Читать книгу - "Песнь для Демиурга - Ольга Морох"

Ольга Морох

Песнь для Демиурга

Глава 1. Испытание

В садах Шин’Нар почти всегда было тихо. Можно услышать, как паук плетёт паутину, перебирая лапками, а лепестки вишни оглушающе громко срываются вниз и ложатся на землю.

— Нае, эй, Нае! — Сола устала слушать тишину и дёрнула приятеля за рукав, — что ты хочешь услышать?

— Тш-ш, Сола, — Нае прижал палец к губам, — мне кажется, я слышал копателей!

— П-ф-ф, какие копатели? — Сола рассмеялась. Светящиеся мягким синим светом полосы дара на шее и щеках разгорелись ярче, отзываясь на высокий, чистый смех. Нае нравилось как Сола смеётся. Словно маленький, переливчатый ручей с удивительно мягким звучанием. — Откуда здесь они? Наши Поющие их давно отогнали!

Нае невольно залюбовался ею в сумрачном, багровом закате. Что за стать! Как красиво плетут узор нити дара на шее, груди и руках под туникой. А какой красивый цвет у её кожи! Густой аместитовый, словно сама ночь её благословила. Невольно он положил руку рядом с ее ладонью. Разве можно сравнить глубокий цвет сумеречной песни и свой, тёмно-сиреневый выцветающей ночи.

Тётка скажет: «О чем ты думаешь, Найрис!». Найрис! Только она его называет именем, что ему дали при рождении! Вот уж воистину наказание! О чём только думали родители! Имя Нае, которое придумала Сола, нравилось ему больше.

О чём ещё можно думать рядом с ней? О тонких длинных пальцах и гладких плечах, что приоткрываются каждый раз, когда она тянется за вишнями. О чутких полупрозрачных ушах, похожих на два широких листа вишни. И немного о песни, что защищает сады Шин’Нар от кошмаров, которую им обоим доверили поддерживать этим вечером, пока Поющие отправились поужинать.

— Ты всегда слышишь то, чего нет, — фыркнула Сола, хотя рука сама потянулась к поясу, где висел костяной свисток, предназначенный для защиты от ночных кошмаров.

— А ты никогда не слышишь то, что есть, — парировал Нае.

— Лучше обнови песнь в резонаторе, мне кажется, она стихла — Сола раскусила его манёвр и отодвинулась. И снова между ними удушающе далёкие две ладони. — Ты знаешь, что скоро будут выбирать того, кто поедет в Консонату?

Вместо ответа Нае прижал ладони ко рту, сложил подобие воронки и выдохнул пару звенящих звуков. Нити дара на его коже вспыхнули яркими синими молниями, отвечая на зов. Звуки почти зримыми волнами скрылись в листве, тревожа ветви. Издалека ему в ответ прилетел мелодичный ответ. Какое ему дело до какой-то далёкой Консонаты? Он туда точно не поедет, потому что есть гораздо более талантливые энуары. Он хотел остаться здесь, в садах.

— Видишь? Резонаторы в порядке, — с напускной беспечностью сказал он, опуская взгляд на плечи подруги.

— Куда ты смотришь? — Возмутилась Сола, лиловые глаза её вспыхнули гневом. Она торопливо натянула тунику на плечи.

— Я? — Нае невольно отвернулся, — никуда. Прости.

Песнь резонатора пела и пела, не умолкая. Нае поднял голову и прислушался.

— Они поют тревогу, — сбиваясь с дыхания проговорила Сола. Нити дара на коже потускнели — ей стало страшно. Задача юных энуаров — послушать и немедленно сообщить Поющим, если что-то или кто-то проникнет в сад. Всего пару часов, пока стражи обедают. — Что ты наделал?

— Я не при чём! Пойди, предупреди Валка, — прошептал Нае, — об опасности.

— А ты? — Сола уже спрыгнула на землю с крыши невысокого амбара.

— Я послушаю ещё… вдруг ничего серьёзного.

— Нае, пошли со мной, — Сода спустилась по разбитой лестнице вниз, на землю, сложила красивые ладони в умоляющем жесте, — мне страшно.

— Беги скорей.

Начал петь второй резонатор, а из глубины сада донеслись звуки ломающихся деревьев. Нае испугался и обрадовался одновременно. Испугался за сад и обрадовался, что это не "Немые струны". Эти, хоть и опаснее, но не стали бы вымещать злобу на деревьях.

— Я тебе помогу, беги быстрее ветра, — Нае приложил ладонь к губам, а Сола уже бежала вдоль забора по тропе. Он выдохнул бесшумную, но сильную ноту, как брат учил, и ветер с ощутимой силой силой подхватил бегущую энуару и добавил ей скорости. Если это копатели, ему ничего не сделают. Он высоко. Эти твари не умеют прыгать, они роют землю, грызут корни и всё, что ходит по земле. Наверное, они прорыли дыру под забором. Надо задержать их до прихода стражей, иначе они зароются глубже и оставят здесь свои отвратные личинки.

Песнь резонаторов обрывалась одна за одной. Нае поднялся во весь рост и прислушался. Копатели бы не смогли погасить их звуки. До него донеслись едва слышные клёкот и трепетание крыльев. Кошмары! В сад, минуя защиту, проникли кошмары! Последний резонатор смолк — и в ту же секунду воздух раскололся всепроникающим воплем. Ошибка! Ошибкой было оставаться! Нае подавил желание бежать сразу. Потом с него спросят, что он видел и что же он скажет? Что бежал, только заслышав кошмаров? А как на него посмотрит Сола, когда узнает, что он трусливо торопился следом? Жаль, он не обладает даром боевых песен Поющих. Этому надо долго учиться. Гораздо быстрее выучить песни роста или созидания и работать в саду, чем подвергать жизнь опасности, сражаясь с кошмарами. Нае восхищался боевыми магами энуаров, но хотел стать созидателем, а не разрушителем.

Мысли его прервали тени в небе. Пронзительный крик, словно тысячи людских копий проткнул тело. Звук проник в каждый из резонансных каналов на теле, в каждую нить, укоренился там и раскалил всё тело. Ударил сродни тяжёлой душной волне жара, опрокинув на спину. Это кошмары. Их много и они пришли за добычей. Теперь Нае в этом убедился, но поздно бежать, следовало принять бой, да какое там! Ни одной ноты он не смог выдохнуть, ни одного звука. Пусть Сола успеет. Лёжа без сил на крыше, он невольно впитывал ударную волну за волной не в силах защититься. Звуковые волны взрывались внутри тысячью игл, лишали зрения и слуха, рисуя перед глазами безумный хоровод цветов, а внутри — бурю из огненного смерча. Брат всегда смеялся над ним, что он не умеет защитить себя от проникающих звуков и, видимо, не зря. Тяжёлые лапы ударили о черепицу совсем рядом с головой, это он почувствовал всем телом — дрожь от приближения врага. Запах гниения пополам с запахом крови забил обоняние. Весь мир рассыпался на осколки звука и боли от надвигающейся катастрофы. Пронзительный крик ударил совсем рядом, почти в самое ухо, пролез под кожу, забил все нити дара