Читать книгу - "Бинарная плащаница - Вадим Панов"

Чтобы скрыть реакцию, машинист потер лицо руками. Еще раз обменялся с Муджалидом пристальными короткими взглядами.

– Он потрясен, не так ли? – Силовик все же не удержался, отправив сообщение через внутреннюю сеть.

Вместо того, чтобы написать что-то в ответ, Плотник просто кивнул.

Да, чужак был потрясен. Действительно потрясен, и этого не могла утаить ни специальная маска, непробиваемая даже наноскопом, ни мешковатый плащ, скрывающий фигуру. Во второй раз за последние десять минут Орландо Бифорд убедился, что для Искателя, в отличие от Пророка, на старте его кровавого пути, еще не все потеряно. И тут же задумался, как бы повел себя Безликий на месте Сорок Два, узревшего собственный конец?..

Словно прочитав его мысли, гладкая личина повернулась. Затем, проведя испачканным краской пальцем по оплетке холста на столе, ее обладатель спросил:

– Существуют еще картины, я прав?

Плотник не успел ответить. Запыхтев закипающим чайником, Кончар нахмурился и, невзирая на запрет товарища, сбросил в сеть новое сообщение.

– Хватит подстилаться! Наглец даже не открыл нам своего лица, не говоря уже об имени, а ты собираешься выдать ему все секреты «Кромлеха»!

Бифорд перечитал сообщение дважды, не удостоив Муджалида ответной реакцией. Вздохнул, уставившись на собственное отражение в маске, стенки которой могли скрывать кого угодно. А что, если перед ним сам Мертвый? Или Моратти? Или один из вудуистских архиепископов, прибывших на остров для искоренения скверны?..

Тонкие, едва заметные светящиеся линии, в которых Орландо привык видеть духов Цифры, пронизывали воздух комнаты, клубясь вокруг мужчины в красном балахоне. Нет. Это не Мертвый. И не Моратти. Перед Плотником стояло порождение Инцидента, необычайно амбициозное и властное, успевшее перехватить пульс нового мира, но совершенно не ожидавшее, что картины «Сингулярики» действительно исполнены чуда…

Декомпилятор встал, пытаясь не выказать валящего с ног опустошения.

– Идем со мной, – сказал он Безликому, чувствуя на себе гневный взгляд Кончара. – Пусть твои люди останутся здесь.

Блондин в открытом шлеме нахмурился, придвигаясь к хозяину. Но уже в следующую секунду получил распоряжение через «балалайку», коротко кивнул и отступил на шаг.

– Не делай глупостей, – на прощание отписал Плотник ибн Шавкату, шаркающей походкой направляясь в прохладные недра бункера. – Прошу, как друг.

Безликий последовал за ним.

Галерея находилась на пол-уровня вниз, в том же самом коридоре, откуда можно было попасть в продуктовый склад и хозяйственное хранилище. А еще в помещения, где сейчас терпеливо ожидали своей участи остальные островитяне. Напуганные, взволнованные, но безраздельно доверяющие своему лидеру.

Машинисты ничего не могли сделать с крохотной, но вооруженной до зубов армией чужаков. Однако если те пойдут на крайние меры, три «дыродела» и пара охотничьих ружей позволят забрать с собой на тот свет несколько наиболее ретивых штурмовиков…

Пригнувшись под притолокой, Бифорд вошел в галерею, включая тусклый свет. Безликий, бесшумно ступавший за ним, остановился у порога, бочком сместившись в сторону и не вынимая рук из-под плаща. Что там у него? Нож? Пистолет или граната? Орландо было все равно – светящиеся линии, сквозь перекрытия истекающие от «Сингулярики», говорили ему, что человек с зеркальным лицом не станет пускать оружие в ход.

– Вот, смотри. – Плотник обвел рукой небольшую комнату, заставленную картинами.

Помещенные в тонкие влагонепроницаемые чехлы, они висели на бетонных стенах, стояли вдоль них, кое-где даже скапливались стопками. Тут были как законченные произведения, яркие и красочные, так и схематичные наброски, по какой-то необъяснимой причине не завершенные духами Цифры.

Безликий медленно прошелся по периметру.

Всматривался в сюжеты, склонял голову, изредка прикасался к деревянным рамам, местами уже потрескавшимся от ужасного тропического климата. Люди. События. Места. Предметы. Свершения. Преступления. Моменты радости и счастья. За несколько лет своего существования машина успела поработать с доброй сотней сюжетов, подавляющая часть которых все равно оставалась загадкой для Плотника и его группы.

– Это потрясающе… – произнес командир десантников, и дрогнувший голос не смогли скрыть даже установленные в необычном шлеме модуляторы. – Это божественно…

– И это еще не все, – кротко ответил прародитель «Кромлеха». – Уникальность картин также в том, что они не поддаются оцифровке. Совершенно. После сканирования или фотографирования мы раз за разом получаем размытые и блеклые рисунки, в которых едва угадывается первоначальный замысел…

– Картина, напугавшая Сорок Два, – словно вспомнив о важном, вскинулся Безликий, и Бифорд снова поразился переменам в его голосе. Высокомерный чужак, вторгшийся в их дом, был тих и подавлен. – Та, с Которой Все Началось. Она сохранилась?

Орландо молча указал на стену в дальнем углу. Искатель последовал за жестом, останавливаясь перед большой, метр на полтора, картиной в светло-бежевой реечной рамке. Задрал голову. В его текучем, меняющем интенсивность отражения забрале вспыхнули отзеркаленные силуэты героев сюжета.

Подвал, очень похожий на помещения бункера японской императорской армии… Невысокий щуплый мужчина в удобном офисном кресле, усталый и стремительно стареющий… Персонаж удаляет волосы по моде машинистов, но с такими залысинами ему не нужно утруждать себя частым бритьем…

Рядом с ним женщина – молодая, красивая, подтянутая, словно дикая кошка, но уставшая не меньше мужчины. Измотанная, как древняя старуха. Выжатая, словно старая тряпка. Это видно по линии плеч, по потяжелевшей руке, в которой та сжимает пистолет с глушителем, по глубоким морщинкам вокруг рта.

На полу у ног мужчины и женщины трупы. Много, не меньше десятка. Большинство в белых лабораторных халатах, а на столах виднеется оборудование и открытый «раллер». В небольшом матовом аквариуме на специальном верстаке видна здоровенная рыба, больше похожая на футбольный мяч.

Сюжет прост, но неоднозначен.

С одной стороны, может показаться, что женщина с пистолетом только что прикончила последнего из лаборантов, устилающих бетонный пол. Не успела поднять оружие. Задумалась на мгновение. С другой стороны – и художник вложил всю душу в создание этого зрительного парадокса, – создается впечатление, что женщина-кошка готова взять на мушку сидящего в кресле. Создается впечатление, что перед зрителем не просто двое над трупами – перед зрителем сцена предстоящей казни.

Мир застыл. Мир замер. Мир оледенел. Куда качнется ствол в следующую секунду? Отчего так дрогнули губы щуплого лысого мужичка? Что за огонь горит в глазах его вооруженной спутницы?

Когда Бифорд тактично откашлялся, привлекая внимание погруженного в себя Безликого, прошло почти десять минут. Десять минут, пролетевших одним дуновением бриза, – как все последующие работы «Сингулярики», первая просто поражала своей мощью и живой силой. Человек в зеркальном шлеме отшатнулся от полотна, словно оно удерживало его невидимыми щупальцами…