Читать книгу - "Вавилонские сестры и другие постчеловеки - Брюс Стерлинг"

– Послушай, пока мы оба будем хранить нашу вылазку в тайне, нашей репутации ничто не угрожает.

– Ты потерял пять драгоценных дней, а вот Рибо-Зомби не дремлет и того и гляди нас побьет. Если народ что-то пронюхает, твой рейтинг рухнет раньше, чем итальянский кабинет министров, – театрально провозгласил Малверн. – Знаешь, сколько времени прошло, пока признали мои достижения? А ведь это не купишь!

Злость Фиарона уступила место смущению.

– Все ты получишь, что тебе положено, Малверн. Да я конкурентов в клочья порву, а кусочки по всему белу свету разбросаю! Хрен кто вообще узнает хоть что-нибудь.

Малверн раздраженно сорвал пластиковую обертку с британской ириски.

– Парень, ты совсем от жизни оторвался! Нынче каждый является синапсом еще кого-то! Найми пару скэбов по сети, и они тут же через поисковик оповестят всех и каждого. Пора проконсультироваться с доктором Кингсидом.

– О, Малверн, ненавижу просить Кемпа об одолжениях. Он такой засранец, когда дело касается новейших технологий. Он же нас опустит по полной! Всегда обращается со мной, будто я какой-то сетевой интерн времен рабского труда в Интернете.

– Хватит ныть, речь идет о серьезных вещах.

– А его домишко в стиле ретрофанк. Все эти хлипкие хитросплетения любого из себя выведут!

Малверн вздохнул.

– Пока не женился, ты никогда не был таким нытиком.

Фиарон ткнул пальцем в заботливо подобранные Таппер обои.

– Что ж делать, если я теперь живу в приличном интерьере.

– Посмотри-ка в глаза фактам, друг мой. Доктор Кемп Кингсид обладает ортогональным гением первобытного хакера. В Иммуносансе немалая его заслуга. Скажи женушке, что мы отправляемся, и будь настоящим скэбом.

Таппер в своем крошечном кабинетике с головой погрузилась в решение важной задачи – обсуждение на виртуальном форуме особенностей графической литературы двадцатого века – и потому выслушала сообщение Фиарона с отсутствующим видом.

– Развлекайся, дорогой. – Она отвернулась к веб-камере. – А теперь, Крайбибафф, не были бы вы так любезны прояснить ваш тезис о том, что Тинтин и Сноуи являются предтечами культовых героев Иммуносанса.

Виббл, Малверн, Спайк и Фиарон наконец разыскали на берегу заброшенную бензиновую заправку. В бизнесе Кемпу Кингсиду никогда не везло, и он обосновался здесь после того, как старомодная топливная энергетика приказала долго жить. В какой-то момент он даже подумывал о том, чтобы превратить старую заправку со всеми ее топливными цистернами и бензоколонками в тематический парк. Как водится, возникли проблемы с оформлением, и старый хакер в очередной раз остался у разбитого корыта своей идеи.

Гигантская паутина, сотканная словно из перлиней супертанкера, нависала над ржавыми цистернами подобно некоей салфеточке, принадлежащей великану викторианской эпохи.

Малверн взглянул на хрупкое сплетение кабелей.

– Лучше бы оставить Виббла здесь.

– Но я никогда, никогда не расстаюсь с дорогим Вибблом!

– Прицепи на него камеру и вели патрулировать окрестности. – Малверн критически взглянул на борова. – Какой-то он квелый с тех пор, как сожрал мозги той малютки. Ты уверен, что у него с пищеварением все в порядке?

– У Виббла все отлично. Он еще та свинья!

Они начали подъем. На полпути по крутому боку цистерны любимица Кингсида Шелоб поднялась со своей лежанки. Это был паук размером с тюленя. Жуткий, воняющий уксусом арахнид.

– Эти угловатые несоразмерные конечности, – заметил Малверн, пытаясь скрыть страх, – можно подумать, старина Кингсид и не слыхивал о законе кубической степени.

– Что? – буркнул Фиарон, карабкаясь по стене.

– Слушай, все пропорции нарушаются, когда увеличиваешь что-то в тысячу раз. И еще: насекомые дышат дыхальцами. У них даже легких нет. Насекомое размером с тюленя просто не может дышать!

– Арахниды – не насекомые, Малверн.

– Да это просто робот, на которого нарастили немного дешевого хитина! Другого объяснения я не вижу.

Чудище вновь улеглось на свою лежанку, и приятели продолжили путь.

Лаборатория Кемпа Кингсида представляла собой гигантское гнездо шершня. Ее вырастили прямо внутри топливной цистерны. Кингсида всегда возмущали заоблачные цены, которые запрашивали за публикацию академические журналы, и он построил целую лабораторию из размолотой бумаги многолетних подшивок этих самых изданий вроде «Клетки» и «Геномики».

У Кингсида были огромные очки с толстыми стеклами, клочья седых волос на черепе и заросшие волосатые уши. Великий хан Интернета по-прежнему носил свой знаменитый лабораторный халат от Версаче поверх обтрепанных зеленых штанов и ветхой футболки.

– Африка, – заявил он, ознакомившись с трофеями.

– Африка?!

– Уж и не думал, что когда-нибудь вновь увижу эти генные цепочки. – Кингсид снял свои водолазные очки, чтобы протереть красные слезящиеся глаза клочком лабораторной салфетки. – То были героические деньки. Самые продвинутые умы человечества боролись за выживание планеты. Само собой, мы потерпели сокрушительное поражение, и экосистема планеты окончательно рухнула. Зато задницы политиканам не пришлось лизать! – Кингсид пристально взглянул на приятелей. – Паршивые псевдобунтари вроде Рибо-Зомби превратились в долбаных поп-звезд! Бог ты мой, в мои времена именно мы были настоящими, аутентичными трансгрессивно-диссидентскими поп-звездами. «Нэпстер»... Бесплатная сеть... «Линукс»... Да, черт побери, это было что-то! – Кингсид с силой ударил по подлокотнику полуразвалившегося кресла. – М-да, когда парниковый эффект вконец нас достал, мы придумали Иммуносанс. Выбора не оставалось, то был единственный способ выжить. И в то же время все, что мы делали для спасения планеты, было одобрено Объединенными Нациями. Нам подсобляли большие шишки из неправительственных организаций, ВТО и Давосский форум. Нас даже секретные службы поддерживали, и все потому, что мы работали на благо общества!

Малверн и Фиарон обменялись озадаченными взглядами. Кингсид нахмурился.

– Малверн, сколько в тебе генетического материала горностая?

– Да почти ничего, доктор Кингсид. Так, несколько плазмидов в эпидермисе.

– Вот видишь, в этом и состоит принципиальное различие между вашими временами декаданса и моей героической эпохой. В наши дни людей крайне беспокоило генетическое загрязнение. Считалось, что и люди, и животные должны обладать единственно правильными природными наборами генов. А потом, ясное дело, парниковый эффект разрушил естественную экосистему. Выжить в кризисе могли лишь совершенно ненатуральные, модифицированные создания. Труднее всего в таких ситуациях приходится цивилизациям, которые ближе к природе. Потому-то Африка и пострадала едва ли не сильнее прочих.

– О, все мы изучали историю, – заметил Фиарон, – так что в общем-то мы в курсе.