Читать книгу - "Оплот добродетели - Екатерина Лесина"

…корабль жил.

Продолжал существовать в пространстве и времени, как продолжали существовать и все его пассажиры, занятые собой и своими проблемами, которые, наверняка, казались им неразрешимыми… или неприятными, или…

…ужин вызвал целую волну недовольства.

Официанты разводили руками. Роботы отказывались заменять блюдо. Систему свободного выбора меню пришлось отключить, что, в свою очередь, породило целый поток жалоб, которые Лотта сохраняла скорее по привычке, чем и вправду собираясь на них реагировать. Хотя и понимала она, что дальше молчать не получится. И надо бы обратиться, что к обслуживающему персоналу, который видел и понимал куда больше, чем ей бы хотелось, что к людям, иначе поползут слухи, а там…

— Устала? — Кахрай подошел сзади.

И обнял.

И Лотта с облегчением оперлась на него, ненадолго закрыла глаза и вздохнула:

— Еды у нас почти не осталось.

— Осталось. Не думаю, что прыжок собирались затягивать…

— Может, и не собирались, но… понимаешь, одно дело, когда есть план, деталей которого мы просто не знаем, и совсем другое, когда к этому плану добавляется второй или третий, или четвертый. И когда они принадлежат разным людям, каждый из которых полагает, будто он уникален, будто ничего не случится, если с обреченного корабля, снять пару-тройку спасательных капсул… или неприкосновенный запас убрать… что еще, Кахрай? Картриджи очистки воздуха поставить на грани выработки? Или водные? Гидропонные системы… обогатители, очистители… это сотни и сотни тысяч, если не миллионы…

С ним было спокойно, и грядущее не казалось таким вот страшным. Нет, Лотта понимала, что шансы у них небольшие и…

…новость об исчезновении корабля должна была бы распространиться по сети. И Совет не оставил бы ее без внимания… что они предпримут?

Подождут ли?

Бьянцонни осторожен, а еще чутье у него отменное, что и бабушка не раз отмечала. Или… родственники должны будут пойти в атаку. У них наверняка есть что-то еще, что позволит договориться с Советом директоров.

— Почему ты думаешь, что это разные люди?

— Потому что нужно быть совсем глупым или жадным, чтобы настолько выкачивать корабль перед живым полетом. Тем более, когда знаешь, что случится катастрофа…

— Именно.

— Нет, — она покачала головой. — Катастрофа с таким количеством жертв означает, что будут искать виновного. Даже, когда его действительно нет, все равно будет нужен кто-то, кого можно объявить виноватым. И будут проводить расследование настолько тщательное, насколько возможно. Следовательно, все эти мелочи, которые вовсе не мелочи в сумме, покажутся не просто подозрительными. Владельцев прямо обвинят в лучшем случае в недобросовестном контроле за подготовкой к полету, в худшем… — Лотта решилась и погладила руку, которая ее обнимала. — В худшем сделают верные выводы…

Рука не исчезла. И обняли ее лишь крепче.

— Я думаю, просто пошли слухи… кто-то где-то что-то увидел, прочел и понял, что от корабля будут избавляться. Скажем, выставят на аукцион или просто перепродадут. А если так, то почему бы не воспользоваться моментом?

Внизу раздался смех.

И чей-то громкий голос, явно недовольный. Снова смех… робот-разносчик кружил с подносом разноцветных коктейлей. Правда, безалкогольных и это, кажется, нравилось далеко не всем. Но… с трезвыми людьми есть шанс договориться, а вот пьяные проблемы Лотте не нужны.

— Значит, крысы большие и крысы малые? — спросили у нее на ухо. А потом сказали: — Тебе нужно отдохнуть.

— И тебе.

— И мне. И всем нам не мешало бы, но…

Отдыхать некогда. И Лотта искренне сомневалась, что у нее получится уснуть, зная, что жизни осталось всего несколько дней.

Или часов.

И надо бы пользоваться этой жизнью, чтобы потом не было мучительно обидно за растраченное время, что-то делать, что-то совершенно безумное, но запоминающееся, то, за что в другое время будет стыдно, а она вот просто стоит и смотрит вниз.

На людей.

— Труди…

— Дала показания. По-моему, ее радует мысль, что после ее смерти наниматели получат по заслугам.

— А они получат?

— Мы постараемся.

— Ее дочь…

— Где-то есть, где-то там, на просторах Вселенной, — Кахрай осторожно коснулся губами макушки. — Только вряд ли мы ее найдем. Или не мы. Она хороший специалист, как бы тошно не было признавать это, а значит, позаботилась о том, чтобы скрыть истинную свою личность.

Логично.

И наверное, правильно. Труди — лишь маска, вероятно, не единственная, хотя, возможно, любимая. Надежная. Удобная. Как старые туфли, которые давно разношены по ноге. И порой эта маска становится роднее лица.

Но…

— Да и надо ли? Мы получили, что хотели…

— У нее редкая болезнь, — Лотта сама не понимала, откуда появилось это вот упрямство. И зачем ей знать истинное имя? Что это знание изменит?

— Как оказалось, не такая и редкая. В настоящее время в Созвездии зарегистрировано пять миллионов человек с синдромом. Если у нее вообще этот. Медицинские документы тоже подделать не сложно. А вскрытие… кто рискнет вскрывать зараженных? Даже если вдруг, то думаю, что у ее дочери, как и у ее сестры давно уже другие личности. Страховка и та будет получена через посредника…

…что лишает возможности отследить финансовый поток.

Разумно.

— Идем, — Лотту развернули. — Все-таки тебе следует отдохнуть…

И взяли под руку.

За руку.

И хорошо, оказывается, просто идти с кем-то за руку. Рядом. И молчать. Слушать, как мягко ворчит корабль, который тоже устал…

— Я все равно не смогу уснуть, — сказала она, оказавшись в знакомом коридоре. И высвободив руку, обняла себя. — Я… не знаю, в голову лезет всякое. И я просто не хочу думать ни о чем таком, а не думать не получается. И я пытаюсь понять, что я могла бы сделать, чтобы изменить все. Может, если бы я больше прислушивалась к родственникам, если бы относилась к ним всерьез, вникала в проблемы…