Читать книгу - "Кругом одни принцессы - Наталья Резанова"

Но прежде надо отсюда выбраться. Кто сказал, что это никому не удавалось? Малагис? Он всегда отличался забывчивостью и рассеянностью, это я еще от Абрамелина узнала. Вот Логистиллы здесь нет. И гробница пуста. А сундук в пещере прятал живой человек, местным призракам это не под силу. Стало быть, она тут побывала и сумела уйти. Может, и не зря меня за нее приняли, может, она до сих пор где-то поверху бродит?

Надо сосредоточиться, и вспомнить, что мне рассказывала Баба-Яга про свои эксперименты с летательными аппаратами. На этот случай я свою ненависть к полетам сумею подавить. Дым, вот что она упоминала. Точно. Надо наполнить дымом матерчатый шар — и вечная женственность-таки увлечет нас ввысь. Ну, дым я обеспечу, весь берег в камышах, костер разведу, женственности во мне тоже сколько угодно. А материю на шар где взять? Разве что одежду свою извести.

А как я продержусь, пока сотворю этот воздушный шар? Источники питания отсутствуют… Или нет? Вот передо мной река. А где есть река, там, как правило, водится рыба. Пусть потусторонняя, но она должна здесь быть. Правда, вода стирает память. Но это у призраков. Неизвестно, как она подействует на метаболизм живого человека.

Хм… Река. А стоит ли усложнять задачу? Сколько раз я сидела на берегу и поджидала перевозчика? И вспоминала о том, что перевозчик — это вроде бы жрец, совершающий обряд перехода в иное царство? Как-то даже применяла заклинание вызова. А ведь я знаю их несколько. На то, что я произносила в Волкодавле, перевозчик вроде бы обиделся. Попробуем другое. Более мощное.

Я встала, оборотилась к реке и пропела:

Перевозчик — водогребщик,

Старичок седой.

Перевези меня на ту сторону,

Сторону — домой…

Туман почти заглушил мой голос, но повторять заклинание я не рискнула. Тяжелая тишина вновь нависла над рекой.

Не сработало. Что ж, опять придется выживать самой. Я видела здесь деревья, а топор у меня есть. Сделаю плот. Или лодку из связок камыша.

Что-то громко плеснуло почти у самых моих ног. Неужто рыба? Я подняла голову.

Поначалу пелену тумана прорезал острый нос лодки, а потом показалась фигура человека, толкающего плавсредство шестом.

— Никак перевозчика звали? — послышался надтреснутый голос.

— Звали, звали, — радостно подтвердила я. Перевозчик перебрался на нос, но на берег высаживаться не стал. Его лицо показалось мне знакомым.

— Слушай, мы с тобой прежде не встречались? — Он пожал плечами.

— Кабы я всех помнил, кого возил…

Он был гораздо старше того, что вез меня через реку Волк. И у того был паром, а не лодка. Но определенное сходство было. Такой же седой, лохматый и коренастый.

— Ты пассажиров берешь?

— Беру. Но перевоз платный. А за обратный перевоз двойной тариф. И плата вперед.

— Двойной — это сколько?

— Сейчас всё больше в имперках платят. Начальная цена — две имперки. Можно в башлях, пурпурных или деревянных, по курсу. А тебе надо умножить на два.

Я достала кошелек, и проверила его содержимое. От аванса месье Бабло оставалось ровно шесть гроссфатеров.

— На тебе, дедуля, четыре имперки. А на той стороне, может, еще две добавлю.

Старик быстро схватил монетки и спрятал.

— Ну, садись.

Я последовала приглашению.

— А говорили — ты обратно не перевозишь.

— Так кто же покойникам деньги на обратный проезд дает?

Я удержалась от обвинений в скаредности. Всякий труд должен быть оплачен.

Но перевозчик медлил отталкиваться от берега.

— В чем дело? Еще деньги нужны?

— Нет, не то… Может, и не получится у нас ничего… или неизвестно, что получится. (А деньги уже взял, умник!) Понимаешь, течение здесь сильное. Когда оттуда плывешь к этому берегу, как перышко сносит. А обратно плыть тяжело. Грести надо против течения. Иногда невесть сколько посередь реки прокантуешься. Чтоб выгрести, знаешь, сколько сил надобно? Да еще и снесет лодку в места неведомые — на том берегу их много…

— Так бы сразу и сказал. — Я сбросила свои сумки на лавку и взялась за весла. — Толкай, дед. Выгребем.

P.S. Автор признается в сугубом и злостном цитировании: Вильяма Шекспира, Лодовико Ариосто, Марка Твена, Бориса Пастернака, Александра Твардовского, персидской средневековой прозы, «Поэтических воззрений славян на природу» и еще много чего…