Читать книгу - "Щегол 1-11 - Василий Горъ"

но носил менее благозвучное название — «Бродяга». Впрочем, плавсредству, вероятнее всего, используемому только в сезон дождей, оно, пожалуй, подходило, так что я мысленно поаплодировал фантазии владельца, затолкал наши пожитки в рундуки, помог Ольге сесть в ковшеобразное «гоночное» кресло и вручил капитану оплату за доставку.

Он молча убрал деньги в карман, а потом скосил взгляд на Кольцову и укоризненно вздохнул.

— Напарница. Не хочет замедлять развитие… — буркнул я, сообразив, что он отказывается понимать, зачем я тащу «несчастную девушку» в Пятно в это время года, да еще и на целую неделю. — Вот и уговорила сгонять в небольшой рейд.

Бехтеев не поверил, поэтому посмотрел на жертву моего произвола и получил более чем убедительное подтверждение моих слов:

— Так и есть: Игнат совсем уж было собрался отложить рейды до весны и поддерживать форму тренировками в спортзалах и залах для медитаций, но я убедила его помочь любимой напарнице побыстрее дорасти до ранга Князь.

В глазах молчуна-Воздушника заискрились смешинки, голова качнулась вперед в знак восхищения ее планами, а рука легла на сектор газа и сдвинула его вперед. Влажного шелеста швартовов, втягивающихся в специальные лючки, я не услышал, ибо рык движков этого катера оказался громковат. Зато получил море удовольствия как от динамики разгона, так и от предвкушения. Да-да, я вспомнил о том, что у меня теперь есть свой катер, а значит, всего через полгода я точно так же сдвину сектор газа и выведу свою игрушку в открытое море!

Кстати, напарница, кажется, подумала о том же, ибо весело подмигнула. А потом, выполняя инструкции, закрыла глаза и ушла в медитацию. Пытаться превратить обычное просветление в продвинутое и пробуждать в себе чуйку. Само собой, не от балды, а по моим методикам.

Я тоже занялся тренировками. Но только после того, как снял куртку и предупредил Бехтеева, что отключусь. Как и в прошлый раз, сосредоточился на раскачке навыков Воздуха. Но вкладывался в развитие то подпорки, то воздушных ступеней. Да, с удовольствием «разгонял» бы жар, постарался усилить воздушные лезвия и ледяную вьюгу или поработать над скоростью использования боевой связки туман-разряд. Но первое умение, увы, еще не «прорезалось», ибо соответствующие ядра мы с Ольгой употребили поздно вечером, а демонстрировать остальные навыки постороннему не позволяла паранойя. Так что следующие шесть часов я прерывал медитацию только для того, чтобы глотнуть подпитки. Зато ровно в час окончательно вернулся в реальность, несколько раз постучал по колену напарницы, дождался, пока она откроет глаза, и сообщил, что пора перекусить.

Контейнеры с горячей едой достали из термосов и предложили один из них Бехтееву. Но он отрицательно помотал головой и изобразил на редкость замороченное движение рукой, дабы дать понять, что нам, уходящим в Пятно, еда еще пригодится. Настаивать я, конечно же, не стал — с аппетитом умял двойную порцию филе форели с картофельным пюре, заполировал это блюдо овощным салатом и посмотрел на часы.

До расчетного времени прибытия в точку высадки оставалось порядка десяти минут, так что желание хоть немного полениться было задвинуто куда подальше — я сложил и свои, и Ольгины контейнеры друг в друга, затолкал в пакет для мусора и убрал в боковой карман рюкзака. Потом выглянул наружу, убедился в том, что «Бродяга» несется не по реке, а по озеру, надел и застегнул куртку, придержал Кольцову, последовавшую моему примеру, и перебрался на переднее пассажирское сидение. Чтобы видеть не только кокпит, но и берег Мрачного, к слову, выглядящего под стать названию…

…Осадка у «Бродяги» оказалась меньше метра, с навыками управления им у Бехтеева тоже было все в порядке, а шест, очень неплохо заменивший эхолот, и телескопический трап, выдвигавшийся с помощью ручной лебедки, позволили высадиться на берег, не замочив ног в озерной воде. Да, с учетом погоды это порадовало не так уж и сильно, но десантирование состоялось, и катер, снова взревев движками, рванул в сторону устья Еланки.

— Пять минут на все про все — и выдвигаемся… — скомандовал я, первым поднявшись к опушке.

— Отлично! — отозвалась Оля. — Как раз проведу первые испытания новой приблуды.

Тут я мысленно хмыкнул, ибо под словом «приблуда» подразумевалась насадка, позволявшая женщинам справлять малую нужду по-мужски, то есть, стоя. Нет, лично меня обсуждение подобных тем нисколько не смущало, ибо на моем факультете АПД учились не только парни, а инструктора, готовившие нас без дураков, избавляли курсантов от излишнего стеснения еще на первом курсе. Но Кольцова в Академии не училась, поэтому, теоретически, обязана была смутиться. Ан нет: спокойно отошла метров на пять, повернулась ко мне спиной и не очень быстро, но сделала свои дела. Потом деловито ополоснула приблуду из фляги, весело заявила, что испытания признаны успешными, и… первый раз за утро поделилась своими сомнениями:

— Скажи, а ты уверен, что сможешь вывести нас на заимку с этого места? Просто оба прошлых раза мы добирались до нее по следам; двигаясь к реке, понимали, что мимо нее не промахнуться. А тут ты, вроде как, в первый раз, и…

Я мягко улыбнулся:

— Оль, ориентированию на местности меня учили очень добросовестно. А если учесть тот факт, что место высадки я выбирал по спутниковым картам местности, сделанным еще до Первой Магической, и не только запомнил, но и зарисовал самые заметные ориентиры, то наши шансы промахнуться мимо того озерца стремятся к нулю.

— Здорово! — облегченно выдохнула она, поправила армейскую панаму, защищавшую лицо от дождя, и рассмешила: — Знаешь, а ведь я побаивалась, что ты предложишь провести эту неделю на заимке Докукиных.

— Я так похож на идиота? — «изумленно» спросил я. — Там ведь не только Петр Семенович, уже пытавшийся тебя обаять, но и десяток зрячих мужиков.

Ну, и зачем нам гарантированные конфликты вместо тренировок?

— Да, конфликтов там было бы множество… — со вздохом подтвердила она. — Ведь я, женщина, отказалась бы готовить как на всю эту толпу, так и персонально для Докукина, принимать приглашения на вечерние посиделки и реагировать на комплименты, не стала бы терпеть двусмысленные намеки и тэдэ. Следовательно, с первого и до последнего дня пребывания на их заимке невольно противопоставляла тебя Докукину и его людям!

— Да и плевать! — холодно усмехнулся я. — Любой, кто попробует навязать свою волю моей напарнице, об этом очень сильно пожалеет. И ты, добытчица — ни разу не повариха, не прачка и, тем более, не женщина, за которой можно поволочиться. Далее, в любой конфликтной ситуации я сначала закатаю твоего обидчика в асфальт, а потом начну выяснять, что, собственно, произошло. Причем задавать вопросы