Читать книгу - "Северное Сияние. Том 1 - Сергей Извольский"

В моем старом мире нет магии, и все люди там как люди. И будущая принадлежность к мировой элите не меняет повадок юных и избалованных представителей человеческого рода. Молодые, богатые и пьяные — примерно так можно охарактеризовать абсолютно все закрытое студенческое движение. Разгромить ресторан, сжечь крупную купюру на глазах у бездомного, или путем постоянных проб научиться (или не научиться) много пить — это все закрытые студенческие клубы.

Кроме того, в подобных закрытых обществах имеет место и традиции неординарного поведения: к примеру, в начале двадцатого века шесть членов американского общества «Череп и кости» выкрали череп индийского вождя Джеронимо — того самого, имя которого как клич используют американские десантники. И этот череп, украденный сто лет назад, американские члены студенческого общества индейским общинам отдавать не хотят до сих пор, несмотря на многочисленные просьбы и идущие судебные разбирательства.

Если в моем мире со студенческими обществами все было вполне понятно — есть английские, американские, а большинство континентальных европейских, в том числе российских, сгинули в огне потрясений двадцатого века, то в этом мире все было намного сложнее. С клубами и корпорациями этого мира разобраться было гораздо более сложной задачей.

В Германии и Австрии здесь не было национал-социализма, который в моем мире косой прошелся по студенческим обществам, и австрийские и германские Корпуса, как и студенческие объединения стран Балтии, сохранились во всем своем многообразии.

Российские же студенческие общества — традиционно, являлись рассадником революций, и в смуту двадцать шестого года были закрыты или даже элиминированы практически все. Пятнадцати лет здесь не прошло, как Николай II дал студенческим объединениям зеленый свет. Император разрешил собрания студентов, и по иронии судьбы от руки студента же и погиб — в этом варианте истории. Что также выбило надолго почву из-под российских студенческих объединений.

Только совсем недавно традиции студенческих обществ в Конфедерацию вернулись в своем многообразии. Но авторитетных обществ пока практически не было. Именно поэтому, как одна из причин, среди одаренной молодежи был так популярен французский — большинство российских одаренных вступали в студенческие общества интернациональные, с французским как основным языком общения.

И это, кстати, была одна из проблем, которую вскоре мне предстоит решать: потому что членство в подобных студенческих братствах и сестринствах для представителей одаренной аристократии было неписанным, но обязательным правилом. Меня, правда, пока никто не приглашал — потому что учиться я начал со второго года первой ступени. Все остальные — те, кому положение и происхождение открывало доступ в закрытые студенческие клубы и корпорации, к разным организациям уже принадлежали.

Кроме всего прочего, на ситуацию этого мира накладывал отпечаток и гендерный перекос. Одаренных женского пола было много больше, чем мужского, поэтому именно культа студенческого братства в этом мире не случилось — предпосылок не было. Так, мелькали в светской хронике только новости из тех, что пропускала цензура. Но по факту ознакомления с парочкой статей я понял, что в этом мире дебош и кутеж также повсеместно присутствует. Присутствует, но с одной особенностью реалий этого мира, почти полностью перешедшего на безналичной расчет: здесь молодые аристократы возмещали ущерб после громких гулянок универсальной валютой — золотыми монетами.

Об упоминании этого факта я натолкнулся совсем недавно. Обратил внимание потому, что повторилась история моего мира: на вечеринку одного из британских студенческих клубов был нанят целый оркестр, и по старой традиции все инструменты музыкантов по мере возрастания градуса опьянения были разбиты. Вот только среди инвентаря оказалась скрипка Страдивари, и этот факт дебоша вызвал управляемую дискуссию в обществе.

В общем, все привычно и обычно. Привычно и обычно с мужскими студенческими братствами, которые существовали только для того, чтобы весело проводить время, эпатируя окружающих и окружение.

Значительно интересней дела обстояли с девушками — одаренными аристократками этого мира. Потому что их было количественно больше, чем юношей, и потому что одаренные девушки обладали вполне реальной силой. К тому же, несмотря на реноме женского рода как сплетниц, когда необходимо женщины много скрытнее мужчин. И информации о студенческих женских корпорациях мне попадалось крайне мало. А если о попадалось, то весьма нейтральная — в духе официальных пресс-релизов.

Всего несколько раз я вскользь слышал про «Ядовитый плющ» — транснациональный полумифический закрытый клуб, даже больше того — корпорацию для одаренных девушек. И сейчас, когда этот клуб каким-то образом стал частью плана по организации нашего визита к Марьяне Альбертовне, к части истины в этом вопросе я, чувствую, прикоснусь.

— И чего мы стоим? Долго я тебя еще ждать буду? — посмотрел я на Валеру после того как миновали несколько секунд, которые я взял на раздумья размышляя о студенческих клубах.

Принц только было собрался ответить, как лежащий на столе ассистант подал голос, оповестив зуммером о срочном вызове. Причем вызове из списка контактов, который позволял вот таким вот образом ассистанту громко меня отвлекать.

— Да еш-матреш! — только и высказался я, когда увидел подтверждение запроса от и.о. директора гимназии о согласовании запрошенной встречи. Татьяна Николаевна ждала меня через двадцать пять минут у себя в кабинете.

— Да как так-то? — поинтересовался я у мироздания, которое слишком поздно состыковало меня и Валеру с его ядовитым, черт его дери плющом, и не смогло донести до меня информацию о сегодняшней вечерней вылазке пораньше.

Торопливо написав краткое и сухое сообщение с извинениями и объяснениями, что в связи с непредвиденными срочными обстоятельствами к уважаемому директору гимназии явиться я не смогу, положил ассистант в ящик стола и с громким стуком его захлопнул.

Похоже, с такими темпами общения с Татьяной Николаевной учебное заведение мне скоро придется менять — будь я на месте и.о. директора, я бы такого не простил. Хотя, если станет все плохо, можно будет поменять не учебное заведение, а директора. Она же пока всего лишь и.о. — подумал я, пытаясь себя упокоить.

Так себе попытка оказалась, и, если честно, приободриться не помогла. Тем более что перед Татьяной Николаевной, которая мне — что ни говори серьезно помогла, и которую я с откровенным цинизмом прокидываю со встречей уже не первый раз, мне было по-настоящему стыдно.

Валера между тем звучно фыркнул, выдав вместо тысячи слов всего одним звуком пренебрежительную насмешку, и вышел из кабинета. Коротко оглядевшись по сторонам, осматривая кабинет и наслаждаясь последними мгновениями спокойствия — чувствуя, что поездка будет долгой, я вышел следом за ним.

Быстрым шагом миновал коридор, прошелся по галерее — заметив сразу несколько представительских машин во дворе коттеджа и следом за принцем сбежал по лестнице в холл.

— У-ух ты! — пробормотал я себе под нос, когда Валера чуть отошел и из-за его спины я увидел сидящих за столом. То, что здесь и сейчас присутствовала Эльвира, было вполне естественным и неожиданностью для меня не оказалось. А вот присутствие Анастасии и в большей даже мере личность ее сопровождающего удивили.