Читать книгу - "Счастливые неудачники - Юрий Михайлович Оклянский"

Юрий Оклянский

Счастливые неудачники

Биографические повести и рассказы о писателях

От автора

Двух героев этой книги — Юрия Валентиновича Трифонова и Федора Александровича Абрамова я наблюдал вместе единственный раз. Было это в июле 1973 года, в Дубултах.

К тому времени они давно уже были не то что близко знакомы, но даже дружны и пристально и, может быть, чуть ревниво следили за творческими успехами друг друга. Ходили они в лидерах двух наиболее живых и отчасти соперничавших направлений тогдашней нашей художественной словесности — так называемой «городской» и «деревенской» прозы. Но бремя общественного положения, которое нес каждый, не чувствовалось в их отношениях…

Рассказываю об этом не для того, чтобы плоско проецировать нравоучительный пример из прошлого в настоящее. Мол, сейчас страсти между «почвенниками» и «западниками» накалились, а смотрите — как было!

Нет, в этом предисловии мне хочется лишь рассказать читателю, почему я занимаюсь биографическими историями современных писателей и почему такое название получила книга.

Биография художника — это редчайшая сфера, где воедино слиты частное существование человека и жизнь его духа. Поэтому нет, на мой взгляд, ничего увлекательней, как рассматривать, изучать, разматывать такие биографии. Если хочешь что-то понять, чему-то научиться в жизни, воспринять высокий строй чувств и мыслей, то вот для этого — двойная возможность. Особенно — когда перед нами крупный человек и оригинальный художник да еще из числа тех, которых по случайностям судьбы тебе посчастливилось на какое-то время знать лично. Поэтому и сам по необходимости перевоплощаешься то в архивного следопыта, то в психолога, то в историка литературы, то в мемуариста, то в публициста. Такова уж доля биографического повествователя, а с ним и читателя биографий!

С неожиданной стороны открылись мне и отношения Ю. Трифонова и Ф. Абрамова, с которых я начал. Конечно, людьми они были очень разными, по темпераменту, жизненному опыту, по иным общественно-эстетическим привязанностям, по кругу коллег и приспешников, — многое их разделяло. Но прежде всего они были крупными художниками, видевшими цель жизни в служении искусству, а смысл искусства в том, чтобы делать человека свободней и счастливей. И это сообщало ту высоту их отношениям, которая взламывала любую групповую замкнутость.

Теперь опубликованы архивные материалы, и о близости художников говорят документы.

Получив от Ф. Абрамова книгу с новым романом «Две зимы и три лета» и повестью «Пелагея», Ю. Трифонов писал ему 22 сентября 1969 года: «Дорогой Федя!.. Спасибо тебе за „Две зимы“. Рад за то, что эта отличная книга наконец-то вышла, и в таком привлекательном виде.

В Москве меня долго не было, я получил твой подарок лишь недавно по почте. Прочитал твою „Пелагею“. Тоже очень понравилась! Бабенка очень живая, и все люди вокруг — живые. Все так достоверно, сочно и грустно. Такие Пелагеи живут и в городах, работают в учреждениях и тоже мытарятся жизнью — только несколько иначе, чем их деревенские тезки… Но в общем — одно и то же.

Рад, дорогой Федя, за твои успехи.

Обнимаю. Твой Юрий Трифонов».

«Несколько иначе… но в общем — одно и то же», — вот это и есть то, что их сближало.

По статьям и выступлениям Ф. Абрамова рассыпаны самые высокие оценки произведений и личности Ю. Трифонова. После того как в марте 1981 года Юрия Валентиновича не стало, Абрамов назвал «огромной» потерю этого «великолепного писателя».

Но все это было значительно позже. А тогда, в Дубултах, произошла обычная встреча в бытовой обстановке. Надо сказать, что попасть в июльский «бархатный сезон» на Рижское взморье было не просто. Напор желающих намного превышал количество мест в здешнем писательском Доме творчества. В результате Юрий Валентинович, несмотря на широкую уже тогда популярность у читателей, добыл путевку лишь с трудом. Дамы из обслуживающего персонала Литфонда, смилостивившись, в последний момент выдали ему «горящую».

При всей своей невозмутимой флегме Трифонов был этим немало задет и раздосадован. И даже книгу в библиотеку Дома творчества позже подарил, подписав ее шутливым прозвищем: «…Ю. Трифонов — „Горящая Путевка“».

Не знаю, испытал ли трудности с путевкой Ф. Абрамов. Он все же был секретарем Ленинградской писательской организации, а Трифонов никаких официальных постов не занимал. Но высокое начальство не жаловало их обоих и били их в то время в печати почти одинаково, и нещадно.

Разговор при первой встрече произошел такой:

— Ну, как поживают классики? — в обычной своей манере ёрнического балагурства приветствовал Трифонова Абрамов. — Поди, на девятом этаже — в лучших «люксах» живете?

— Это вы — начальство, а мы по «горящей путевке», — потупившись, отвечал Трифонов.

Сразу посерьезнев, Федор Александрович расспросил — как и что, от души чертыхнулся. Потом почти без перехода спросил:

— Слышал, у тебя новый роман вышел — «Нетерпение»? Жду. Буду читать… Я тоже в долгу не останусь, отдарю…

И они заговорили о московских литературных новостях, о народовольцах, изображенных в «Нетерпении», о том, как восприняла критика нашумевший тогда роман Ф. Абрамова «Пути-перепутья» из трилогии «Пряслины», и т. д.

Это был доверительный разговор двух близких литературных друзей.

Теперь — о названии. Легче всего мне было бы сказать, что «счастливые неудачники» — это те, кто своим творчеством и судьбой готовил нынешние общественные перемены, немало за них перестрадал, но не дожил до зари освобождения, не увидел ощутимых результатов своих усилий. Отчасти, конечно, так оно и есть. Однако наполненность слова «неудача» в этой книге, как надеюсь, значительно шире и относится не только к деятельности художников этого ряда.

В метафизическом смысле каждый человек является неудачником, хотя бы уже потому, что его поджидает смерть. Не говоря уж о том, что даже самое большое везение, верх счастья и зенит земного блаженства и величия в реальности неизбежно сопровождаются множеством омрачающих тягот, людских поношений и неудач. Достаточно вспомнить всю жизнь тяготевшие над Цезарем прегрешения молодости — «позор тяжкий и несмываемый, навлекший на него всеобщее поношение», как пишет римский историк Светоний, или же неизменного победителя Наполеона, которого природа наградила маленьким ростом и которому изменяла жена.

Каждый человек — так или иначе неудачник. Но вот как стать при этом «счастливым неудачником» — о том, собственно, и рассказ.

Поскольку все же материал книги — писательские биографии да еще таких художников, которые отчаянней многих бились в сетях подцензурного существования литературы, сошлюсь на документальные свидетельства.

В повествовании об И. Г. Эренбурге речь идет о письме А. И. Солженицына, с которым тот обратился к делегатам IV съезда писателей СССР.