный фактор, на который указал Р. фон Скала: национальная гордость римлян могла также сильно противиться тому, чтобы позволить врагу-победителю диктовать условия мира в то время, когда Рим еще далеко не исчерпал свои ресурсы[1179].

В итоге Пирру был дан следующий ответ: союз и дружба с ним будут заключены только тогда, когда он покинет территорию Италии. Пока же царь будет находиться здесь, он будет считаться врагом римского народа и война с ним будет продолжена (Plut. Pyrrh., 19; App. Samn., 10, 2: Eutrop., II, 14; Zon., VIII, 2). Как точно отметил Ж. Каркопино, римляне начали тогда исповедовать нечто подобное «доктрине Монро[1180].

Итак, этот ответ означал срыв переговоров, вину за что можно полностью возложить на римскую сторону. В результате Кинею не оставалось ничего другого, как вернуться в Гарент для обсуждения с Пирром условий римлян.

Место похода Пирра на Рим в переговорном процессе. Что касается этого важного события и определения его места в переговорном процессе, то, как мы уже доказывали в главе, посвященной западной кампании Пирра, поход на Рим состоялся после посольства Фабриция и, соответственно, после первой неудачной миссии Кинея. Именно срыв мирных переговоров, в том числе по вине Аппия Клавдия, привел к эскалации военных действий со стороны эпирского царя и его походу на Рим.

Второе посольство Кинея.

Источники сообщают, что вторая миссия Кинея в Рим должна была состояться накануне или скорее всего после битвы при Аускуле. На этот раз инициатива исходила от Пирра. Что же заставило эпирского царя, испытавшего неудачу во время первого раунда переговоров с римлянами, решиться на второй?

В качестве побудительного мотива историческая традиция называет попытку отравления Пирра его собственным врачом и раскрытие этого замысла римскими консулами, одним из которых был Фабриций (Dion. Hal. Ant. Rom., XIX, 9–10; Plut. Pyrrh., 21; Gell. N. A., III, 8, 1–8; Zon., VIII, 6), причем Дионисий, Плутарх и Авл Геллий приводят тексты письма консулов Пирру. Он, якобы восхищенный этим благородным поступком римлян, и направил Кинея в Рим для возобновления переговоров.

Но так ли дело обстояло в действительности? Даже если подобный эпизод и имел место, то вряд ли он стал главным мотивом мирных инициатив эпирского царя. Думается, Пирр не мог отправиться на Сицилию, не урегулировав отношения с римлянами. Поэтому Киней и был во второй раз послан в Рим. Направляя туда Кинея, Пирр уже принял решение принять приглашение сицилийцев и переправиться на остров.

Однако существует еще одна версия, согласно которой второй поездке Кинея в Рим вновь предшествовала миссия Фабриция. Римляне, разбитые при Аускуле, были сломлены. В свою очередь, Пирр, с одной стороны, обеспокоенный ходом событий в Македонии, с другой — соблазненный открывающимися перспективами на Сицилии, также проявлял склонность к миру. О. Гамбургер считает, что приблизительно в марте 278 г. до н. э. Фабриций направился к Пирру и заключил с ним предварительный мир[1181]. Здесь, как мы видим, немецкий историк попытался извлечь рациональное зерно из сомнительного (вследствие путаницы в хронологии) сообщения Юстина о том, что переговоры Фабриция происходили почти одновременно с миссией Магона (Just., XVIII, 2, 1). Вместе с тем оснований для подобного предположения слишком мало. Кроме того, едва ли римляне, которые год назад уже отказались от предложенного Пирром мира, вновь бы отважились на переговоры, даже несмотря на высокий авторитет Фабриция в глазах Пирра. По нашему убеждению, миссия Фабриция к Пирру состоялась один раз и имела место после битвы при Гераклее, хотя, конечно, это отнюдь не исключает того, что какие-то контакты (например, обмен письмами) между Пирром и Фабрицием могли иметь место и позже.

Подробности второй миссии Кинея для нас полностью неизвестны. Вполне вероятно, что как детали, так и сам факт проведения повторных переговоров скрывались римской историографией, стремившейся укрыть истинные причины срыва переговоров, которыми были миссия Магона и заключение римско-карфагенского союза. Все это и предопределило неудачу второго посольства Кинея. Существует мнение, что Пирр тогда повторил предложения, которые были сделаны им во время первой миссии Кинея — дружба с Римом и независимость Тарента[1182].

Теперь для полного восстановления цепи рассматриваемых событий остается коснуться последнего из них — миссии Магона в Рим.

Миссия Магона в Рим и заключение римско-карфагенского договора. Сообщение о миссии Магона в Рим присутствует только у Юстина и Валерия Максима (Just., XVIII, 2, 1; Val. Max., III, 7, 10), у других римских историков информации об этом нет. И это вполне понятно: упоминания о всяком союзе или даже о переговорах с карфагенянами, ставшими впоследствии злейшими врагами Рима, должны были быть вычеркнуты из истории. С другой стороны, сведения Юстина вызвали большие сомнения у ряда антиковедов. В результате последние не придавали миссии Магона особого значения, а такие ученые, как Р. Шуберт, Р. фон Скала, Дж. Эббот и П. Р. Франке, вообще отказали ей в историчности.

Конец первой главы XVIII книги Юстина завершается битвой при Аускуле. Во второй главе переход к рассказу о миссии Магона осуществляется с помощью наречия «между тем» (interea). Суть рассказа Юстина состоит в том, что карфагенский полководец прибыл к римлянам со 120 кораблями и предложением о союзе. Сенат выразил карфагенянам благодарность, однако от помощи отказался. После этого Магон якобы отправился к Пирру, чтобы разведать его намерения относительно Сицилии. Юстин при этом указывает, что главной целью Карфагена было как можно дольше задержать Пирра в Италии и тем самым отвлечь его от Сицилии, что с точки зрения военнополитической ситуации того времени вполне соответствует действительности (Just., XVIII, 2, 5). По словам Μ. Жакмо, «Карфаген вышел из своего молчаливого состояния и предстал посредником между враждующими сторонами, но, естественно, подобное посредничество сразу же выдавало его интересы»[1183]. Именно в 278 г. до н. э. карфагеняне, блокировавшие Сиракузы, были близки к овладению этим городом, и если бы Пирр пришел на помощь сицилийцам, то положение осаждавших Сиракузы пунийцев резко бы осложнилось.

Между тем далее посредством фразы «пока это происходило» (dum haec aguntur) Юстин переходит к рассказу о миссии Фабриция, последовавшем за ней посольстве Кинея и