Читать книгу - "Время библиомантов. Противостояние - Кай Майер"

– Первый порог находится здесь, в доме, – сказал Кирисс. – По крайней мере, так утверждал Дамаскан. Много лет назад мы с Изидой бывали здесь по официальным поводам. Поэтому нам удалось открыть сюда портал. Здесь имелась парочка оборонительных капканов, но Изида их обезвредила.

Фурия слегка удивилась, потому что сама она ничего из библиомантической обороны не заметила, но списала всё на то, что для прыжка воспользовалась книгой Фейта. Так же не исключалось и то, что за́мок узнал её уже по прибытии.

– Первый порог? – повторила она. – Вы имеете в виду портал?

– Дамаскан говорил о пороге. Он умер, не успев мне полностью описать дорогу. Но, если существует первый порог, должен быть по меньшей мере и второй, ведь так?

Фурия повернулась к Юль:

– Ты что-нибудь знаешь о доступе в Санктуарий?

Девочка удивлённо покачала головой.

– Если вы дадите мне достаточно времени, я отыщу его, – заверила Изида. – Если это портал, то его должна окружать библиомантическая аура.

– Но это бы и другим бросилось в глаза, – вставил Дункан. – Там должна быть защита или что-то в таком роде.

Фурия отошла на несколько шагов и приложила руку к обшивке стены. Вполне вероятно, что в этом не было никакой надобности и что наладить с за́мком контакт ей удалось бы и без этого, но эти действия ей представлялись правильными по причинам, которых она и сама себе объяснить не могла.

«Это правда? – спросила она мысленно. – Правда, что доступ в Санктуарий здесь?»

За́мок для ответа выбрал голос её отца. У Фурии побежали мурашки по коже.

«Не прямо в Санктуарий. Между мной и Санктуарием имеется ещё одна станция.

– Тебе известно, что это за место?

– Находящееся за пределами моих стен мне неведомо. Здесь же я знаю каждый камень и каждую пылинку.

– Тогда покажи мне путь к порогу.

– Иди вниз по коридору. Я проведу тебя».

– Фурия, – вмешалась Кэт, – что там такое?

Она повернулась к остальным:

– Я знаю, куда нам идти.

– Ты?! – Изида удивилась.

Фурии не хотелось тратить время на объяснения. Возможно, охрана и отозвана, но кто поручится, что в этот самый момент Рашель не подстрекает против них целый полк?

Дункан молча рассматривал Фурию. Он внимательно наблюдал за тем, что происходит, и пытался уловить логику.

– Но откуда… – начала Кэт.

Фурия её прервала:

– Некогда за́мок был родовым имением моей семьи.

– Но ты ведь никогда…

– Оставь её, – сказала Изида, бросив взгляд на Фурию. – Ты ведь слышишь его голос, верно?

Фурия нерешительно кивнула.

– А что насчёт меня? – спросила Юль. – Я не хочу в Санктуарий. Но и здесь оставаться неохота.

– Если честно, – вмешался Кирисс, – я бы тоже предпочёл обойтись без Санктуария. Моя сердечная книга во время ареста затерялась в замке Хей, и я не знаю, что с ней сталось. Я не боец и буду только путаться у вас под ногами.

Дункан согласился с ним и предложил:

– Почему бы тебе не взять малышку и не прыгнуть с ней куда-нибудь в безопасное место?

Тучный человек невесело рассмеялся:

– В безопасное? В такие-то времена? Вы сами свидетели того, что произошло с Монте-Кристо. Идеи продолжат своё восхождение, поглощая любое убежище на своём пути.

– Отправляйтесь с девочкой в резиденцию, – сказала Изида.

Фурия тоже сочла это хорошей идеей.

– В библиотеке есть одна книга, с её помощью вы можете прыгнуть непосредственно в мою комнату.

– Кирисс был директором Либрополиса, – заметила Кэт. – Экслибры в резиденции не слишком-то ему обрадуются.

– У тебя есть предложение получше? – спросила Изида.

Кэт со вздохом покачала головой.

Изида повернулась к Кириссу:

– Получится у вас прыжок без сердечной книги?

– Это, пожалуй, в моих силах.

Чуть позже он, Фурия и Юль вошли в библиотеку, трое провожающих остались у двери. В библиотеке, у самого входа, полки были опрокинуты и сотни книг разбросаны по полу. Но в дальнем углу Фурия нашла восточный роман Зибенштерна и вручила его директору:

– Если вы наткнётесь на солдата времён Гражданской войны в Штатах двух метров роста, который пригрозит оторвать вам голову, скажите ему, что я вам рассказала о Молли. Думаю, тогда он поверит, что вы от меня.

– О Молли, – повторил он с хмурым видом.

– И скажите моему брату Пипу, что со мной всё в порядке. Ему всего одиннадцать. И он наверняка беспокоится.

Юль улыбнулась:

– Если можно, этим займусь я. Какое красивое имя – Пип. Мне тоже одиннадцать. Мы наверняка договоримся.

Фурия погладила её по светлым локонам, потом обняла на прощание директора:

– Удачи и всего наилучшего!

– Тебе это нужнее, чем нам, – сказал директор. – Друзья мои, будьте бдительны, куда бы вас ни занесло. А ты, Фурия Саламандра Розенкрейц, ты храбрая девушка. Тиберий тобой гордился бы.

На выходе из дверей их окликнула Изида:

– Ну что? Готовы?

Кирисс склонился к уху Фурии:

– Последи за ней. Она очень могущественна, но что-то не в себе.

Фурия оглядела через плечо остальных.

– Она подсела на Абсолона, – прошептал Кирисс, – и долго не протянет. Я сам видел после нашего прыжка из Монте-Кристо в Либрополис. У Маунда одна из Абсолоновых книг с собой, и он позволяет её читать. Делает он это неохотно, но выбора у него нет. Если её зависимость от Абсолона возрастёт, она силой возьмёт себе то, в чём нуждается. Всё равно от кого и какой ценой.

Фурия слыхала о Абсолоновых книгах. Она хотела задать Кириссу ещё несколько вопросов, но он уже схватил девочку за руку и отвёл её на несколько шагов от Фурии.

– Поехали.

«Он говорит правду, – подтвердил за́мок у неё в голове. – Я чувствую это. Что-то снедает эту женщину изнутри».

Кирисс подержал книгу для прыжка напротив Юль и пробормотал что-то, после чего оба они исчезли. В последний момент Фурия поймала взгляд девочки. К её удивлению, та улыбалась. Никаких следов страха перед прыжком.

– Фурия, идём же! – окликнула её Изида.

Примкнув к остальным, Фурия украдкой посмотрела на Изиду, а затем встала во главе группы. Голос замка повёл их через свои закоулки, через высокие двери анфилад, через безлюдные коридоры. В конце концов они очутились в зале, где по стенам были расставлены многочисленные витрины с антикварными книгами, у многих из которых были одинаковые корешки. Здесь сильно пахло пожелтевшей бумагой и переплётным клеем.