Читать книгу - "Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Павлович Иванов"

— А что, — спросил Александр Михайлович не без юмора, — вы все же полагаете, что от Советского Союза что-либо останется после этой войны?

— Недавно я действительно думал, что ничего не останется, — ответил пленный, — но после того, как мы прошли от границы до Харькова, а затем до Дона и я в одной из школ внимательно рассмотрел на большом глобусе, какова истинная протяженность России, то невольно усомнился в этом. А потом — ваши танки. Доктор Геббельс давно уже сообщал, что все русские танки и заводы, производящие их, уничтожены, но на нас шло столько новеньких Т-34, что пришлось усомниться в полноте информации доктора Геббельса.

Из показаний пленного особенно важным было то, что его батальон, наряду с другими подразделениями 2-го танкового полка 16-й танковой дивизии, входит в боевую группу майора Витцлебена, которая поддерживает 3-ю моторизованную дивизию, имеющую ближайшей задачей овладеть переправой через Дон у Калача. От ефрейтора мы узнали также, что его дивизия вместе с 3-й и 60-й моторизованными составляет 14-й танковый корпус. Далее пленный сказал:

— После изнурительных боев у Северского Донца, Оскола и Бурлука, в которых дивизия понесла большие потери, нам дали отдых и пополнили, судя по нашему полку, до предвоенной численности.

— Значит, до штатной? — спросил А. М. Василевский.

— Я не знаю штатной численности войск, — ответил ефрейтор.

Начальник Генштаба достал из бокового кармана кителя небольшую, но довольно толстую записную книжку, полистал ее и протянул К. С. Москаленко, который, прочитав текст, дал книжку мне. На открытых страницах убористым каллиграфическим почерком А. М. Василевского был написан штатный состав танковой дивизии. В ней насчитывалось 16 тысяч человек, 209 танков и САУ, 25 бронеавтомобилей, 160 бронетранспортеров, почти 3 тысячи автомашин, тягачей и мотоциклов. Были данные и о моторизованной дивизии. Здесь же указывалось, что в танковый корпус кроме соединений входили и корпусные части, в том числе танковые, так что общее количество танков в нем могло достигать 300 единиц и более.

После допроса ефрейтора Александр Михайлович приказал одному из сопровождавших его обеспечить безопасность доставки пленного в лагерь под Москвой.

Когда накрыли стол для скромного ужина, Александр Михайлович, уже совсем отошедший после взволновавшего его инцидента с Родиным, сказал:

— Ну что же, товарищи, давайте отведаем чайку из антикварного самовара. Или это бутафория? — шутливо спросил он меня и продолжал: — Что же, карты противника на ближайшее время почти полностью раскрыты. Полученные нами сегодня данные дополняют и уточняют имевшиеся у Ставки агентурные сведения. Враг очень серьезный. Хорошо, что вы его остановили. Теперь необходимо отбросить танки Витцлебена и мотопехоту 3-й моторизованной дивизии как можно дальше от переправы и одновременно высвободить окруженные дивизии 62-й армии. Нам же с Гордовым надо следить теперь и за участком в районе Нижнечирской, куда нацелились 24-я танковая и две пехотные дивизии. Это тоже опасный противник.

Не успели мы перекусить, как раздался звонок от генерала Новикова. Он доложил, что обстановка в 28-м корпусе действительно сложилась такая, что, пожалуй, и он вынужден был бы поступить, как Родин. Сейчас соединение получает пополнение и готовится к третьей за сутки атаке. Тем не менее комкор готов выехать в штаб армии.

— Пусть тщательно готовит удар. Мы сами приедем на его КП, — ответил Александр Михайлович. — Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе, — опять шутливо заключил он, видимо, стараясь поднять наше настроение, заметно упавшее после получения сведений об огромном превосходстве противника.

Мы с Москаленко стали отговаривать Александра Михайловича от поездки, ибо она была сопряжена с немалым риском. Переправу часто бомбили, а к КП 28-го корпуса, перебравшегося теперь в Березовский, недавно прорывались вражеские автоматчики. Хорошо, что подоспели мотострелки старшего лейтенанта Суха, которых Родин в тот день вызвал к себе в качестве корпусного резерва. Но начальник Генерального штаба был непреклонен и вместе с К. С. Москаленко выехал в Березовский.

Что же все-таки заставило Родина сделать такой странный для военного человека шаг? Сам он рассказывал об этом так:

— Хотя во время второго удара пробить оборону противника нам не удалось, появились весьма обнадеживающие признаки, что сопротивление гитлеровцев в полосе действий бригады Лебеденко слабеет. Об этом свидетельствовали ставший беспорядочным артогонь и то, что нескольким танкам 1-го батальона удалось ворваться в глубину обороны неприятеля, а также донесение разведчиков, что перед 55-й бригадой началась эвакуация немецких штабов и тыловых служб. Но для 39-й бригады обстановка складывалась крайне неблагоприятно. Стремясь подойти к вражеским позициям скрытно, подполковник Румянцев повел танки низиной, где едва струилась безымянная речушка. Сначала шло все нормально, а затем, когда ложбина оказалась заболоченной, часть машин увязла и стала легкой добычей немецкой артиллерии. Комкор, изыскивая возможности развить успех Лебеденко и выручить из беды танки Румянцева, отдал уже соответствующее распоряжение, и в этот момент последовал вызов его к начальнику Генерального штаба. Танки Румянцева удалось вывести из-под огня, но они не успели нарастить удар бригады Лебеденко.

— Настроение у меня было просто аховое, — заключил свой рассказ Георгий Семенович. — Не выполнил приказ, не явился в срок на КП армии и успеха не добился. Спасибо Николаю Александровичу — он поддержал меня, да еще сообщил о подкреплении, но все же я был уверен, что безнаказанно мне все это не обойдется.

…Родин продолжал напряженно работать. Совместно с А. А. Пошкусом и его штабом было разумно распределено поступившее пополнение, по-новому сгруппированы силы. В частности, оставшиеся в строю танки Румянцева передали в 55-ю бригаду, ей же придавался в качестве танкового десанта стрелковый батальон 131-й дивизии и выделялся танк КВ для. командира бригады. Заметно усиливал комкор и 56-ю бригаду Бабенко — ротой танков КВ и 884-м полком 196-й стрелковой дивизии. Тщательно продумали план действий. В третьей за эти сутки атаке, которая должна была во что бы то ни стало окончиться успехом, решающую роль предстояло сыграть 55-й бригаде. Ей ставилась прежняя задача — овладеть восточными окраинами села Ложки и совхоза «10 лет Октября», но выполнение ее зависело от предоставленной комбригу и его штабу инициативы. Возглавить обходный маневр по берегу Дона, предложенный В. В. Грудзинским, Родин приказал лично П. П. Лебеденко. Левее его бригады наносили удар танки И. Т. Бабенко с упомянутым выше усилением. Задача зайти с тыла и занять западную окраину совхоза «10 лет Октября», в стыке между двумя танковыми