Читать книгу - "Принцесса Марса. Боги Марса. Владыка Марса - Эдгар Берроуз"

Однако мы не стали тратить много времени на рассказ о нашем приключении. Тарс Таркас и Карторис обменялись вежливым приветствием, принятым на Барсуме, но я сразу ощутил, что таркианину очень нравится мой сын и Карторис отвечает ему тем же.

Ксодар и зеленый джеддак были официально представлены друг другу. Затем Тувия уселась на самого спокойного из фоатов, Ксодар и Карторис вскочили на двух других, и мы помчались на восток. Ближе к городу мы повернули на север и под сияющими лучами двух лун бесшумно понеслись по дну мертвого моря, прочь от вархунцев и перворожденных, к новым опасностям и приключениям… Впрочем, так это или нет, мы не знали.

Ближе к полудню следующего дня мы остановились, чтобы отдохнуть самим и дать отдых нашим скакунам. Животные уже спотыкались, им нужно было не спеша подкрепиться коричневатыми, похожими на мох растениями, которые составляли всю их пищу и питье во время нашего похода. Тувия вызвалась постоять на страже, пока остальные вздремнут хотя бы час.

Мне показалось, что едва я закрыл глаза, как тут же ощутил на плече ее руку и услышал тихий голос, предупреждавший о новой опасности.

– Проснись, мой принц! – прошептала девушка. – Там, похоже, большой отряд преследователей!

Она показывала в том направлении, откуда мы приехали, и я, встав и присмотревшись, действительно различил на горизонте темную линию. Пришлось разбудить остальных. Тарс Таркас, чей огромный рост позволял видеть дальше, также вгляделся в даль.

– Да, там множество верховых, – подтвердил он, – и они несутся на полной скорости.

Терять время было нельзя. Мы подбежали к стреноженным животным, освободили их и сели верхом. А потом снова помчались на север так быстро, как только мог бежать самый медлительный из наших фоатов.

Остаток дня и всю следующую ночь мы неслись по коричневым равнинам, а преследователи явно не собирались отставать. Хуже того, они постепенно сокращали расстояние между нами. И перед наступлением темноты наши враги были уже так близко, что мы смогли узнать в них зеленых марсиан. В течение долгой ночи за нашими спинами отчетливо слышалось звяканье их оружия и украшений.

На второй день погони восходящее солнце осветило зеленую орду не более чем в полумиле от нашего отряда. Когда воины увидели нас, над их рядами пронесся дьявольски громкий победоносный крик.

В нескольких милях впереди лежала гряда холмов – это был дальний берег мертвого моря, которое мы пересекали. Если бы нам удалось добраться туда, наши шансы на спасение многократно увеличились бы. Однако скакун Тувии изнемог от усталости, несмотря на то что вез самого легкого седока. Внезапно он пошатнулся и повалился на моего фоата, поскольку я скакал рядом. Было ясно, что бедолаге не устоять на ногах, и, прежде чем он рухнул на землю, я подхватил Тувию и перебросил ее к себе за спину, а она уцепилась за меня обеими руками.

Вскоре стало очевидно, что двойная ноша не по силам моему, и без того уставшему, «коню», и наша скорость сильно уменьшилась, потому что остальным приходилось двигаться не быстрее, чем самый медленный из нас. Никто из нашего маленького отряда не собирался бросать товарищей, хотя все мы были из разных стран, принадлежали к различным расам с разным цветом кожи, исповедали разные религии… а один и вовсе прибыл из другого мира.

До холмов было рукой подать, но вархунцы быстро догоняли нас, и мы уже не надеялись оторваться от них. Мы с Тувией ехали последними, потому что наш фоат хромал все сильнее и сильнее. Внезапно я почувствовал, как теплые губы девушки прижались к моему плечу.

– Ради тебя, о принц! – пробормотала она.

А потом разжала руки, отпустив мою талию, и исчезла.

Я обернулся и увидел, что она намеренно спрыгнула на землю прямо на пути злобных демонов, преследовавших нас. Тувия полагала, что фоат, лишившись одного седока, сумеет донести меня до холмов. Бедное дитя! Ей следовало бы лучше знать Джона Картера.

Развернув скакуна, я погнал его к ней, надеясь подхватить ее и увезти. Карторис, видимо, оглянулся и сразу все понял, потому что оказался рядом с Тувией раньше меня. Спешившись, он бросил девушку на спину фоата, повернул зверя головой к холмам и резко ударил по крупу мечом плашмя. А потом попытался проделать то же самое с моим скакуном. Отчаянное и благородное самопожертвование юноши наполнило меня гордостью, и мне было плевать на то, что мы лишаемся последнего хрупкого шанса на спасение. Вархунцы неотвратимо приближались. Тарс Таркас и Ксодар обнаружили наше отсутствие и спешили на помощь. Все указывало на то, что мое второе путешествие на Марс вскоре закончится, и закончится великолепно. Мне, конечно, было тяжело оттого, что я больше не увижу мою божественную принцессу, не сожму ее снова в объятиях, но если это написано в книге судьбы, значит так оно и должно быть, и если уж мне представилась возможность перед уходом в небытие прихватить с собой как можно больше врагов, то я, по крайней мере, собирался оставить о себе такую память, какая не угасла бы в следующие двадцать поколений.

Поскольку Карторис оказался пешим, я тоже соскочил на землю и встал рядом с ним, чтобы встретить орду воющих демонов, несшихся на нас. Скоро подоспели и Тарс Таркас с Ксодаром.

Вархунцы были, наверное, в ста ярдах от нас, когда прямо над нами раздался громкий удар, и почти в то же самое мгновение прямо в гуще зеленых воинов взорвался снаряд. Сразу начался хаос. Не меньше сотни врагов покатились на землю. Лишившись всадников, фоаты носились туда-сюда среди мертвых и умирающих и растаптывали упавших своими мощными ногами. Вражеские ряды были смяты, а когда вархунцы посмотрели вверх, чтобы выяснить, кто их атаковал, беспорядок превратился сначала в бегство, а затем в дикую панику. Еще через секунду вархунцы удирали от нас с такой же скоростью, с какой за нами гнались.

Мы тоже повернулись в ту сторону, откуда раздался первый выстрел, и увидели прямо над вершинами ближайших холмов огромный военный корабль, величественно плывший в воздухе. Носовое орудие заговорило снова, и еще один снаряд разорвался в толпе бегущих вархунцев.

Когда корабль приблизился, я невольно громко закричал от восторга, потому что на его носу увидел эмблему Гелиума.