Читать книгу - "Два часа до конца света. Том II - Виктор Маршанский"

— Что ж, я сочту это как голос «против». Итак, у нас есть три голоса, против одного. Вечером я свяжусь с Отделом безопасности, и попрошу выделить двух сотрудников D-класса. Благодарю вас, господа.

С этими словами директор поочерёдно пожал руки всем коллегам, кроме Шихобаловой. Та пыталась прожечь его взглядом.

— Не обессудьте, Маргарита. Того требует дело.

— Всё прекрасно, — сквозь зубы процедила сотрудница, — мне не привыкать к тому, что мной пользуются в интересах «дела».

Глава XXXII

Акселерация безумия

«Нечистая совесть есть не что иное, как страдание по поводу боли, причинённой другому человеку.» — Людвиг Андреас Фейербах

22 сентября 2019 года, Комплекс «Рост», 13:43

Ноги машинально продолжали обход, несмотря на суровые погодные условия: чёрные ботинки то утопали в луже, то чавкали, продавливая подошвами размокшую землю. Задрав рукав насквозь промокшей куртки, Девятый взглянул на часы.

«Уже почти два, а ливень всё продолжается», — подумал оперативник.

Казалось, гудящий днём и ночью Комплекс производил в своих недрах собственную погоду. Отдел безопасности, приписанный к Участку, был проинформирован о том, что ливень идёт лишь на территориях, прилегающих к заводу. Но тревожить начальство, у которых, по словам заведующего, и так хватало забот, видимо не решились.

Нечто подобное заведующий ответил и на просьбу застелить асфальтом маршрут по периметру «Роста». Этот запрос Девятый составил ещё в конце лета, но, увы, был проигнорирован.

— Чёрт бы побрал этих бюрократов! — Выругался солдат, доставая из кармана ириски.

Сладкое было самым стандартным способом справиться с ментальным влиянием Комплекса. Поэтому, глубоко вздохнув со смирением, Девятый закинул в рот конфету и продолжил движение, насколько позволяли пять килограммов земли, прилипших к его ботинкам.

— Заря, это Девятый, — фраза, которая уже порядком набила ему оскомину, — всё чисто.

— Девятый, это Заря, — по голосу собеседника, боец понял, что на том конце провода такой же уставший мужик, как и он сам, — вас поняли, продолжайте обход.

«Продолжайте, обход, — подумал про себя Девятый, обрывая связь, —ты-то, гандон, в тепле сидишь».

И всё сочувствие к коллегам, сидящим в тепле, моментально испарилось из ума солдата.

Месяцем ранее боец подавал прошение о корректировке сменного графика, чтобы можно было ходить парами. Свою позицию Девятый подкреплял фактами о ментальных влияниях Комплекса.

— Ничего не знаем, сосите конфеты, — ответил заведующий.

Девятый мечтал о том, что однажды он каким-то образом проникнет в офис Участка, и, представ перед Оганяном лично, донесёт важность предлагаемых реформ.

«Мы полгода назад вместе работали», — вот был его контрольный аргумент.

Проблема в том, что административная часть Участка (то есть, почти всё учреждение полностью) являлось территорией особого назначения. И потому туда пускали далеко не всех.

Девятый двигался по намеченному маршруту уже в тысячный раз, будучи погружён в собственные мысли, что в его работе являлось самым настоящим нарушением. Звучит, конечно, абсурдно, но оперативник МОГ всегда должен быть в текущем моменте.

Так что он не сразу заметил, как навстречу ему, откуда ни возьмись, выбежал прозрачный пожилой человек, оказавшийся Петром Семёновичем Зелёным. Увидев его, солдат несколько встревожился, но не потому, что увидел призрака. Прозрачный дед-партиец, конечно, докучал бойцам своей железной гражданской позицией, но тем не менее, как и любой призрак, был безвреден. Девятый встревожился, потому что шёл по южной стороне маршрута. Это означало, что старик убежал от кладбища с деревней слишком далеко, чего ещё ни разу не случалось.

Известно, что оставшийся образ человека будет пытаться покинуть кладбище, но Пётр Семёнович имел рядом с кладбищем дом, который рьяно защищал от любого вторжения, раскидываясь камнями и землёй по тем, кто подходил ближе, чем на сто метров. Эту область дед пытался было очертить сам, но так и не совладать прозрачными руками с мотыгой. Тем не менее, обычно он и сам не отходил от дома дальше обозначенного радиуса.

Стараясь отлепить языком прилипшую к зубам ириску, Девятый некоторое время размышлял, стоит ли перейти на бег. Зелёный явно был чем-то очень напуган: кричал, размахивая руками и подпрыгивая на бегу. Вглядываясь вдаль, оперативник отметил про себя, что призрачные ноги совершенно не тонут в грязи, а струи дождя, кажется, даже не касаются тела.

Пётр Семёнович уже был достаточно близко, чтобы солдат смог услышать обрывки его речи сквозь шум дождя, как вдруг, призрак просто исчез. Девятый также не удивился и этому: образы теряют плотность, когда отходят от кладбища слишком далеко, и пропадают, чтобы через пару дней возникнуть у своей могилы. Однако, интуиция, накрывшая душу мрачным предчувствием, заставила его ускорить шаг.

Деревня с кладбищем находились буквально за углом. Там, где высокий гофрированный забор поворачивал налево. С каждым шагом волнение в Девятом усиливалось. Он поймал себя на мысли, что очень хочет, чтобы единственной причиной паники у деда, был один из его сменщиков, зашедший в его дом. Правда, у бойцов не могло быть никаких причин для вторжения, кроме отлова бродячих грибников.

«Было бы неплохо закурить», — подумал Девятый, сворачивая за угол.

Не пройдёт и двадцати минут, когда он поравняется с деревней. Глаза солдата будут тщательно всматриваться в чёрные провалы окон. Шесть ветхих домиков будут хранить гробовое молчание, как и подобает вещам, которые умирают вместе с их владельцами.

А спустя ещё секунду, краем глаза Девятый заметит движение на кладбище. Машинально взявшись за рацию, он решит подойти поближе, несмотря на то, что земля в том направлении совершенно размокла. С трудом переставляя ноги, он в последний раз уйдет в свои мысли.

«Твою дивизию, из-за дождя ни черта не видно!».

После чего, преодолев порог видимости, вдруг скажет, надавив кнопку связи на рации, висевшей на груди:

— Заря, это Девятый. На территории кладбища замечен посторонний в форме Отдела «П». Повторяю: в форме Отдела «П»!

В своё время Оганян лично распорядился, чтобы персонал тщательно изучил историю Отдела, по крайней мере ту часть, что доступна по уровню секретности. Это было нужно, чтобы у всех было чёткое понимание того, с чем они имеют дело. Поэтому оперативники внутреннего периметра очень сильно не хотели заходить внутрь Комплекса.

Ответа от часового почему-то не последовало. Возможно, реакция на сообщение была настолько выраженной, что часовой передал информацию заведующему, напрочь забыв об ответе.

«Либо связь не работает, — ужасная мысль впилась в голову бойца, словно загнанный в череп топор. — Сука, что же делать?»

Ноги тем временем и не думали останавливаться. Краешком сознания Девятый