Читать книгу - ""Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 - Юлия Шахрай"

Забегаю в комнату и слышу за спиной топот — каким-то чудом у меня есть фора, но это не надолго. Открываю окно, выпрыгиваю в сад и прячусь за ближайшим пышным кустом. Затаиваюсь. Даже дыхание задерживаю, чтобы себя не выдать. Только повторяю про себя: «Меня здесь нет. Меня здесь нет»…

— Сбежала, поганка! — доносится из спальни голос Марты.

— Ничего, когда-нибудь проголодается, — хмыкает Хота.

Они замолкают. Сижу, делая осторожные вдохи и продолжая твердить: «Меня здесь нет. Меня здесь нет». Через пару минут слышу разочарованное:

— И правда, сбежала. Вот змеюка мелкая! Пойдём.

Слышу шаги, звук хлопающей двери и обхватываю колени руками. Чувство опасности стихает, замирает на донышке, готовое снова в любой момент вернуться. Отчётливо понимаю, что пока идти в свою комнату мне нельзя.

Мысленно перебираю места, где можно переночевать. В деревню нельзя — меня сразу вернут, если увидят. Им ничего не докажешь: я маленькая, а значит, должна слушаться взрослых. А взрослые думают, что сбегать плохо, и не верят детям. Даже староста не поверит, что уж говорить об остальных.

Сегодня ночью пойдёт дождь, так что прятаться в саду тоже нельзя — промокну. Может быть, в сарай? Я помню, что в одном была солома. Старая, но это всё равно лучше, чем ничего.

Жду, пока совсем стемнеет, а затем осторожно выбираюсь из своего укрытия. Иду тихонько, прячась за кустами, чтобы злые женщины не смогли меня увидеть, если вдруг не вовремя посмотрят в окно. Это занимает много времени, но я справляюсь.

Сарай встречает полумраком. Хватаю охапку сена и тащу в самый дальний пыльный угол, скрытый кучей хлама. Кажется, что так будет надёжнее. Обогнув кучу, натыкаюсь на два ярко горящих в темноте жёлтых глаза. В голове раздаётся:

— Не бойся! Я тебя не обижу!

Желтые огоньки приближаются, а потом часть тьмы формируется в кошку. Она садится, позволяя себя получше разглядеть. Голова кошки вровень с моей. У неё пушистая мордочка, удлинённые ушки и красивая чёрная шёрстка. Улыбаюсь:

— Вот ещё! Бояться тебя! Делать мне нечего… Меня Татина зовут. А тебя?

— Чернышка. Хочешь, покажу своих котят?

— Спрашиваешь!

Котята похожи на два пушистых клубочка. Сверкают жёлтыми глазками и смешно шевелят усами. Кошка укладывается рядом с ними, и появляется ощущение, словно она улыбается:

— Ложись и рассказывай.

Пристраиваю голову на её пушистый бок, глажу его и делюсь всеми своими бедами. Откуда-то точно знаю, что она не навредит мне. Что она — друг.

Чернышка внимательно выслушивает, а потом в моей голове звучит её голос:

— Ты всё правильно сделала. Но поесть тебе всё-таки нужно. Пошли.

— Куда?

— Ты же кушаешь груши? Тут неподалёку есть. Твои злыдни сейчас настороже, так что соваться в дом пока не стоит. Но поесть тебе необходимо. Идём.

Добравшись до заброшенного уголка сада, срываю и с аппетитом съедаю аж три груши. Ещё три беру про запас, и мы возвращаемся в сарай.

Снова укладываю голову на мохнатый бок. Чувствую себя в безопасности. А вот мама… Слёзы накатывают внезапно. Пытаюсь их сдерживать — я же уже не малышка — но ничего не получается.

Кошка вздыхает:

— Плачь. Тебе сейчас это нужно. Не сдерживайся.

