Читать книгу - "Закон военного счастья - Николай Басов"

Дверь в кабинет Рымолова была закрыта, а секретарши – обе, пожилая и молоденькая, – бросились грудью защищать председательские хоромы, но солдаты Дондика даже не стали особенно напрягаться, просто подхватили их под руки и оттащили в сторону. Вся компания ввалилась внутрь.

В кабинете, как всегда, было светло, потому что каменные ставни с окон были сняты. И народу сидело немало, человек семь или даже больше. Правда, некоторые из них сразу выскочили, едва поняли, что происходит нечто необыкновенное. Рымолов привстал, как незадолго до этого Калобухин.

– Что это такое? – Он потряс головой. – Я спрашиваю, что?

– Все очень просто, – ответил Дондик. – Ваш прямой подчиненный, – он указал на Калобухина, – пытался заставить Гринева подписать вот это.

И он бросил на стол Председателя заветную папку с «делом» Ростика.

– Подписать? Что за бред? Я ничего не приказывал. И никакого дела Гринева нет.

– А то, что я пятнадцать заявлений написала, когда он исчез, – проговорила вдруг низким, очень сильным голосом мама, – тоже можно считать бредом? А то, что ни одно это заявление у меня не приняли?

– Да, Арсеньич, – подал свой слабый голос Рост, – там под кинотеатром настоящие хоромы, не для меня же одного? Сколько еще человек ты туда упек?

– Калобухин, что это? – спросил Председатель, начиная листать папку. Его брови вполне натурально поползли вверх: – Ты сам-то понимаешь, что это такое?

Калобухин встряхнулся, посмотрел на Ростика, на Дондика, потом на Председателя.

– Разрешите объяснить наедине.

Председатель откинул папку. По его губам скользнула презрительная усмешка. Он пытался быть молодцом, но уж слишком быстро вник в документы. Как-то почти автоматически складывалось впечатление, что он видел их не первый раз.

– Хорошо, можешь, наедине, – он посмотрел на Дондика. – Вы позволите, капитан?

Дондик пожал плечами. Рымолов кивнул, словно ни на мгновение не сомневался в ответе. И перевел взгляд на Ростика.

– Опять из-за тебя неприятности, Гринев. – Он подумал, посмотрел в окошко. – Если отпустим, дашь слово, что не будешь больше бузить?

– Отпустите меня? – Рост попытался, чтобы его голос звучал крепче. – За невыполнение приказа, дезертирство, казнокрадство? Да только сейчас и бузить!.. Нет, не дам.

– Тогда так, – Рымолов вздохнул. – Через три дня ты должен покинуть город. Это приказ. Называй как хочешь – ссылкой, эвакуацией…

– У тебя есть место? – спокойно, даже как-то лениво спросил Дондик.

Если так считал капитан, значит, дело серьезнее, чем ему казалось. Значит, пора подчиняться. Ростик подумал. Потом тряхнул головой.

– Нет, сделаем не так. Не ты меня изгоняешь, Арсеньич, а я сам ухожу. Просто не хочу находиться рядом, когда вся монструозная система, которую ты создал, начнет тут по-настоящему веселиться и всех подряд поедать. А ведь она скоро примется и за тебя, это ты должен знать не хуже меня.

– Что ты мелешь? – удивился Рымолов, но уже не так уверенно. Он не умел притворяться, а сейчас, как Ростик понял, и не собирался.

– Ты считаешь, что все те молодцы из истории, которых отвели в конце концов на эшафот, были глупее тебя? Они тоже думали, что до них никогда никто не доберется, что такие вот Калобухины только для быдла…

– Андрей Арсеньевич, прошу оградить меня от оскорблений, – вскричал Калобухин.

– Так ты уедешь из города? Даешь слово? – решил настоять Председатель.

– Уеду. И даю. Пару дней полечусь, попрощаюсь с ребятами, расскажу, что и как было… А через три дня меня тут не будет.

– Хорошо, это всех устроит. – Рымолов твердым жестом, как что-то решенное, перенес папку в ящик стола, запер его и деловито сунул ключ в левый верхний карман офицерской гимнастерки. – Почти… устроит.

Ростик пошел к двери, стараясь поменьше опираться на маму, но не выдержал. Обернулся, очень уж интересный феномен, как оказалось, представлял из себя этот бывший профессор каких-то там наук.

– Арсеньич, цель оправдывает средства, да? Как тебе диктаторские сапоги, кстати, не жмут? Соратники заговоры еще не раскрывают? Пищу повара при тебе еще не пробуют?

– Что ты знаешь о жизни? – Надо признать, владеть собой он умел куда лучше Ростика.

– Что знаю? – Рост почти улыбнулся, он и не рассчитывал, что все так удачно повернется. – Я знаю, что у жизни есть два плана. Общий и частный. Все диктаторы сориентированы на частный, им кажется, если задавил сейчас, значит, победил. А есть еще…

Рымолов хлопнул ладонью по столу.

– Все, хватит. – А не так уж хорошо он владел собой. Или не выдерживал взгляд, который не сводила с него мама. – Это все слова. Слова!.. Да, у меня есть соратники, и их немало. Они тоже все говорят, обо всем говорят, по каждому поводу советуют… А нужно – делать! Дела важнее слов.

– Ну да, – согласился Рост. – Цель важнее средства. Иначе быть не может. – Проходя мимо Калобухина, он вдруг сладко улыбнулся ему, и очкарик откачнулся, словно ему прямо в лицо выстрелили из пистолета. – А ты беречь себя должен, Сережа. А то ведь работа у тебя такая… трудная. И охраны в какой-то момент может не оказаться на месте.

Когда они вышли, Рост увидел, как один из автоматчиков Дондика давится от смеха. Оказывается, у всех были нервы. Дверь в рымоловский кабинет еще не закрылась, а Калобухин уже зачастил:

– Арсеньич, я требую, чтобы мне была выделена специальная…

Дверь хлопнула, как выяснилось, обе секретарши только того и ждали, чтобы отсечь посетителей от начальства. Или по-своему, по-секретарски, пытались разузнать, что в действительности происходит, – то есть подслушивали.

Они вышли из Белого дома. У подъезда стоял Чернобров со своей машиной.

– Командир, давай я подвезу, – предложил он Росту. – А то, как я понимаю, ходить тебе нелегко.

– Спасибо, – поблагодарил его Рост. – Я сейчас. – Он повернулся к Дондику. – Откуда ты узнал, капитан? От какого-нибудь надзирателя?

Дондик улыбнулся, но немного напряженно. Понизил голос.

– Есть один. Но он не на меня работает, а… на Герундия.

– На Каратаева?

– Нет, на Герундия. Он все-таки когда-то ментом был. Кое-что понимает. И кое-что ему не нравится.

– Никогда бы не поверил, если бы ты не сказал.

– Маскировка – штука не последняя.

– В ближайшие годы, кажется, Росту предстоит это выяснить в полной мере, – неожиданно проговорила мама.

– Охрану тебе дать? – спросил Дондик, осматривая народ на площади перед Белым домом, которого стало еще больше.

– Не надо, я ему вот это принесла, – снова ответил мама.

И из-под халата достала… Ростиков наган. Кто бы мог подумать, что она такая предусмотрительная. Даже Дондик головой покачал.