Читать книгу - "Обратный отсчет: Равнина - Токацин"

Гедимин пожал плечами.

— Местный климат…

— В расписании послезавтрашний день весь исчёркан, — пробормотал Вепуат, оглядываясь на сааг-туула; гигантский зверь медленно спускался с холма по протоптанной колее — след в след, ни на сантиметр в сторону. — Если завтра будет минус шестьдесят, я Джагулов трогать не буду. Пусть замуруются и сидят по нишам. Это мы в скафандрах, а у них из защиты — тряпка на морде.

Гедимин снова пожал плечами.

— Можно их засунуть под купол. Резервы мощности ещё не выбраны, генераторы потянут. Отдельный купол размером с их зверюгу…

Вепуат качнул головой.

— Это лишнее. Просто — пусть сидят тихо.

…Повреждений не было. Гедимин на всякий случай сверил сегодняшние микросканы со вчерашними, сделанными ночью. Передатчик гудел уже третью минуту, но ни одного отличия так и не выявил. Сармат сжал собранный заново «термобластер» в кулаке, прощупал корпус и растерянно пожал плечами. «Я ничего странного не чую. Прибор тоже не видит. А работала эта штука сегодня много. Не то что вчерашняя. Возможно, дело не в перегреве… Или режимы были не те. Завтра ещё проверю. Надо было тот фонарь держать под сканером! Хоть на снимках что-то зафиксировалось бы…»

— Гедимин! — Вепуат, распушив блестящие перья, высунулся из костра и шумно втянул воздух. — Скажи, почему в Шакхе стекло мутнеет? Сырьё грязное, очистку прохлопали?

— Покажи, — велел Гедимин, перекладывая «термобластер» в поясные крепления. Огненный портал не закрывался уже десять минут. Сначала в канал влез Аса’ан с ритуальными приветствиями, потом подключилась Шакха, дежурный позвал стекольщиков — и теперь Вепуат не мог отделаться от технологических вопросов. «Да уж вылезли бы в цех, показали образцы — и не занимали канал связи!» — Гедимин сердито сощурился.

— Ну да, сырьё… — признал он, повертев в руке фигурную, но мутноватую стекляшку. — Промывали в минеральном источнике? Температуру убавить бы, а то лишний осадок. И дегазация… на дегазации — не торопиться! С одного гриба не вышло — другой туда же. Пока расплав не посветлеет. Могу показать ещё раз, если кто забыл инструктаж.

Вепуат сунулся в костёр — и подался назад, хлопая крыльями.

— Уф, увлёкся… Кут’тайри, ты где? Следи — сейчас, если я не ошибся, очередь Куттуша!

Гедимин вздрогнул — о жреце он успел забыть, а тот стоял совсем близко — и, похоже, следил за сарматом и его исследованиями все десять минут. Теперь он шагнул к угасающему костру и подул на искры.

— Куттуш я ждал первым. Странно, как они нерасторопны.

Языки пламени, дрогнув, взлетели к потолку. Вепуат отодвинулся и, дотянувшись до горшка с водой, выплеснул себе на спину. Крылья растопырились и захлопали, стряхивая капли.

— Так и оплавиться недолго… Кто открывает врата в дом Пламени?

— Пусть оно разгорается всё ярче, — донёсся из костра незнакомый настороженный голос. Кут’тайри, дёрнув ухом, двинулся к огню.

— Что вы, привратники, заснули у чаши? Жрецы Пламени ждут, кто придёт в его дом, — ну и кто же?

Гедимин думал, что огненные языки вот-вот превратятся в гуманоидный силуэт, но они так и оставались бесформенными долгие пять секунд — никто не высовывался, не пытался оглядеться, только красный костёр попусту выжигал топливо.

— Один из нас выйдет в дом Пламени, — медленно проговорил кто-то невидимый. — Мы верим, что ему не причинят вреда.

Вепуат возмущённо фыркнул.

— Тут ещё никому из Сэта не причинили вреда! Гедимин, подкинешь ещё смеси? У них что-то с костром…

…Сэта осторожно перешагнул край поддона и быстро огляделся по сторонам. Его грива вспыхнула и тут же потускнела, языки огня втянулись в кожу, и он зябко поёжился. Он вышел в длинной, но тонкой накидке; гирлянды цацек из нанизанных камешков давили на плечи, на груди среди каменных бусин сверкала красная стеклянная чешуйка. «Цацка Вепуата!» — Гедимин радостно ухмыльнулся. «Быстро их пристроили к делу. Похоже, разделили на весь город.»

— Хранитель жара Куттуша прислал тебя? Отчего не пришёл сам? — спросил помрачневший Кут’тайри. Молодой жрец вздрогнул и прижал уши.

— Хранитель жара не покидает Куттуш в месяце Льда. И другие тоже. Ты знаешь это, бывший хранитель.

— Ладно вам, — вмешался Вепуат, аккуратно отодвигая Кут’тайри от чужака. — Значит, Куттуш тоже прислал жрецов? Для мастеров, для «руки Куттуша» тут куда больше интересного. Осматривайся. Здесь — дом стекла, наши печи.

Сэта отошёл на пару шагов от костра и дёрнулся, будто хотел оглянуться. Вепуат растерянно хмыкнул.

— Здесь ничего опасного. И не так уж холодно.

Он отодвинул заслонку ближайшей печи. Сэта взглянул на россыпь кейека, шевельнул усами, протянул к осколкам руку — и тут же отдёрнул.

— Знаки, нанесённые на кейек? Чем можно нанести их, не расколов камень?

Вепуат широко ухмыльнулся.

— Иглой из священного металла… ну, и прямыми руками, само собой. Это работа Хеттийиррна, — он кивнул на Гедимина.

— Эти печи холодные, — буркнул тот, недовольно щурясь. — Показал бы лучше рабочие.

Пришелец скользнул взглядом по висящим инструментам и резким движением протянул руку к спиральной «горелке».

— Что это за вещь с огнём внутри? Почему он и сильный, и слабый?

Гедимин мигнул. «А ведь точное описание механизма… Он что-то чует — или говорит по памяти?»

— Слабый — чтобы случайно не обжечься, — Вепуат взял «горелку» в руки, показывая откидную зеркальную крышечку. — Сильный — чтобы плавить стекло и металл.

Он бросил в плавильный конус немного шихты и оглянулся на Гедимина.

— Твой луч сильнее — покажи, как плавится, а я потом догрею.

…Вепуат поднял штырь с надетой на него бусиной и, сдёрнув её когтями, протянул чужаку. «Кристалл» получился кривой, краситель распределился неравномерно, — сармат больше следил за Сэта, чем за изделием. Существу явно было не по себе. Оно протянуло ладонь за бусиной; на сжатом кулаке вспыхнули и опали языки пламени.

— Так можно