Читать книгу - "Иисус — крушение большого мифа - Евгений Нед"

христианству означали лишь то, что он оказывает честь новой религии, ставя ее в один ряд с другими религиями, удостоившимися официального признания в Римской Империи. И хотя Константин лично сам взялся за процесс реформирования христианства, решив придать этой молодой и еще неустоявшейся к тому времени религии подобающий новому почетному статусу вид, все же он при этом никаких других религий не отменил, не запретил и не ликвидировал.

Несмотря на то, что первые церковные соборы, включая и первый Вселенский собор в Лаодикии, были созваны лично самим Константином, и проходили под его прямым и непосредственным личным руководством, это отнюдь не означало, что Константин был обращен в христианство.

Он, как и полагалось Римскому Императору, продолжал оставаться Верховным жрецом Империи (Понтификус Максимус), исправно продолжая исполнять все обязанности этой должности. Он лично возглавлял особенно торжественные богослужения в храмах различных божеств римского пантеона, совершая положенные этим божествам жертвоприношения. В честь Константина продолжали возводиться храмы, где уже ему самому воздавались божественные почести, как и полагалось по культу Римских императоров. По сути, Константин просто включил Иисуса Христа в число своих почитаемых божественных покровителей, и поэтому стал покровительствовать последователям христианской религии.

Однако, углубившись в связи с этим в ситуацию, сложившуюся к тому времени в христианской церкви, Константин убедился, что христианство нуждается в комплексе преобразований для того, чтобы предстать перед подданными Империи, как настоящая, «солидная» религия, а не как странный магический культ.

Надо сказать, что к тому времени, за три столетия своего непростого существования, христианство сложилось отнюдь не в некий идейно-организационный монолит, а скорее в эклектичный конгломерат различных групп и направлений, объединяемых зачастую едва ли не одним лишь названием. Эти группы и направления, разнясь подчас до полной противоположности в пониманиях и враждуя друг с другом, не имели, естественно, никакого общего управления, никакого свода единого учения, никакого свода обще-авторитетных Писаний. Христианство того периода напоминало даже не широко ветвистое дерево, а скорее хаотично растущий от общего корня куст. И вот из этого «куста», Константин взялся «выстригать» новую религию, годную для того, чтобы встроить ее в общий пантеон Империи…

Начал он в 313 году с разбора конфликта между последователями карфагенского Епископа Доната (донатистами), осуждавшим и отвергавшим тех христиан, кто сотрудничал с римскими властями во время предыдущих гонений. Естественно, по итогу разбора этого конфликта осуждавшие сами были осуждены и вновь подвергнуты гонениям…

А 12 лет спустя, в июне 325 года, Константин своим указом собирает в городе Никея (ныне город Изник в Турции) более трехсот христианских епископов и представителей различных христианских течений и церквей на собор, получивший в дальнейшем название Первого Вселенского.

Там они в течение двух месяцев, под его же непосредственным руководством и председательством, вели дискуссии и обсуждения с целью выработки единого, эталонного понимания веры и учения, которому отныне должны будут следовать все без исключения христианские церкви, находящиеся в пределах римской империи.

И одним из основных элементов этого учения должно было стать — и стало, — провозглашение Иисуса Христа Сыном Бога, единосущным Богу Отцу, то есть, фактически, Богом, с чем добрая половина (если не большинство) христиан тогда совершенно не были согласны.

Несогласные, получившие название «ариане», поскольку они были последователями священника из великой и славной Александрии по имени Арий, считали, что Иисус Христос был сотворен Богом, и потому является лишь подобным (подобо-сущностным) Богу. Победители же считали, что Иисус Христос был рожден Богом Отцом, и потому является едино-сущностным с Богом.

Едва ли римский император Константин точно и детально вникал тогда в богословско-философские тонкости спора с арианами, подтверждением чему является тот факт, что спустя лишь три года после этого Собора все санкции против ариан были им отменены. А через 10 лет после Никейского, в 335 году был собран уже другой собор — Тирский, на котором осужден был уже Афанасий Великий, лидер противников ариан.

После этого ариане еще почти полвека, вплоть до 381 года, были на подъеме, и лишь когда к власти пришел император Феодосий Первый, лично сам бывший противником арианства, на собранном им в Константинополе соборе, ариане были окончательно осуждены. Хотя на окраинах Империи они продержались еще почти четыре столетия, вплоть до 8 века.

Все эти факты показательно вскрывают, во-первых, те истинные процессы и причины, которые привели к возникновению Католической, а затем и Православной церквей, а во-вторых — указывают нам на то конкретное время, когда возникла настоятельная потребность в появлении и фиксации в качестве «истинных», историй про Рождество.

Становится очевидно, что известная нам ныне христианская церковь является результатом деятельности, весьма далекой от понятия «духовный», зато очень близкой к понятиям «власть» и «политика». Римские императоры 4 века, от Константина до Феодосия — вот кто был подлинными инициаторами и руководителями процесса создания христианской церкви, а значит и ее подлинными творцами!

Церковь создавалась отнюдь не как «представительство Царствия Божия на земле», а как политико-идеологический элемент царства вполне земного.

И именно в таком своем виде, исполняя именно такую свою главную функцию, церковь и существует по сей самый день везде, где существует. Так что всем, кто сегодня удивляется и даже возмущается «сращиванию государства и церкви», «использованию государством церкви в политических целях», «вмешательству государства в дела церкви» и т. п., надо просто обратиться к фактам истории.

А обратившись и узнав о подлинных истоках, рычагах и пружинах, перестать удивляться, и, уж тем более — возмущаться теми процессами во взаимоотношениях церкви и государства, которые абсолютно естественно протекают в соответствии с теми направлениями, которые были им заданы изначально…

Глава 5. Иисус, как «античное божество»…

Относительно же рассматриваемого нами вопроса о достоверности сказаний о Рождестве и их происхождении, становится ясно, что с того момента, как император Константин обратил свое благосклонное внимание на христианство, решив обеспечить ему широкое распространение в своей Империи, образ главного действующего лица этой религии потребовал существенной корректировки.

Ведь, как известно, римляне испокон веку привыкли поклоняться полу-богам и героям, к чьему зачатию и появлению на свет боги тоже имели некоторую причастность. Посему, понятное дело, Иисус Христос, чтобы быть принятым в качестве объекта почитания и поклонения, тоже должен был предстать перед народом Рима в каком-то подобном виде. Образ же простого, безродного бродячего проповедника из какой-то далекой полудикой провинции никто бы не оценил и не принял, даже под давлением имперской власти.

Да и самому Константину такой образ Иисуса наверняка был и малопонятен, и малоприятен. Уж если даже он, Константин, будучи императором, обладает божественными титулами, утверждающими его наследственное