Читать книгу - "Водоворот - Питер Уоттс"

Ахилл оглядел творение рук своих. Время замерло. Ничего не двигалось.

— Мёбиус, явись, — пробормотал он.

Актиния вскрикнула. Тысячи незарегистрированных ехе-файлов бросились к логу трафика и искромсали его на куски; миллион сбежал через порталы.

А еще в десять раз больше затаились и наблюдали:

как изувеченные логи быстро восстановились, даже не успев покровоточить, получив помощь прямо с небес;

как фауна, спасшаяся бегством через один портал, вынырнула из другого и в растерянности закружила на месте;

как посреди хаоса открылся канал и с Небес воззвал голос:

— Здравствуй, Актиния.

— Мы не разговариваем с тобой. — Бесполый, без выражения голос. Заданный по умолчанию.

Она все еще терзала учетные записи, но теперь десятком разных способов одновременно: аккуратно под­делывая, атакуя в лоб и применяя все промежуточные варианты. Ничего не сработало, но Дежарден был все равно впечатлен. Актиния оказалась чертовски умна.

Так же умна, как плетущий сеть паук, слепо подчи­няющийся удовлетворению своих жизненных потребно­стей. Как птица, рассчитывающая груз семян в клюве до третьего числа после запятой в зависимости от ветра и расстояния.

— Нет-нет, тебе просто необходимо поговорить со мной, — мягко произнес Дежарден. — Ибо я есть Господь. — Он выловил наугад местного зверька, маркировал и отпустил на свободу.

— Кончай фонить, кретин. Лени Кларк — вот Господь. — Косяк рыб, стая перелетных птиц настолько сложны, что для их полного понимания необходимы матричная алгебра и вычислительные машины. Голосовой код Актинии шел откуда-то изнутри.

— Кларк не Господь, — возразил Дежарден. — Она чашка Петри.

Фауна по-прежнему просачивалась сквозь циклические шлюзы, но уже более упорядоченно, как будто систематически изучала их, эволюционируя на ходу. Дежарден переключился на маркированный сегмент. У него уже появились потомки, и каждый из них нес Каинову печать, дарованную родителю.

Двести шестьдесят поколений за четырнадцать секунд. Неплохо.

«Спасибо тебе, Элис. Если бы не твоя тирада про танцующих пчел, кто знает, когда бы я догадался...»

— Может быть, тебе нужна демонстрация? — произнес рой. — Ты хочешь спецэффектов, да?

И она была права. У генов есть собственный разум. Они могут так перепаять муравья, что он начнет возде­лывать фермы под землей, приручать стада тлей... даже захватывать рабов. Гены способны создавать столь изощренные рисунки поведения, что дай только время, и те будут граничить с гениальностью.

— Демонстрация, — ответил Дежарден. — Конечно. Удиви меня.

Время — вот где загвоздка. Гены неторопливы: чтобы освоить какой-нибудь хитрый трюк для добычи пищи, им требуются тысячи поколений, а нормальному разуму — пять минут. Если уж на то пошло, потому-то мозг и эволюционировал. Но когда сотни поколений укладываются в пределы одного зевка, у генов может появиться преимущество. Может, местная фауна учится говорить, используя лишь слепую и тупую логику естественного отбора, — а бедный неуклюжий кусок мяса на другом конце провода и не подозревает, что за время их бол­товни сменились многие поколения.

— Я жду, — отозвался Дежарден.

— Лени Кларк — не демонстрация. — Рой вихрем кружился в террариуме. То ли у Дежардена разыгралось воображение, то ли вихрь на самом деле начал блекнуть.

Он улыбнулся:

— Бесишься, да?

— Хлебов и рыб Актинии.

— Но ты не Актиния. Ты всего лишь крохотная ее часть, и к тому же совсем одна...

Конечно, времени как такового недостаточно. Эволюции нужна вариативность. Мутации и перестановки для создания новых прототипов, изменчивая окружающая среда для выпалывания негодных и преображения выживших.

— Кларк, Лени. Вода начинает мерцать таким холодным, радиоактивным светом...

Жизнь может какое-то время существовать и в четырех стенах, но не эволюционировать. На популяции в террариуме Дежардена начал сильно сказываться инцест.

— Хардкор бесплатно педоснафф, — бормотал рой. — Нилось одинна.

Бессчетное число особей. Они наталкивались друг на друга, размножались. Стагнировали.

Все это лишь паттерн.

— Навалом, — произнесла фауна и замолкла.

Только тогда Ахилл понял, что уже несколько секунд

сидит неподвижно, и даже забыл, что надо дышать. Он медленно выдохнул.

— Ладно, — шепнул он, — а ты, оказывается, не очень умный. Только действуешь будто ты такой...

РОДСТВЕННАЯ ДУША

Кто-то барабанил в дверь. Кто-то определенно не понял намека.

— Кайфолом! Открой!

«Проваливай», — подумал Дежарден. Он отправил свои находки остальным членам команды «Актиния», географически разбросанной группе правонарушителей, которых он никогда не встречал во плоти и, вероятно, никогда не встретит. «Я прижал урода. Я его вычислил».

— Ахилл!

Он неохотно откинулся на спинку кресла и большим пальцем открыл дверь, даже не взглянув назад.

— Что тебе надо, Элис?

— Лерцман убит!

Дежарден развернулся:

— Шутишь?!

— Ему пробили спинной мозг. — В широко раскрытых миндалевидных глазах Джовелланос плескалась тревога. — Его нашли сегодня утром. Мозг уже был мертв, и Лерцман просто лежал там, умирая от истощения. Кто-то воткнул ему иглу в основание черепа и искромсал белое вещество...

— Господи! — Дежарден поднялся. — Ты уверена? В смысле...

— Ну конечно, я уверена, а ты думаешь, сочиняю? Это был Лабин. Это точно он, именно так он тебя и выследил, так...

— Да, Элис, я понял. — Ахилл шагнул к ней. — Спасибо... спасибо, что сказала. — Он начал закрывать дверь.

Она просунула ботинок в дверной проем.

— То есть? Больше тебе сказать нечего?

— Лабина больше нет, Элис. Он — не наша проблема. И кроме того, — Ахилл вытолкал ее ногу, — ты любила Лерцмана не больше, чем я.

И он захлопнул дверь прямо перед носом Джовелланос.

«Лерцман убит».

Бюрократ Лерцман. Киста в «системе», слишком вялая, чтобы чем-то жертвовать, слишком глубокая, чтобы вырезать, слишком неэффективная, чтобы хоть что-то значить.

Убит.

«Почему это тебя так волнует? Он же был идиотом. Но я его знал...»

Да, его знал. А миллионы других людей нет.

«На его месте мог быть я».

Лерцману уже нельзя помочь. И с его убийцей ничего не сделать: Лабин исчез из жизни Дежардена, напав на след Лени Кларк, и, если преуспеет, станет спасителем всей планеты. Это долбаный психопат — спаситель миллиардов. Смешно. А потом, вытащив мир из пропасти, он отпразднует свой подвиг еще одной серией убийств. Подстроит несколько утечек, а потом ликвидирует их с большой охотой. И хватит ли кому-нибудь решимости остановить его, после всего сделанного им добра? Наверное, за спасение миллиардов тебе готовы простить очень многое.