Читать книгу - "CTRL+S - Энди Бриггс"

Ушло целых две недели на то, чтобы вывести Тео из искусственно вызванной медиками комы, которую нейрохирурги применили, чтобы взять под контроль отек в его мозгу. Отек этот был спровоцирован перегрузкой стимуляторами, которую вызвало его слишком длительное погружение в виртуальность.

Это сработало и уберегло его мозг от серьезных повреждений, хотя правая рука все еще дрожала, когда он поднимал ее. В СПЕЙСе мачете, возможно, являлось убийственным оружием, но оно все равно было не способно разрубить реальную плоть. Тем не менее перенесенный им болевой шок повредил нервные окончания в кончиках его пальцев.

Также у него развилась легкая шепелявость речи, и врачи считали, что она останется с ним навсегда. Тео это раздражало. Он даже находил это унизительным, однако шепелявость была невысокой ценой за то, что он остался жив. Лечившие его специалисты предполагали, что мигрени, от которых он страдал с детства, уберегли его от более серьезных последствий сдвига по фазе. Любой другой после таких испытаний уже превратился бы в овощ.

Клемми также прошла через процедуру искусственной комы, но вышла из нее, никак не пострадав физически. Чего нельзя было сказать о ее эмоциональном состоянии. Тео пытался навестить ее, но ее лечащие врачи запретили ему это. Она очень болезненно переживала новость о том, что семья ее распалась.

Ему позволили навещать свою мать, которая все еще лежала без сознания, подсоединенная ко множеству разных капельниц, датчиков и мониторов. Сканирование на компьютерном томографе показало наличие в ее мозгу пораженных участков, но насколько это скажется на ее здоровье, выяснится лишь тогда, когда она очнется.

Когда он мог, то сидел рядом с ее больничной койкой, хотя ему было тяжело смотреть на ее осунувшееся лицо. Казалось, за ту бурную неделю она сильно постарела. Чтобы скоротать время, он вслух нес всякую околесицу, надеясь, что его голос все же доходит до нее на каком-то уровне сознания. Но темы для этих бездумных разговоров все равно неминуемо заканчивались, и тогда он начинал задавать вопросы. Почему она бросила учиться на полицейского? Из-за него? Разочаровало ли ее то, что он, пойдя по ее стопам, стал неудачником?

Это было для него настоящим катарсисом, нравственным очищением, тем более что ответы он слышать не хотел. Он не сомневался, что и так их знает.

Время шло, и каждое утро он чувствовал себя все сильнее, но к вечеру все равно выдыхался. В промежутках между этим он занимался интенсивной физиотерапией, чтобы победить последствия сдвига по фазе, хотя знал, что толпа окружавших его докторов очень хотела бы и дальше изучать на нем последствия столь редкого случая длительного погружения в виртуальную реальность.

А по вечерам, борясь с сонливостью, он подвергался безжалостным допросам офицеров полиции. Старший суперинтендант Кларк, молодая темнокожая женщина, обладала очень мелодичным голосом, от которого ему хотелось спать еще больше. Она специализировалась на случаях травматизма и дотошно расспрашивала его обо всех деталях происшедшего, периодически возвращаясь назад, чтобы уточнить еще какую-то подробность. Скрывать Тео было нечего, и поэтому он говорил с ней открыто и откровенно. Заколебался он всего один раз, когда она попросила описать Клайва, Ксиф и место их жительства. Он, конечно, знал, что юрисдикция подразделения по борьбе с В-преступлениями на них не распространяется, но посчитал себя обязанным рассказывать о них как можно более туманно. Кто знает, каким репрессиям они могли подвергнуться в своем виртуальном мире?

Лишившись такого преимущества, как собственный риг, Тео оставался изолированным от всего остального мира. Четыре дня спустя Бакстер с Милтоном начали наносить ему регулярные визиты. Встретившись с другом после долгой разлуки, Бакстер заулыбался, но оставался молчаливым, что было совсем на него не похоже. Милтона же, наоборот, переполняла энергия, и он был не в состоянии долго усидеть на месте. Он сразу начинал расхаживать вокруг кровати Тео, сопровождая свою речь оживленной жестикуляцией.

Их до сих пор подвергали интенсивным допросам в полиции по поводу всего случившегося и позволяли видеться только с ближайшими родственниками. Милтон был особенно доволен номером в пятизвездочном отеле, куда их поместили на время разбирательства, и уже подсчитал, во сколько обошлось бы такое обслуживание, если бы они платили за это сами.

Они тоже были изолированы от информационного пространства и узнавали о том, что происходит в мире, только когда выходили из гостиницы на допрос и репортеры забрасывали их лавиной вопросов.

Поскольку во время этих визитов Бакстер всегда сидел молча, сомкнув пальцы в замок на коленях, все новости Тео рассказывал Милтон.