Читать книгу - "Целитель. Спасти СССР! - Валерий Большаков"

– Вернулся, блудный сын! – довольно сказал папа.

– Весь тут, – развел я руками.

– Давно приехал?

– Да только что, полчаса не прошло.

Отец неловко обнял меня, обдавая запахом распаренных веников.

– Ну, как тебе отряд? – преувеличено оживленно спросил он, будто стесняясь проявления чувств.

– Да нормально. Народ подобрался что надо. Многие, кстати, помнят комиссара^[5] Гарина!

– Да, были схватки боевые… – мечтательно сощурился папа.

– Мойте руки, – скомандовала мама из кухни. – Будем ужинать!

– Яволь, майне либе!^[6] – браво отозвался отец и приглушенно сказал для меня: – Мама обещала борщ сварить, как ты любишь – с белой свеклой^[7], но без сала.

– Давненько я его не пробовал! – вырвалось у меня, но папа понял мои слова по-своему.

– Бедный! Два месяца без борща!

Женщины в доме суетились вовсю, но это была та суета, которая не раздражает – живая и радостная.

– Привет семейству! – весело поздоровался отец, входя на кухню и закатывая рукава. Мама тут же подставила щеку для поцелуя.

– Понюхай! – сказала она загадочно.

Папа чмокнул ее и честно принюхался.

– А что это пахнет?

– Это я пахну! – призналась мама.

Мой выход.

– Пап, держи, – сказал я, протягивая «Жилетт».

– Ух ты… – отец достал из блока пачку лезвий, распаковал. – Вещь! Сегодня же побреюсь по-человечески!

– Ну, всё, садитесь! – скомандовала мама.

В меню было пюре с котлетами, салат и творожная запеканка на сладкое. Борщ решили оставить до завтра – нечего, мол, жидким на ночь наедаться. Впрочем, «сутошный» даже вкуснее.

Я тут же воспользовался расширенными функциями организма, чтобы умолотить две пахучие, поджаристые котлеты с кучей гарнира. И еще для десерта место осталось.

Чудесный возраст!

Хорошенько позвякав вилками да ложками, все понемногу насытились, и за столом пошел разговор.

– Всё, – бодро сказал папа, переложив к себе на тарелку основательный кусок запеканки, – Мишка возвернулся, можно ехать!

– А-а… – начала было мама, но под строгим папиным взглядом увяла. – Ага…

– Мы же уже, кажется, обо всем переговорили! – с нетерпеливой досадой заметил отец.

Чувствуя холодок, я начал свою сольную партию, импровизируя на ходу.

– Пап, а можно я тут останусь?

– Где тут? – не уразумел папа.

– В Первомайске, – хладнокровно пояснил я. – Буду жить у дяди Вовы, заодно и присмотрю за ним.

Отец не разозлился на мои слова, он растерялся. А мама с силой сжала ладони, держа их на коленях, словно боясь захлопать от радости.

– Ты не хочешь ехать? – пролепетала она.

– Нет, – спокойно сказал я.

– А… почему?

– Мамочка, сама подумай: зачем мне уезжать? – рассудил я. – Мне еще два года учиться, так лучше же вместе со своим классом, а не с чужим, и в моей школе, где я всех знаю и меня знают. А потом мне надо будет поступать в вуз! Так Москва от нас рядом почти, а из Владивостока до нее неделю поездом телепаться. Близкий свет!

Мама прижала руки к груди и жалобно заговорила с мужем:

– Петечка, давай не поедем? А? Всех денег все равно не заработаешь!

Отец свирепо засопел.

– Пап, а ведь ты и сам не хочешь уезжать, – я поиграл вилкой, притворяясь, что выискиваю кусочек повкуснее.

– Да ну? – буркнул папа, зыркнув на меня исподлобья.

– Да-а! – сказал я убежденно. – Ты же прекрасно понимаешь – рядом Киев, Москва, Ленинград. Научные столицы! А Владивосток – научная глубинка.

– Да что вы на меня насели! – раздраженно сказал отец. – Я же для вас стараюсь! Не хотите уезжать, ну и не надо! Всё, остаемся!

Мама не выдержала, наконец, и захлопала в ладоши. С чувством поцеловала надутого «Петечку», выудила бутылочку армянского коньяка и мигом плеснула в две рюмки.

– А детям не полагается! – пропела она.

Отец, смиряясь, со вздохом поднял свой сосуд, и рюмки празднично звякнули.

– За нас! – засияла мама.

Употребив, папа подобрел, а я подмигнул Насте. Сестренка неуверенно улыбнулась – видать, всем подружкам уже раззвонила, что не в школу пойдет, а двинет на поезде через всю Азию.

Мама же, будучи мудрой женщиной, решительно закрепляла успех.

– Петь, – журчала она, подкладывая отцу салат, – там Вальцев звонил, сказал, что завтра привезут… я себе записала… Вот! «Аппаратуру сопряжения к БЭСМ-6»^[8].

– М-м? – отозвался папа, проглотил и заворчал: – Аллес гут! А то наш Кикин изнылся уже… – тут он хмыкнул: – Ну, тогда, раз уж не еду во Владивосток, смотаюсь хоть в Новосибирск!

– В командировку? – с деланым унынием вздохнула мама. – Опять?

– Всесоюзная конференция по программированию! – развел отец руками. – Куда ж там без меня?

– Ладно уж, – добродушно пробурчала мать семейства, – лети!

– Да я недолго, только туда и обратно!

Родители весело засмеялись, разом ослабляя возникшую было натянутость, и Настя хихикнула за компанию. Чтобы окончательно расположить отца, я тоже сделал ход – лениво ковыряя запеканку, спросил с самым невинным видом:

– А вы какую операционку разрабатываете? «Новый диспетчер-70»?^[9]

Папа до того удивился, что даже отвлекся от любимого угощенья.

– Нет, – ответил он с интересом, – «Дубну» и «Диспак». Ух ты-ы… – затянул, откидываясь на спинку стула. – Неужто любимой своей механике изменил?

Я скупо улыбнулся. Не скажешь же папе, что после дембеля закончил факультет вычислительной математики и кибернетики МГУ! Пошел, так сказать, по стопам.