Читать книгу - "Русские государи в любви и супружестве - Николай Федорович Шахмагонов"

Начались решительные победы. Сдался Осман-паша. Армия Сулеймана была отрезана от Адрианополя. Укрепленный природой и иностранными инженерами, Адрианополь был занят конным отрядом Струкова. Намык-паша, почтенный турок, старик, парламентер, со слезами сказал: “Турция пропала!..” Великий князь Николай Николаевич старший спешил к Константинополю. Между Адрианополем и Петербургом шел непрерывный обмен телеграммами.

…Свитский генерал Хан Чингис-хан рассказывал: английский флот появился у Принцевых островов. Румыны стали нахальничать и отводить свои войска к австрийской границе – своя рубашка ближе – боялись Австрии, на Дунае один из двух мостов был сорван бурею, тиф косил нашу армию. “Несмотря на это, – говорил с кавказским акцентов Чингис-хан, – Михаил Дмитриевич Скобелев занимает Чаталджу. Турок трепещет. Мы черкески себе новые шьем – с Николаем Николаевичем в Константинополь входить будем… Турки хотят подписать наши условия мира… Николай Николаевич выводит армию “в ружье”. Сейчас идем на Константинополь! Турки и хвосты поджали… Что ты думаешь?.. Телеграмма от Государя: “Не входить в Константинополь…” Великий князь – брат Государя… Как может он не исполнить приказ Государя? Был бы Скобелев на его месте, вошли бы туда. Тот пошел бы на это – казни меня, а Константинополь твой!.. Но понимаешь, Великий Князь не может так поступить вопреки воле Государя… Телеграмма!..

…Эти темные английские масонские силы вмешались в дело войны. Они поссорили Государя с Великим Князем и внушили Государю недоверие к брату.

…Наши деды побеждали величайших полководцев мира – Карла XII, Фридриха Великого, Наполеона, – и теперь с нашим прекрасным солдатом, сломив сопротивление Османа и Сулеймана, – мы не вошли в Константинополь!.. Почему?.. – Англия не позволила… Дип – пло – мат – ты вмешались!.. И Государь сдал. Перед дипломатами. С такими солдатами – нам бояться Англии? О!.. какую ненависть к себе в эти дни посеяла в Русских сердцах Англия…

Англ… ж… – Биконсфильд жирным пальцем остановил полет наших орлов к Босфору и Дарданеллам… Ж!.. Понимаете вы – ж!.. Вы знаете… – вот эти часы, когда я сейчас сижу здесь и смотрю на эту исключительную красоту, расстилающуюся передо мною, – это тяжелые часы. Очень тяжелые, жуткие часы. Если Русский гений смог из топи финских болот, из бедных сосновых и березовых Приневских лесов создать “парадиз земной”, – что создал бы он здесь!.. И вот – нельзя. Англ… ж… не позволяет…»

Примечательно, что именно в 1882 году оборвалась жизнь замечательного русского генерала Михаила Дмитриевича Скобелева, который, как свидетельствуют очевидцы, колебался и, казалось, готов не исполнить приказ остановиться и занять Константинополь. Ведь прецеденты известны. Так Суворов, действуя в Италии, осадил однажды одну из крепостей, которую, по его мнению, было необходимо взять по стратегическим соображениям. Но тут поступило распоряжение австрийского командования остановиться. Суворов взял пакет из рук курьера, прочитал его и тут же вернул со словами: «Вручишь его мне там, в крепости!» Победителей не судят…

В ноябре 1881 года Михаил Дмитриевич Скобелев писал: «Тогда уже для слишком многих из нас было очевидно, что Россия обязательно заболеет тяжелым недугом свойства нравственного и заразительно растлевающего… Позорящая ныне Россию крамола есть, в весьма значительной степени, результат того почти безвыходного разочарования, которое навязано было России мирным договором, не заслуженным ни ею, ни ее Знаменами».

В 1882 году Константинополь оставался в турецких руках и не сиял на Софии Православный крест. Не в том ли разгадка гибели Александра Второго и блистательного генерала Скобелева, не в том ли и разгадка скорой смерти творца Берлинского конгресса, укравшего у России победу, некоего английского правителя Дизраэли. Он отбыл, причем, конечно, далеко не в лучший мир, 19 апреля 1881 года.

Об этом конгрессе святитель Феофан Затворник писал: «Конгресс, видимо, не о пользах освобожденных народов хлопотал, а все направлял к тому, чтобы унизить Россию. И по всем пунктам, без всякой нужды сделал урезки…»

Мы уже говорили, что в 1882 году, по преданию, которому верили турки, над Софией Константинопольской должен был воссиять крест Православный. Но государь император Александр Второй остановил Скобелева. Не дал ему войти в Царьград. Это не спасло императора. В 1881 году он погиб от рук революционеров. А.Б. Широкорад в книге «Русско-турецкие войны 1676–1918» отметил: «Даже самые оголтелые революционеры не посмели бы поднять руку на Царя, водрузившего крест над Святой Софией».

Великий князь Николай Николаевич так и не смог в душе простить своего царственного брата, остановившего по воле Англии победоносные русские войска «у врат Царьграда» и сделавшего бессмысленными все жертвы, а саму войну превратившего в «военную прогулку», как называли ее из-за нерешительности царя.

Генерал от инфантерии Н.А. Епанчин в книге «На службе трех Императоров. Воспоминания» привел признание великого князя, который у гроба убиенного императора осознал: «Он лежит убитый, истерзанный, а я, брат Его, ничего другого к нему не чувствовал, кроме ненависти».

Далее Епанчин вспоминал: «Великий Князь зарыдал, сотрясаясь всем телом». Быть может, в тот момент великий князь вспомнил, как по возвращении в Петербург царственный брат упрекнул его за то, что он не взял Константинополь. «Помилуй, Саша, – возразил великий князь, – да у меня хранятся телеграммы, коими Ты мне запрещал входить в Константинополь». И на это Александр Второй заявил: «Никогда Я этого не запрещал!» Информация к размышлению. Известно, как шантажировала императора дипломатия. Но, быть может, запрещая брать Константинополь, он втайне надеялся, что русские войска его возьмут, нарушив такой запрет?!

«Почему они преследуют меня, словно дикого зверя…»

Последние годы жизни и царствования Александра Второго были омрачены не только болезнью супруги, которую он хоть и не любил, но которой не мог не сочувствовать. Ведь она мать его детей, она провела с ним рядом не один год, вместе с ним преодолела многие невзгоды. Да, он не был верен ей, но во всяком случае до связи с Екатериной Михайловной Долгорукой оставался в семье душой и сердцем.

Первое покушение было 4 апреля 1866 года. Император любил Летний сад, там он впервые встретил ту, которую прежде видел ребенком и девочкой подростком, встретил и был сражен ее красотой, которая расцвела необыкновенно. А 4 апреля он вышел в Летний сад во второй половине дня, взяв с собой на прогулку племянника и племянницу.

Он не знал, что в толпе, которая всегда собиралась, чтобы издали посмотреть на царя, таится убийца. После прогулки он направился к карете, и тут прогремел выстрел. Промах. Причем промах не случаен. Кто-то ударил убийцу по руке, когда тот целился. Важно заметить, что толпа разорвала бы на части