Читать книгу - "(Не) подарок на Новый год - Анфиса Рэйса"

– С Новым годом!

– С Новым годом! Ура!

– С Новым годом, Алёна Викторовна, – шепнул я одной-только ей.

Кажется, она и не расслышала. Но хотелось бы верить, что хотя бы капля её улыбки предназначалась мне.

Глава 8. Алёна

Новый год с моими родственниками – это то ещё испытание. Но я-то к ним уже привыкла: в конце концов, родня. А вот Михаил… Его мне даже жалко стало.

Но смеялась я до слёз, когда дядя Женя, выпив стаканчик-другой шампанского, вдруг решил поднять всем новогоднее настроение и заявить, что он никто иной как Дед Мороз.

Всерьёз он был или нет – понять трудно, это же дядя Женя. Но то, что он выбрал объектом для своего шоу именно «Славика», ну, то есть, Михаила, никого не удивило.

Сначала Дед Мороз потребовал от него стих. Михаил поначалу пытался вежливо отказаться, но дядя Женя так просто не отстанет. Он всё продолжал настаивать: в ход пошли угрозы, что «Славик» вместо подарка получит камень, а если продолжит в том же духе, будет и вовсе обращён в сосульку.

Наконец терпение Михаила кончилось, и он рассказал четверостишье, зарифмовав туда слово не совсем цензурное. Я окончательно покатилась со смеху.

Дядя Женя аж побледнел, потом задумался, радоваться ли тому факту, что его желание выполнили или всё-таки обратить горе-поэта в сосульку, чтобы другим не повадно было насмехаться над символом праздника!

Пока он думал, Михаил встал и быстренько выскользнул за дверь. Его ухода никто и не заметил: тетя Света с мамой слушали новогодние песни по радио, дядя Юра и Валька решили серьёзно взяться за праздничный стол.

Я решила последовать их примеру: положила себе ложку оливье, взяла бутерброд с икрой… Покосилась в сторону двери. Интересно, куда же пошёл Михаил?

А какая мне, собственно, разница? Я вообще не хочу, чтобы он тут был!

С другой стороны, может, он пошёл воровать ваши вещички, пока мы расслабились. Может же быть такое? Да, именно поэтому я за ним и пойду. Других причин быть не может.

Михаил обнаружился на крыльце. Он набросил на себя куртку, облокотился на перила и любовался ночным небом. Соседская собака явно была согласна с моим мнением о нём: она заливалась лаем.

Но её гавканье тонуло в других звуках: по всей деревне гуляли люди: кричали, смеялись, слушали музыку и подпевали. Вообще, у нас тут мало народу живёт, но в такие праздники кажется, будто много.

– Алёна Викторовна. Пришли позлорадствовать?

– Больно надо, – фыркнула я. – Но, честно говоря… Ваш стишок…

– Не мой, – улыбнулся Михаил, оборачиваюсь, чтобы взглянуть на меня. – В интернете когда-то прочитал. И я буду очень признателен, если вы забудете об этом случае.

– Забыть? Ни за что! – скрестила руки на груди.

Он только тихо засмеялся и бросил на меня свой обыкновенный взгляд.

– Опять вы за своё! – возмутилась я.

– О чём вы?

– Относитесь ко мне как к ребёнку!

Михаил задумался на пару мгновений.

– Алёна, а как бы вы хотели, чтобы я к вам относился? – голос его прозвучал как-то странно.

Я ощутила, как мои щёки заливает жаром. Да что со мной такое?! Он не сказал ничего особенного! И вообще, он завтра уедет. Навсегда.

– Никак! – поспешила возмутиться я. – И вообще, вы мошенник… И вообще… Я… Я…

Я замялась, не зная, что и ответить.

Но вдруг дверь распахнулась, и на пороге показался дядя Женя в расстёгнутой шубе, красной, как у Деда Мороза. Где только взял её? Впрочем, какая разница.

– Дядя Женя! То есть, Дед Мороз! Славик хочет рассказать ещё один стих!

– Алёна! – возмутился Михаил.

Но мне надо было на что-то переключить его внимание!

– Ну нет, – отозвался дядя Женя. – Хватит с меня стишков… Снегурочка, идём лучше фейерверки запускать! – Он потряс коробкой с фейерверками, которую держал в руках.

– Фейерверки? – напрягся Михаил.

– А остальные? – спросила я, имея в виду других своих родственников.

– Да ну их! Сидят там, едят… Никто не хочет. Мы и сами справимся! Да, Славик?

– Никакой я не… – Михаил вздохнул. – Неважно. Вы уверены, что это хорошая идея?

– Фейерверки? – уточнил дядя Женя. – Это всегда отличная идея! Да, Снегурочка?

– Да, – с облегчением согласилась я, радуясь, что Михаил уже забыл про свой неловкий вопрос. – Дядя Женя если что-то решил, никакая сила его остановит, – пояснила я ему.

– Что ж… Ладно.

Я вернулась домой, чтобы переобуться и одеться потеплее, а потом мы втроём отправились в середину нашего двора.

Снегу намело выше колена. Я взглянула в сторону машина Михаила: её тоже засыпало почти с верхом. И как он собирается завтра уезжать, если машина закопана, да и дороги замело? Значит… он останется ещё?

И почему я рада? Мне расстраиваться полагается! Да что со мной такое? Наверняка мне Валька в еду что-то подмешала.

Пока я расстраивалась из-за собственной радости, дядя Женя уже успел установить фейерверк и собирался его поджечь.

– Подождите, – вмешался Михаил. – А разве не надо…

– Ложись! – закричал дядя Женя, вероятно, осознав, что сделал что-то не так.

Михаил вместо того, чтобы броситься в сторону, ринулся к замешкавшейся мне. Он схватил меня за плечи и повалил в снег, собираясь тем самым спасти от неминуемой гибели.

Мы оба полетели в сугроб. Приземление было мягким, особенно у Михаила, который оказался сверху на мне.

Над его головой в небе взрывались фейерверки: красные, синие, золотые… Какое прекрасное зрелище!

– Смотрите! – я спихнула его с себя и показала рукой в небо.

На лице Михаила отразилась целая гамма эмоций: от облегчения до почти детского восторга. Разноцветные фейерверки отражались в его глазах, и я поняла, что уже не смотрю в небо. Вместо этого гляжу только на мужчину рядом со мной.

Фейерверки – зрелище хоть и прекрасное, но короткое. Когда всё стихло, дядя Женя побежал за новой порцией, а мы с Михаилом так и остались лежать в снегу рядом друг с другом.

Интересно, мне одной совсем не хотелось вставать?

– Чего же вы меня в снег повалили? – поинтересовалась я.

– Но он так закричал «Ложись»! Вот я и подумал…

– Да это же дядя Женя! – рассмеялась я. – Что ещё он мог закричать? Но вы не волнуйтесь, он хоть и чудак, но знает, как фейерверки запускать.

– Это… радует, – ответил Михаил. Повернул голову, чтобы взглянуть на меня. – Да уж, весёлый Новый год, впечатлений теперь на целый год хватит. У вас, наверное, каждый праздник такой?

– Не совсем… – вздохнула я. – Раньше мы вчетвером праздновали: я, бабуля, мама и… папа. В этом