Читать книгу - "Безмирные - Сергей Яков"

— Да.

— Почему же они не заходят внутрь?

— Они не могут.

— Почему?

— Я уже говорил вам, что "Манифестом" невозможно завладеть силой. При определённом стечении обстоятельств, все эти люди в состоянии устранить вас физически, но Книга нужна им не поврежденной.

— Но они напали на нас в поликлинике!

— Безусловно. Это был самый лучший способ для достижения цели. Ведь где в тот момент была Книга? — вопрос явно был наводящим.

— В такси, — прошептала Ева.

— Вот именно. До тех пор пока "Манифест" с вами они бессильны. Если только не решаться на крайние меры.

— Но если я отдам его вам, то тоже окажусь беззащитной!

— Обещаю, тогда я позабочусь об этом.

— Каким образом?

— Вы позабудете о романе. Даю слово, в таком виде ни для кого из НАС вы не представите интереса.

— Что значит, забуду? Совсем?

— Вы станете жить прежней жизнью. Работа, дом. И снова работа. Всё, как и принято у людей. Исчезнут лишь воспоминания о самом "Манифесте"

— Погодите. А вам какой со всего этого прок?

Бенцион едва различимо свёл губы в трубочку.

— Ну... У каждого есть свои интересы.

— Я же говорила, что не отдам "Бродячих собак", до тех пор, пока вы мне всё не расскажете.

— Боюсь, у нас на это уже не имеется времени.

— А вы не боитесь, что я могу заявить в полицию?

Здесь Еве почему-то захотелось устроить демарш. Очень уж напрягала вся эта, заранее разложенная по полочкам, пугающая действительность, определённая ей роль, и в особенности, если верить Бенциону, то, что, кроме безропотного подчинения, выбора у неё по сути дела и не было.

— Помилуйте. О чём, Ева Викторовна? О том, что вас преследуют какие-то странные люди? Или о том, что к вам приходил Йэ поговорить про Мз? А может быть, расскажете им про Книгу? Сообщите, что побывали в затопленном ДанВере и работали там горничной для любовных утех? Перестаньте, моя хорошая. Не пытайтесь казаться глупее, чем есть. Я почему-то уверен, вы никому ничего не расскажете.

— Ладно, я верну "Манифест" если вы вытащите нас отсюда и дадите мне время дочитать роман до конца. — Ева почти решилась расстаться с Книгой.

— Боюсь это невозможно.

— Тогда хотя бы несколько глав. Иначе наша сделка не состоится. — Упёрлась она.

Бенцион допил чай с малиной, поставил кружку на стол и немного поразмышлял.

— Прямо как у вашего классика, — задумчиво произнёс он. —"Так змеемудро скованная стальная цепь развалилась в том звене, которое сработали из женского сердца" Ну, хорошо. Я верну вас домой. В вашем распоряжении будет 24 часа. Но, если вы нарушите наш уговор, я больше никогда не смогу вам помочь.

Мужчина разжал кулаки и обстановка вокруг вновь стала прежней. Вернулась лестница с шестью ступенями, бумажные в мелкую клетку, обои на стенах и старые шторы на окнах. Стеша всё также сидела на стуле, но выглядела теперь совершенно иначе. Она пила чай, с аппетитом жевала печенье и полными неподдельной радости глазами, разглядывала колышущиеся за окнами сосны.

Сапирштейн чинно поднялся, вышел из комнаты, а затем куда-то звонил. Через пару минут во двор дачи въехали два серебристых микроавтобуса. Они остановились невдалеке от тёмного «Гелендвагена» Из авто появились какие-то люди в длинных одеждах. Незнакомцы вошли в дом, обвели помещение туманными, с поволокой глазами и вывели девчонок наружу. Усадили в одну из машин, после чего двинулись в направлении трассы. Причём проделали всё это таким удивительным образом, что парни у чёрного джипа не обратили на них никакого внимания! Затем снова долго ехали, молча, и Ева вроде как задремала. Очнулась она уже в квартире. Видимо эффект загадочных конфет закончился только теперь. Внезапно пришло осознание необходимости действия. Ева взяла "Манифест" в руки и стала листать роман в поисках нужной страницы...

Послесловие либо огромный Post Scriptum

...Давно утратили счёт прочтённые главы. Еву перестали интересовать необычные цифры внутри "Манифеста" и меняющийся под воздействием трафарета цвет кожи на пальцах рук. Страницы переворачивались ей теперь "по-шумахерски" Словно стремясь запастись историей впрок, девушка глотала текст на бешенной скорости, потому как оторваться от Книги была уже попросту не в состоянии. До назначенного Сапирштейном времени оставалось всего ничего. Ева открыла очередную главу, понимая, что ей не суждено дочитать роман до конца.

/////

… Каменев пришёл в себя от нежного прикосновения женской ладони. Рядом, склонив голову к нему на грудь, сидела Велис. Девушка плакала. Всхлипывая, она поглаживала его давно небритую щеку и тихонечко шептала молитву. Почувствовав, что Ян очнулся и за ней наблюдает, Велис вдруг резко выпрямилась. Отвернулась лицом к стене и принялась кулачком утирать набежавшие слёзы.

— Не бойся... я не растопчу... твои чувства, — Ян протянул девушке руку.

В ответ