Отпускаю себя. Рыдаю. Размазываю слёзы по щекам. Чем дальше, тем больше мне легчает. Постепенно слёзы заканчиваются, а вместе с ними и прежние эмоции словно теряют яркость. Сквозь сон разбираю слова кошки:

— Вот и молодец. Теперь ты точно справишься.

Следующей ночью пробираемся тайком на кухню. Кошка периодически останавливается, чутко прислушивается, а потом говорит, что делать дальше. Прокрадываемся в кладовку. По её совету беру всего по чуть-чуть, чтобы не было заметно. А когда выходим, предлагаю сходить проведать маму.

Чернышка качает головой:

— Не стоит. Слишком опасно. Не сейчас.

— Но вдруг ей плохо?

— Ты почувствуешь, если ей станет плохо. А сейчас идём.

Она оказывается права. В одну из ночей я вскакиваю от пронзающей боли. Боли невосполнимой потери. Чернышка показывает на свою спину и командует:

— Залазь!

Забираюсь и мы бесшумно мчимся, да так быстро, что приходится зажмуриться. Не знаю, каким образом у неё получается открывать мешающие двери, но мы добираемся до маминой комнаты без остановок. Кошка командует:

— Положи ладонь на замок. Правильно! Вот так, — она прижимается ко мне боком потеснее и продолжает: — Закрой глаза и сосредоточься. Сосредоточься, я сказала! Представь, что из ладони вытягивается крюк и проворачивает запор замка.

Услышав щелчок, открываю глаза. Дверь открылась.

Подбегаю к маминой кровати. Приходится забраться на неё, потому что роста не хватает. Мама выглядит безжизненной. Беру её за руку, но она как будто больше не мамина. Грудь мамы не вздымается и дыхания нет.

Становится невыразимо больно.

Глаза уже начинают наливаться слезами, когда кошка командует:

— Прекрати! Ещё не всё потеряно! Если хочешь её вернуть — соберись! Ты же хочешь её вернуть?

— Да, — киваю я, вытирая выступившие слёзы. Глупо реветь, когда всё ещё можно исправить. — Что мне нужно делать?

— Положи маме руку на лоб и молись Богам. Постарайся передать им, как тебе нужна мама. Как тебе больно без неё.

— Хорошо, — киваю я.

Занимаю место у головы, тогда как кошка прыгает маме на грудь и принимается мурлыкать, отчего мамино тело начинает слегка вибрировать.

— Давай! — командует кошка.

Закрываю глаза и прошу Богов вернуть мне маму. Мысленно кричу о своей боли. О том, как мне страшно… О том, что мне сейчас очень нужна помощь!

Слышу звук глубокого вдоха и тут же распахиваю глаза, с отчаянной надеждой глядя на маму. Она жива! Снова жива!

Обрадоваться мешает страх:

— Это точно всё ещё моя мама?

Кошка спрыгивает с кровати:

— Нельзя вернуть в тело чужую душу. Я же была рядом, так что это точно твоя мама. Она может измениться, но это всё ещё будет твоя мама.

Прижимаюсь к маме и шепчу:

— Спасибо!

— Идём, — торопит кошка. — Нам пора. Ты же не хочешь, чтобы всё было напрасно?

— Не хочу, — качаю головой я.

Пытаюсь сдержать слёзы. На этот раз, слёзы радости. Откуда-то знаю, что ничего плохого больше не случится.

Днём, как обычно, отсиживаюсь в своём убежище, когда кошка внезапно подхватывается с места, настороженно вслушивается, а потом произносит:

— Иди! Я чувствую, что сейчас маме понадобится твоя помощь!

— Куда идти? — мигом вскакиваю я.

— Беги ко входу. Тебе нужно впустить мужчину и отвести его к маме. Ты справишься.

— Прямо так бежать?

— Да. И быстрее!

Бегу до ворот усадьбы так быстро, как только получается. По сторонам не смотрю, но на всякий случай мысленно повторяю: «Меня