Читать книгу - "Самый Красивый Гном - Харитон Байконурович Мамбурин"

мы не пришли в «Приют». Там я, сев за барную стойку, рявкнул девочке, что школа — это обязательно для всех детей без исключения, получил моральную поддержку от Зальцера, чем окончательно заставил Эльму смириться с своей незавидной участью. Видя моё состояние, полугном-полуэльф предложил мне пачку сигарет:

— Остались от Эскобара, — пояснил владелец «Приюта». — Если курите, то будете его сигаретным наследником.

Наследство я принял, тут же задымив. Крепкие, зараза… но мозги прочищают на ура. Глядя на копающую ложечкой в пироге Эльму, я неожиданно понял, что хитрый Ахиол вполне мог иметь в планах меня рассорить со всем Хайкортом. Ночная охота с кучей мертвецов и тремя живыми разумными показала, что население Средней зоны действительно очень задолбалось терпеть убытки от ихорников. Твари, которых мы выковыривали из неглубоких нор, были сплошь небольшими, размером чуть больше крупного кролика. Парочку, отожравшихся до размеров крупной кавказской овчарки мы брали аккуратно, в копья и под грохот револьверов братьев Трайкеров. Ну и сплошь под звуки облегчения от фермеров, что уж тут говорить. Погуляй я месяц по городу в ожидании своего оружия, так все эти разумные, живые и не очень, стали бы относиться ко мне враждебно, как быки к красной тряпке. Мелкая волосатая Нимея была живым доказательством такой аксиомы.

Но зато я взял 17-ый уровень Триады Вождя, а это немало! Как минимум я сейчас мог уже заставить истерящую Эльму замолчать, просто нахмурив брови, но… все равно старался не прибегать к этой Триаде зря. Внешность, личность и какой-то непонятный «дух» Триады Вождя почти не влияли на моих немногочисленных знакомых в Куатре, но вот теперь, попав в мультирасовую среду, я вполне ощущал воздействие своей профильной Триады на окружающих. Особенно забавно вышло с той блондинкой, Ларисс Дийюн. Дама и так была очень напоказ «незамужем», а уж как её пробирало от моей улыбки…

Перед школой я решил воспользоваться дружелюбно настроенным по отношению к нам Херном, разузнав как о полагающейся жилплощади, так и местной валютной системе. С жилплощадью всё оказалось прозаично — номер на двоих, выделенный нам до этого. Вполне себе уютный, на две комнаты, с электричеством, канализацией и ванной комнатой. Из минусов я нашел лишь обилие тканей и связанное с этим пожелание хозяина, чтобы я для курения спускался вниз, в общий зал. Питание, кофе и чай также были включены в бесплатное проживание, а вот выпивка уже всё. Только за деньги.

С последними было всё… неоднозначно. Низшей валютой считался бумажный дон — это были банкноты с номиналом 1, 5 и 10. Немалых размеров бумажки, чем-то напоминающие старые доллары США, но с вдохновенной физиономией Ахиола на обложке. Следом шёл серебряный талер, монета весом грамм двадцать, с профилем того же Ахиола. 50 донов — один талер. Следующим шла золотая марка, стоимостью в 20 талеров, могучая золотая монета немыслимо тонкой чеканки, практически произведение искусства.

Тратить деньги тоже предполагалось с умом — в том же «Приюте», где сутки пребывания вместе с харчами стоили 10 донов, на разумного, решившего расплатиться маркой посмотрели бы как на идиота. На территории Хайкорта почти все расчеты велись в донах — всё, производимое местными, было дешево, а любой экспорт довольно дорог. Тем не менее, те же сигареты можно было заказывать у Зальцера, по талеру за блок. Необычно, но привыкнуть можно. Пока болтали с хозяином-барменом, в голову закралась нехорошая мыслишка — раз фермеры поставляют мясо, а я бы с ними рассорился по плану Ахиола, то где бы я брал пищу для Каруса? Это слегка подпортило мне настроение.

Иронично, что Хайкорту все доставалось условно бесплатно от Союза Равных, но коммунизмом тут никто не страдал. Несмотря на всю искусственность, валютная система была очень устойчивой.

В школе царили мертвецы. Не в буквальном плане, а в преподавательском составе. Директором тоже оказался живой труп — настолько офисного вида, что, если бы не светящиеся глаза, я бы не отличил его от обычного клерка, присыпанного цементом. Эльма, кстати, к слегка неживому состоянию преподавателей и горожан вообще относилась куда позитивнее меня — намаявшийся без общения ребенок был рад любому, кто разговаривает, не являясь при этом заносчивым куатрианским эльфом. В целом, школа девочке понравилась, в чем немало способствовало всё её ученическое многолюдство (штук 40–50 детей) высыпавшее смотреть на «приехавшую Снаружи девочку». Чувствую, она будет популярной.

Мертвых детей я не встретил, что породило у меня определенные теории на тему, откуда берутся некрогорожане. С другой стороны, я определенно видел в окнах среди детских лиц синюю девочку. А еще она была слегка светящейся, полупрозрачной, и парила в воздухе…

…и просунула голову сквозь стекло, чтобы лучше видеть Эльму.

Столько вопросов и так мало ответов. Надеюсь, хоть моё будущее непосредственное начальство соизволит просветить новенького в городе?

— Это что, местный талисман? — спросил я воздух, остолбенело глядя на развалившееся тело в кресле шерифа. Тело было пыльным и мертвым, причем мертвым не по-хорошему, не по мерками Незервилля, а представляло из себя неплохо одетый и слегка пыльный скелет, обтянутый давным-давно высохшей кожей. Глаз у скелета закономерно не было, сморщенная кожа коричневатого цвета была местами сильно истрепана, на кончике сапога, утвердившегося на столе, висел галстук. Сам скелет лежал в кресле, опершись затылком на подлокотник, а его почти отпавшая челюсть покоилась на грудной клетке.

Единственная деталь, слегка портившая мою догадку о талисмане, который кто-то смеха ради расположил в кабинете местного босса правопорядка, была в том, что на поясе у трупа была пара кобур, в которых определенно были револьверы. На подлокотнике кресла пребывала шикарная ковбойская шляпа с металлическим ободком вокруг тульи. На ободке в специальных гнездах были остроконечные патроны. Очень хорошая шляпа, я еле удержал себя, чтобы немедленно её не померить. Зеркала нет, да и невежливо…

Сидеть было скучно. Шляпа соблазняла. Высохший труп будил болезненное любопытство смешанное с желанием посадить его попафоснее.

Прошло полчаса. Меня одолевала скука. Участок был вымершим несмотря на то, что в фойе этого небольшого, в общем-то, здания, стояли аж три телефонных аппарата.

Не выдержав, я все-таки снял с кресла шляпу, повертел её в руках, оглядевшись в поисках зеркала. Не нашел, отчего разочаровался в жизни, роняя привлекательный предмет одежды на лицо мертвяка. Вернувшись к посетительскому креслу, отодвинул его от стола подальше, так, чтобы можно было вытянуть ноги, уселся и… пыхнув спичкой, скучающе закурил. Затянувшись крепким табаком с отчетливым привкусом орехов и кофе, я выпустил над креслом шерифа могучую табачную струю…

Затем раздался грохот. Нет, всё было не