Читать книгу - "Сборник "Игрок" - Александра Лисина"

Пока они, правда, были на месте и не подавали виду, что нарушенный мною запрет хоть как-то на них отразился. Но, быть может, последствия проявятся позже? Уже после возвращения? Лин как-то сказал, что я больше не имею права отнимать чужие жизни. Обретя силу Ишты полностью, я больше не могу убивать даже нежить. Тем более когда выяснилось, что НАША нежить – не совсем, собственно говоря, нежить. Не знаю, правда, как классифицировать здешних тварей и как наложенный на меня запрет соотносится с вопросами моей собственной безопасности, но спросить было не у кого. Ни тогда, ни тем более сейчас. Боги мне после Невирона на глаза больше не попадались. Лин ушел, да и не знал он тогда точного ответа. Эннар тоже не знал, потому что в Валлионе уже очень давно не встречались с Хозяевами, а церковь и подавно не имела никакого понятия. Так что, похоже, придется ждать, что будет, и надеяться, что боги с пониманием отнесутся к этому нарушению. Я ведь не ради себя старалась, а спасала тех, кто находится под моей защитой. Точно так же, как когда-то спасала Равнину, Лес, Степь и Долину.

Разве это не одно и то же?

Вернув перчатку на место, я тяжело вздохнула. А потом расправила плечи и, заслышав быстро приближающиеся шаги, снова поднялась: кажется, у нас назрел-таки серьезный разговор с господином Иггером.

Глава 6

Как и следовало догадаться, до самого утра мы никуда не сдвинулись – люди устали, как каторжники в каменоломнях, я вообще с трудом передвигалась, а кое-кому так здорово ушибли голову, что даже «синька» не избавила его от приличной шишки на затылке.

Нет-нет, я к этому не имею никакого отношения, несмотря на то, что «синька» во всех смыслах была моей. Но наш бравый командир, судя по всему, считал иначе, и я не стала его в этом разубеждать: заслужил он, если честно. Так что пусть помучается.

Кстати, я напрасно ждала, что он громогласно и прилюдно выскажет мне свои многочисленные претензии. Фигу. Мы только в очередной раз столкнулись взорами, как два барана на мосту, какое-то время посверлили друг друга взглядами, уверенные каждый в своей правоте, но потом он все-таки отвернулся. И ни слова не сказал до самого рассвета.

Когда небо посветлело, все уже были на ногах. Я даже подремать успела. Конечно, усталость никуда не делась – кажется, пока мы не выберемся с этого проклятого болота, она так и будет меня донимать – но хотя бы ноги больше не казались чугунными колодами и их уже не приходилось с проклятиями заставлять делать каждый новый шаг.

Остальные тоже выглядели неплохо. Если, конечно, забыть о том, что люди больше суток не ели, почти не спали, у них закончилась вода, а до вожделенного леса еще предстояло топать и топать.

Впрочем, никто не роптал – все мы понимали, что время не на нашей стороне. И что второй такой ночи мы можем не пережить. Поэтому собирались споро, выступали почти охотно, а уж двигались вперед так быстро, что сторонний человек никогда бы не догадался, насколько это физически тяжело.

Как ни удивительно, но почти весь день нас никто не преследовал и не порывался загородить дорогу. В небе не мелькали крылатые тени, из-под корней не выскакивали голодные змеюки. Мои Знаки упорно молчали, так что‚ в конце концов‚ я начала подозревать, что они стали терять свою силу. Даже останавливалась несколько раз, чтобы заглянуть под перчатку, но неоднократно убеждалась, что цвет линий не потускнел, а сам шестилистник остается на месте, и ненадолго успокаивалась.

Привал в этот день сделали всего один. Где-то ближе к полудню, если, конечно, можно назвать полднем примерно середину дня, когда тучи чуточку меньше загораживали солнце от наших взглядов. Честно говоря, отсутствие такого важного ориентира здорово мешало, да и время определять было весьма проблематично, но, поскольку другого варианта все равно не было, приходилось исходить из того, что есть. И делать привал не тогда, когда протикали невидимые часики, а когда люди выдохлись после первого запала и начали раз за разом оступаться.

Отдых был коротким – только для того, чтобы перевести дух. А потом мы снова полезли в вязкую жижу, которая с каждым часом становилась все плотнее и сквозь которую становилось все труднее пробираться.

Будто почувствовав, что добыча ускользает, оно, как специально, начало усиленно липнуть к сапогам, цепляться за одежду, виснуть на доспехах, шлемах, утяжеляя их чуть ли не вдвое. Через пару часов после привала даже выносливые Драконы начали задыхаться, замучавшись на каждом шагу бороться за намертво влипающую в грязь обувь. Одно хорошо – шли мы едва ли по колено в этой дряни, потому что дно уже давненько не опускалось ниже, чем на локоть. А если бы где-то появилось такое же липкое озеро, пришлось бы искать обходные пути или же отращивать крылья.

Что хорошо, так это то, что на нашем пути все чаще и чаще стали встречаться похожие на нормальные деревья. Маленькие, наполовину засохшие, но все же не такие мертвые, как раньше. На некоторых еще даже листва не успела облететь. Где-то на листиках даже сохранилось несколько капелек росы – на наше общее счастье, а в одной из таких рощ мы остановились на целых полчаса, чтобы облазить все кусты и хотя бы таким варварским способом утолить становящуюся невыносимой жажду.

Надолго задерживаться, правда, не рискнули – слишком открытое место, которое не давало ни защиты, ни иных выгод. Съедобных ягод мы там не нашли, грибов и подавно. Поэтому просто прошли насквозь, слизнули капельки влаги с уцелевших листочков и двинулись дальше.

Ближе к вечеру я впервые ощутила сигнал от Знаков – легкий, едва уловимый холодок, идущий из левой ладони. Немедленно ускорила шаг и, нагнав молчаливого командира, коротко предупредила:

– За нами погоня.

– Сколько? – только и спросил осунувшийся, посеревший и словно бы высохший от нагрузок господин Иггер.

Я пожала плечами.

– Не могу знать. Но пока сигнал слабый.

– Скажете, когда станет сильнее, – велел командир, и на этом разговор был исчерпан.

Еще часа через два у нас под ногами снова начало опускаться дно. Медленно и постепенно, но все же достаточно заметно, чтобы обеспокоиться. Мужчины, посовещавшись, хотели было разделиться, чтобы проверить местность, но я заупрямилась, заявив, что всех сразу мой «артефакт» может и не прикрыть.

В итоге они решили-таки разделиться, но на очень короткое время. Часть отряда вместе со