Читать книгу - "Трилунье. В городах Луны - Алла Вологжанина"

– Обломайся, – ответила ему Карина, – до четырехмерки мы пока не добрались. А там еще один школьный курс.

У него слегка вытянулось лицо.

– Считайте, что уже добрались, – улыбнулась Эррен. – Это история изучения глубины и построение коридоров. Плюс основы четырехмерных процессов и некоторые дополнительные аспекты твареведения. Общеобразовательные курсы в школах и академиях, к счастью, одинаковые. Ох, самое веселое забыла. Танцы. Ага, и экзамен сдавать придется. И радуйтесь, что боевые искусства до третьей стадии – чисто факультатив.

– Чему радоваться? – фыркнул Митька. – Я бы размялся. Да и Резан, вон, с гончими недодрался, можно еще…

– Я вам додерусь! – на корню пресекла зарождающееся безобразие Эррен. – Экзаменом меньше, и радуйтесь. Если силы и время останутся, деритесь между собой, сколько влезет. Как два птероворона весной.

– Голова кругом, – сказала Карина, – это все же очень много за такой короткий срок.

– А я очень рада, – парировала тетушка. – С учетом избытка дури в головах у всех собравшихся вам даже на сон и еду времени оставлять не стоит… Так, о чем я еще вам не рассказала? Ах да. В норме школьное обучение знаккера и четырехмерника, как и совмещающего обе способности, начинается в возрасте девяти – одиннадцати лет. На каждую стадию дается до трех лет. По сути, успешно сдав экзамен, сможете приступить к третьей стадии вместе со своими ровесниками. Арно, я ответила на твой вопрос?

Арноха кивнул.

– Большая часть обучения будет проходить в игровой форме, – продолжила Эррен, – потому что практика показывает, что лучше всего усваиваются сведения, полученные за игрой, особенно соревновательной. Учебники тоже будете читать, зубрить, но при этом радоваться тому, что в них описаны вещи, знакомые вам по детским играм. Все понятно?

– Угу, детский садик «Раннее развитие», – хмыкнула Карина.

– Тут мы скорее ваше замедленное развитие стараемся дотянуть до нормы, – фыркнула тетка. – Если вопросов больше нет, начинаем.

– Как, уже? – сделал «большие глаза» Митька. – А как насчет поужинать?

– А Карина выдала тайну, что на Земле вы уже поужинали, – засмеялась символьер Радова.

– Это был обед! – хором взвыли мальчишки.

– Если перестанете спорить и схватите первую попавшуюся игру, то успеем закончить как раз к ужину, так уж и быть.

Пока парни думали (справедливости ради – не более полсекунды), Карина цапнула кубической формы коробку. Не наугад, вовсе нет. На коробке был изображен дворец Информаториума Второго города луны. Трилунья, разумеется. В Вильнюсе ни подобных дворцов, ни Информаториума не наблюдалось.

– Неплохой выбор! – одобрила Эррен. – Часок игры, и вас можно выпускать на улицу, не боясь, что потеряетесь.

Угу, очень мило.

Карина раскрыла коробку. Внутри оказались квадратные карточки из чего-то вроде плотного картона. С одной стороны карточки изображалось здание, или статуя, или панорама, или еще какой-то городской объект. А на обратной стороне можно было прочитать список вопросов и заданий. В самом деле детский садик.

– Первый ход Каринин, – объявила Эррен. – Гедеминас, Арно, вы смотрите на изображение в течение десяти секунд. Потом отвечаете на вопросы Карины. По правилам она должна выбрать один из списка. Но вы-то не пятилетние детки, сможете ответить на десять.

– Картинка маленькая, – возразил Митька, – не видно толком. Карина вертела квадратик в руках. Что-то в нем было знакомое.

– Она четырехмерная! – догадалась девочка. – То есть сама карточка четырехмерная, как и все на свете предметы. А картинку рисовали с учетом глубины. Наверное, надо сделать как-то так… – Она повторила жест Диймара, которым он «выворачивал» страницы ее блокнота глубиной наружу. И чуть не уронила карточку от неожиданности.

Из центра картонки вырвался лучик света, устремился вверх, но не высоко – остановился буквально на уровне глаз честной компании или чуть выше. Конец луча очертил прямоугольный контур, а в нем, как на экране, возникло цветное объемное изображение великолепной аркады, уходящей в море. По ярусам – нижнему, под арками и верхнему, образующему некую «крышу», – прогуливались люди. Вокруг изображения вспыхнули слова:

«Аркада Трех драконов, построена в 1424 году Октобером Гардом по заказу городского совета. Материал: розовый драконий мрамор…»

Десять секунд истекли, и экран погас.

– Читай вопросы! – потребовала Эррен.

– Это запросто! Первый: в каком году построена аркада Трех драконов?

– В тысяча четыреста двадцать четвертом! – хором выпалили мальчишки.

– Кем?

– Октя… Октобером Гардом! – отрапортовал Митька. – Это же легко!

– Угу. На, получи. Сколько людей было изображено на картинке?

– Что?! – возмутился друг.

– Семь, – сказал вдруг Арно, – нет, восемь, там еще ребенок был.

– Надо же. Ты прав! – А игра-то оказалась вполне себе азартной. Карина прочитала следующий вопрос: – Какого цвета аркада?

– Розового, – удивился Арно.

– Щас тебе, розового! Это мрамор называется «розовый», а аркада белая!

Час пролетел незаметно. И что восхитительно, под конец Карина почувствовала себя в силах провести экскурсию для новичков хоть по всему Второму городу луны.

– Ну что ж, начало положено, – удовлетворенно заключила символьер Радова. – Гедеминас и Карина, вы свободны, а с Арно я хочу побеседовать. Встретимся за ужином.

Карина и Митька послушно смотались – подъемно-спусковая площадка доставила их к выходу на ту самую треугольную площадку, где они купались. Только сейчас там не стоило задерживаться – косые волны трехлунного прибоя запросто могли смыть их в море и реверсивным течением утащить далеко-далеко. Стихии-то плевать на важность волчат для этого мира и того…

Карина горстью сгребла Шасть и следом за Митькой кинулась внутрь здания. Она уже убедилась в абсолютной незаметности и неприхотливости своей питомицы, но почему-то хотелось уберечь малявку от холодной соленой воды.

– Хорошая игра, – сказал Митька, когда они вбежали в неосвещенный полупустой зал. – Что-то я подозреваю, ты ее не просто так зацапала? Выбирала же, сознавайся?

– Ну, ясен… день, выбирала. – Карина отряхнулась от воды, чувствуя себя не в той шкуре, ведь волку избавиться от влаги в шерсти куда легче, чем человеку от сырости в одежде. – Я еще, сознаюсь, кое-что сперла.

И протянула Митьке карточку.

На картонном квадрате из бирюзовой воды поднимался дворец. Каменное его кружево было золотистым с частыми сиреневыми прожилками. Ни одного цветка не оплетало колонн на галереях. Над дворцом сияло солнце, но тень словно висела неподалеку, создавая предгрозовое освещение.

– «Мертвый остров», – прочитал Митька и вскинул удивленный взгляд на подругу: – Тот самый, о котором говорил Рудо? Но зачем тебе карточка?