Читать книгу - "Давно пора - Юрий Хользов"

— Очаровательно. Ты не только имбецил, но еще и мразь.

Я подскочил как ужаленный, согнул ноги в коленях, руки отвел назад, готовый ко всему. Но никого не было.

Вообще. Я в своей квартире, руки вспотели, слезы на щеках, заплаканные глаза, но я был один. А вот голос был смутно знаком.

— Ага–ага, знаком. Не сон то был, идиот. Не сон.

— Кто здесь? — спросил я в лучших традициях плохих ужастиков, озираясь по сторонам.

— Ксунауфейн, идиот.

Я расслабился, отер лицо, пошел в спальню за вещами и сигаретами.

— Ой да можешь не одеваться, все что нужно я уже увидела. Замечательный член, кстати.

— Завались.

— Бу–бу–бу, злой полицейский, аха–ха.

Представляете, насколько это крипово — слышать заливистый женский смех в голове? Голоса еще ладно, это в норме шизофрении, но вот смех… Брр.

— Знаешь, я передумала. Ты правильно поступил. Если бы пропал просто так — она бы тебя очень долго искала, подняла всех, и никогда бы не вышла замуж больше. А так все будет хорошо. Решит, что ты снова сменил город, пару лет погрустит, а потом ты сотрешься с памяти, и все у нее будет плохо. Но не так плохо, как с тобой, аха–ха.

— Радует, что хоть в чем–то я прав.

— Не звизди, Маркуша, тебе вообще не нравится быть правым, но прав ты почти всегда. Всегда правый имбецил, аха–ха.

— Весело тебе?

— Конечно, ведь мой насильник скоро умрет, чудесное настроение! Я вся — предвкушение!

— Ой да не буду я тебя насиловать, теперь не интересно.

— Я что, тебе совсем не нравлюсь? — пролепетала она обиженным голосом третьеклассницы.

А потом снова расхохоталась. Черт, когда же та гадость меня отпустит? Оделся, прикурил, пошел на кухню.

Будем инспектировать холодос на предмет замороженных и повешанных мышей! Классная шутка, да.

— Фигня, а не шутка.

Как там было у Сэма Винчестера? Не обращать внимания, не взаимодействовать, не отвечать.

— Ага, у него же так все удачно получилось, аха–ха.

Ну да, там без ангелов не разобрались. Черт, хочу ангела в друзья. Может и вылечил бы меня.

— Вылечить можно больных, а ты не болен, ты сломан. И как того бэтмена, из твоего детства, ни один папка не соберет. Хотя, твой даже игрушку не собрал тогда, ублюдок, понятно в кого ты такой.

— А НУ ЗАВАЛИ СВОЙ, СУКА, РОТ!!!

Я со всего маху толкнул дверцу холодильника, схватил со стола кружку, швырнул ее в стену и принялся озираться, в поисках чего бы еще поломать.

— Да, прости, я перегнула.

Стоп, что? Она извиняется? И голос как будто бы правда виноватый? От такого я в момент растерял весь свой гнев и просто залип. Очень это отрезвляет, знаете ли, когда голос в голове искренне извиняется.

— Марк, я не просто голос, но я правда у тебя в голове и вижу тебя насквозь. Закрыли тему, больше я ее не подниму. Прости пожалуйста, меня занесло.

— Как, говоришь, тебя зовут?

— Ксунауфейн.

— Родители под травкой имя придумывали?

— Имена всем детям дает Матрона. И каждое дается не просто так. Каждый темный Эльф гордится своим именем.

— И что значит твое?

— Ммм… На твоем примитивном языке примерно будет как «Глаза Демона».

— То есть, у вас не у всех такие гарные гляделки?