Читать книгу - "Архераил Звездная Кровь Книга-3. Теория невероятности - Герман Анатольевич Горшенев"

свои пламенные чувства, что он теперь знает, что он прав. Да, он сейчас скорее мёртв, чем жив, будучи привязан к креслу и отдаёт себе отчёт, что без серьёзной помощи, он долго не протянет, но как восторженно знать, что ты ткнул мордой в навоз целую кучу недоумков, которые вместо науки занимаются собиранием рун и занудными проповедями о ценности рогов.

Про рога я тоже уточнил. Оказалось, тавры были разделены по роговому принципу.

— Староверы, ортодоксы — как угодно. У прародителя рогов не было, потому что он носил лётный шлем. А эти оставляют рага. Для чего? А от ветра голову не поворачивает? Придурки. Всю боевую экипировку для них приходится переделывать. Шлемы, как кастрюли. С другого края круга видно, — возмущался Тархан.

— А я думал рога только военные удаляют.

— Да нет, многие удаляют. Есть, конечно, те, кто не хочет, но это гражданские. Им не надо, а эти принципиально. Даже историю придумали о том, что прародитель по кругам летал и искал способ обратно себе рога вернуть. Придурки. Он знания искал.

Тархану становилось всё лучше и лучше. Я уколол ему палец ножом, и притронулся локтем к капле крови. Симбионт сообщил, что химия и генетика у людей и тавров отличается минимально, по крайней мере все лекарства в моей аптечке будут работать правильно и я могу спокойно добавить антидота и кормить не только сеном. Чем я и занялся. После пары препаратов, из моей расширенной аптечки, раненный совсем пришёл в себя и много пил, а потом не отказался и от еды. Давал ему пока понемногу. Всё-таки несколько суток совсем без еды, и надо было поберечься.

Когда я сидел около разведенного костерка, к нам выполз тенехват размером с пару ладоней. Я отрезал кусочек рыбы и протянул зверьку. Очень быстрым движением схватил угощение, отскочил метра на три и начал быстро жрать. Это было хорошо. Пока спокойно бегаем мелочь, нет постоянных крупных хищников. По крайней мере прямо сейчас. У теневых зверей совершенно другие чувства и принципы взаимодействия и если сюда направиться кто-то покрупнее, то мелочь сразу разбежится.

Я прекрасно чувствовал червей, по сути, первородных тварей Грани, которыми, собственно, они и являлись, просто это был один из миллиардов вариантов, что водились за разрывом пространства. Как говорила Гадюка, теневые животные прихватили часть генокода червей, но, по сути, были обычными животными, и я их почти не чувствовал. В любом случае, моих ощущений точно недостаточно, чтобы гарантированно понять о приближении подобного зверюги, а не тогда, когда на спину прыгнут. Я, конечно, тоже не был чужим. Просто знаю, что на меня эти не нападут, и тоже благодаря чувствам, а вот на Тархана напали-бы обязательно.

Заботливая мамочка в виде капитана космического тральщика нарезала ещё несколько кусочков рыбы, кинув так, чтобы каждому досталось, и дети не дрались. Без злых писков и стрекотаний не обошлось, но всем досталось, и никто еду у товарища не отобрал.

Мы с Тарханом ели только спину, а голова, плавники, брюхо и костяной хребет с щедрыми кусками мяса, подкидывал суетящейся мелочи. Иногда возникала драка, но беззлобно, зато с громкими писками и угрозами в виде поднятых лап и клацанья пастью. Выясняя отношения не в полный контакт, а просто расставляя приоритеты, кто за кем и чего будет есть. Еды хватало. Насмерть, собственно как и принято у теневых хищников, никто не сцеплялся.

Тархан наблюдал за этим всем. Когда очередной зверёныш выхватил из пальцев кусок рыбы и убежал, тавр сказал:

— Это теневая тварь. Это очень опасно. Почему они не укусили?

— Наверное любят. Меня тут многие животные любят.

— Они же могут и руку отхватить?

— Могут, но меня не кусают, — легко согласился я и протянул ещё один кусочек.

Тенехват подскочил, выхватил у меня из пальцев еду и шмыгнул в сторону, чтобы у него товарищи добычу изо рта не вытащили. Бычара только усмехнулся:

— Что-то ты не договариваешь?

— Договариваешь, но всё так сразу не объяснить, — и начал выкладывать следующий круг правды.

Тавры были в курсе устройства Единства, собирали об этом информацию со всех возможных источников и были в курсе, что в легендах описывались иные звёзды и существует ещё много чего, что вне нашего мира.

— А тараканы космические есть? — удивлённо воскликнул Тархан.

— Нет никаких тараканов. Есть пауки, богомолы, сколопендры и жуки.

— А муравьи?

— Муравьи — этот пауки. Если лапы к телу и брюшко — это все паукообразные, а если тело ровно посередине и лапы мелкие, то это жуки. Только всё равно всех пауками называют. Так проще. Почти все дроны и биоботы — это тело с несколькими ножками и их все пауками называют. От миллиметровых паучков-наблюдателей до двадцати четырёх нагих ударных танков — которые размером, что в трюм линкора еле пролазят — всё пауки. Правильнее было бы сказать жуки, но так повелось. Богомолы — они почти как люди, только лапы от 4 до 6, а вместо рук ударные лапы и могут укусить. Сколопендры — это длинное, и когда много ног.

— Совсем как наши черви, — поддержал товарищ. — А летающие? Есть ведь?

— Есть. Мухи, стрекозы, бабочки, паруса.

— А паруса это что?

— Огромная тряпка, почти всегда в космосе живёт. Есть такие существа, которые между галактиками по много миллионов лет летают, на звёздный ветер опираясь.

— Разумные?

— Есть и разумные. У нелюдей на одной планете может быть сотни тысяч видов разумных. Вариации разумных тоже отличаются. Есть высшие, бойцы, разумные, хранители, полуразумные, неразумные. Только у пауков восемь видов разумности. Мне это не надо. Я в этом не разбирался.

— Сколько всего мы ещё не знаем, — вдохнул Тархан.

Он расспрашивал меня обо всём, словно ребёнок. И также восторгался. Рассказал и таврах:

— Те, кто создал наш народ, смеялись над нами. Мы были тупы, безмозглы и агрессивны. Они разбросали Народ Тавров по множеству кругов, превратив нас в животных, которые должны жрать травы со звездной кровью, накапливать и отдавать со своей смертью. Но пришла та, что Творит, и возмутилась, и сказала, что нельзя людей превращать в животных и дала нам разум, но она коснулась не всех, и теперь Народ Тавров разделён на животных и тех кто помнит. Мы обязаны сохранить дар, должны творить, учиться и быть умными. Тысячи поколений мы храним и развиваем технологии, хотя давно могли всё заменить рунами, но