Читать книгу - "Судьба боится храбрых - Андрей Имранов"

— Если Хозяин приказывает сесса вести себя как обычный человек, сесса так и делает. А сетка… сетку тоже наносит Хозяин. Он может этого и не делать.

Тиму вдруг вспомнилось: «Дозволяешь ли ты мне действовать в соответствии с собственными желаниями?» И замершее в ожидании чудище. Вот, значит, как.

— А совсем освободить тебя можно? — спросил Тим с надеждой и одновременно — с опасением. Вот сейчас она мотнет головой и скажет «нет»… Но Нальма молчала. Что-то боролось внутри ее. — Скажи мне, как тебе помочь, — сказал он по-русски, устав ждать. — Ты мне дорога… я… я люблю тебя… кажется… — пробормотал он, падая… всем своим существом падая в пустоту…

Нальма быстрым движением подняла голову.

— Если убить…

— Кого убить? Сах Аота? Да?

— Нет. — Нальма шагнула вперед, встав к Тиму вплотную, и заглянула ему в глаза. — Нет. Я не хочу, чтобы ты уходил. Но тебе придется.

Она толкнула его обеими руками, и Тим провалился в чернильную темноту. Сначала он не испугался. Не было ничего. Сейчас он выйдет обратно и выяснит все, что надо. Каравэра вон запросто ходил туда-сюда, как в открытую дверь, да еще и йельмов привел. Но он поднялся, сделал шагов десять вперед, а комнатка все не появлялась. Тим уже понял, что не сможет сейчас вернуться обратно, но все равно не унимался. Шел и шел куда-то во тьму, выставив вперед руку с арбалетом. Должен же этот коридор где-то кончиться? Не может быть, чтобы порталы работали только в одну сторону — не зря же тогда, в самый первый день, Руша Хем не пустил его обратно? Потом он вспомнил, что именно тогда и именно в том самом портале у него тоже не получилось выйти из темноты обратно. Видимо, надо сначала перейти полностью в одну сторону, а потом уже можно пройти обратно. Тим радостно развернулся и уже сделал шаг в противоположную сторону, как вдруг другая мысль яркой вспышкой мелькнула в голове. Предсказание! Тим горько засмеялся, не слыша своего смеха. Чертов предсказатель обещал ему, что он попадет домой и тут же вернется. Вернется, чтобы умереть.

Да, очень возможно, что так и будет — то, что Сах Аот очень крутой мужик, Тим уже понял. Но оракул-то — откуда он знал, сволочь? И ведь прав он мерзавец! Даже зная о том, что его ожидает, Тим все равно вернется назад. Потому что там, в мире Сай, в уродском, бесчеловечном и ненормальном мире, — теперь именно там — его жизнь. Что он будет делать дома? В школу пойдет? Не делайте смешно, пожалуйста. Мама, отчим? Сердце неприятно царапнуло. Пусть. Тим мотнул головой. Уже почти год прошел. Они, конечно, сначала горевали, но — год! Отчим давно предлагал маме еще одного ребенка завести. Уж теперь-то уговорил небось. А как Тим объяснит, где он был, что с ним стало и кто он теперь такой? Что ему теперь человека убить — раз плюнуть? А Нальма? Вот единственный человек, которому действительно нужен Тим, нужна его помощь. Ладно. Вернуться — необходимо. Вовсе не обязательно сразу идти Сах Аота за грудки брать, может, там и другие варианты есть. Но выяснить все подробности — обязательно. Тим вздохнул и решительно зашагал вперед. Он ожидал, что сначала придется отшагать все, что он прошел в эту сторону, пытаясь вернуться назад, но столько идти не пришлось. Уже шаге на десятом невидимый пол вдруг ушел из-под его ног, и Тим полетел вниз.

Темнота кончилась очень быстро, сменившись тусклым серым светом. Тим мягко приземлился на кучу какого-то мусора, потом быстро встал на ноги и посмотрел вверх. Причину своего падения он выяснил сразу же. Беспросветно черный диск не стоял у самой земли, а чуть наискосок висел метрах в трех над ней. Пока Тим пялился на него, размышляя о том, каким образом быстро и эффективно поверить в то, что он умеет прыгать на три метра, диск, негромко хлопнув, исчез. Сначала Тим упал духом — как будто что-то оборвалось внутри, сделав и без того серый мир вокруг еще более серым и безрадостным. Потом он заметил какую-то неправильность в том, что его окружало. Огляделся и хищно ухмыльнулся.

— Значит, в мой мир? — спросил он негромко, с мрачной веселостью в голосе. — В то же место, откуда я перешел? А как же байки про то, что волинам врать нельзя?

Никто, разумеется, ему не ответил. Да и непохоже было, что в этом мире вообще остался кто-то, способный разговаривать. Все небо было затянуто сплошным покровом темно-серых туч. А вокруг, насколько хватало взгляда, расстилались развалины. Когда-то это был город, но Тим даже ни на мгновение не испугался, что это — его Питер, хоть это и объяснило бы слова Руша Хема. Что бы ни случилось на Земле в его отсутствие — ядерная война, эпидемия или нашествие инопланетян, — Питер никогда бы не стал так выглядеть.

Все вокруг было сплошным переплетением разнообразных искусственных сооружений и конструкций. Заросшие каким-то мхом, засыпанные мусором и пылью, тянулись метрах в пяти над землей, сходясь и переплетаясь друг с другом, решетчатые фермы, поддерживаемые чашеобразными пилонами. Под и над фермами, подвешенные на эллипсовидных арках, расходились во все стороны плоские ленты шириной от полуметра до метров пяти — видимо, дороги. Местами на этих лентах проглядывались какие-то странные механизмы — похоже, средства передвижения. Полуистертые остатки незнакомой письменности покрывали все доступные взгляду — не засыпанные мусором и не покрытые пылью — плоскости. И над всем этим нависали громадные, возносящиеся на сотни метров ввысь башни непривычных очертаний. Из их вида было непонятно, были они зданиями, антеннами или какими-нибудь космолетами, но искусственными они были без всяких сомнений.

Резкие порывы холодного ветра периодически проносились над развалинами, поднимая пыль и гоня всякий легкий мусор — в основном такие же обрывки серой бумаги, как и те, что составляли кучу мусора у него под ногами. Тим подобрал один обрывок и нахмурился, крутя его в руках, — это была не бумага, а какой-то тонкий пластик. Только старый, выцветший и неровный, местами еще пластичный, а местами — легко крошащийся в руках. Тим хмыкнул, выронил обрывок из руки, отряхнул ладони. Интересно, есть тут вообще жизнь?