Читать книгу - "Король пятой башни - Александр Владимирович Быков"

было очень страшно. И опять ничего не понятно. Черное небо с мечущимися огоньками, огненными росчерками и вспышками. Потом был огромный взрыв на пол-экрана. А она уже боялась отойти, чтобы спросить у кого-нибудь, что теперь будет с башней. Потом была вспышка взрыва где-то далеко, за скалами. Потом зашел Степан и сказал, что всё, бой закончен. Атака отбита. И ещё сказал, что это король, лично, подбил корабль, с которого на них запускали дроны.

Иван, слушая всё это, хлебал супчик и не чувствовал его вкуса. И водка что-то совсем не действовала, хотя раньше ему и пятидесяти грамм хватало, чтобы расслабится. И ещё, он прислушивался к себе, и удивлялся, что ничего не чувствует. Ни радости, ни страха, ни каких-то угрызений совести. Только лёгкое удивление от странности, нереальности всего произошедшего. А потом он отправился спать, потому что больше ему уже ничего не хотелось.

Глава 17. Чёрта им, а не башню

Во вторник, восемнадцатого, Иван проснулся раньше, чем обычно. Лана спала, уткнувшись ему в плечо. Сардик дрых, свернувшись калачиком, поверх одеяла, в ногах. В спальне работала только слабая ночная подсветка. Электронные часы на стене показывали семь пятьдесят. Свет, согласно заложенной программе, должен бы начать прибавляться где-то через полчаса, постепенно достигая нормальной, дневной яркости к девяти утра.

Спать совершено не хотелось. И похмелья не было. — "Вот что значит, хорошая водка!" — Иван осторожно, чтобы не разбудить любимую, поднялся, оделся и вышел из спальни. Следом за ним, то ли зевнув, то ли мякнув кошачее "сдобрымутром", потопал Сарданапал.

Кружка правильно заваренного зелёного чая. Бутерброд с чёрной икрой. Ложечка икры в блюдце заразе, чтобы дал спокойно поесть.

"Завтра ведь уже среда. А я так и не сказал Яне, что надо разобрать две платформы! Совсем с этой войной из головы вылетело… Так. На стройке первая смена начинается в восемь утра. Значит, сейчас уже не разбужу".

Собравшись с духом, Иван позвонил.

—Привет. Ты где сейчас? Уже не спишь?.. А как лифты на платформах? Все починили? Ну, слава богу… Слушай, тут такое дело. Ты хотела греть залитый бетон, пропуская через арматуру электричество, да? Но электричества у нас не хватает. Чтобы генерировать больше, чтобы и на всю башню хватало, и на эту твою идею, нам надо ставить новую турбину. Но на неё у нас денег нет. А тут Севтяжстрой хочет купить у нас две строительных платформы, причем не по цене лома, а за очень хорошие деньги. У тебя ведь две из четырёх сейчас всё рано проста… Уже разбираете?.. Так тебе Зинкевич вчера сказал? — Иван вздохнул с облегчением. — То есть вы к утру среды успеваете всё разобрать?.. Вот и отлично! Ты только не расстраивайся. Всё равно ведь, получается, зря они стояли… Ну да. Само собой. А идея с током через арматуру нам и при строительстве ЦС может пригодится… Да не, я нормально… И тебе всего".

Иван убрал комм в карман. Допил чай, тщетно пытаясь вспомнить, куда переложил недоеденный бутерброд. "Может, задумался и слопал, сам того не заметив? Или…"

Бутерброд был обнаружен по чавкающим звукам из-под стола: Сардик торопливо объедал с него остатки икры.

—Ах ты скотина, — умилился Иван и, сняв тапок, аккуратно шмякнул им по заднице рыжего грабителя.

Сарданапал взвыл так, словно ему только что оторвали хвост и сиганул в спальню.

—Опять случилось что-то? — встревожено спросила Лана, выглянув в приоткрытую дверь. И так она была в этот момент хороша, только что проснувшаяся, в мятой пижаме, с чуть заметным следом от подушки на правой щеке…

—Случилось прекрасное раннее утро, — король улыбнулся, подхватил её на руки и поволок обратно на кровать.

***

В полдесятого утренняя нега была прервана звонком Жохова. Он умолял о немедленной аудиенции "по очень важному делу".

—Ну вот. Всё-таки что-то случилось, — вздохнула Лана и, чмокнув Ивана в шею, тоже стала одеваться. — Ладно, всё равно в десять уже принесут завтрак.

Но Жохов явился ещё до завтрака.

—Вот, — он разложил на столе какие-то бумаги с графиками и цифрами.

—Что это? — уставился Иван, застёгивая ворот рубашки.

—Это деньги, Иван Сергеич. Живые рубли и всякая инвалюта. Мы теперь не одну, а две турбины можем купить! Но лучше, конечно, одну, и всё остальное, что нам тут нужно по списку.

—И откуда такое счастье?

—Сам пока не пойму, — пожал плечами финансист, не переставая беззаботно улыбаться. — То ли просто удачная конъюнктура сложилась на валютных рынках, то ли после того, как мы отбились от налёта рынок стал по-другому оценивать перспективы Пятой башни. В общем, я уже почти все наши комки продал. Причём по цене, превышающей среднерыночную в среднем на тридцать четыре процента!

—Здорово, — без особого энтузиазма буркнул король. — А чё такая спешка? После завтрака эта новость протухнет?

—Может, — уверенно кивнул Алексей. — Вот прямо сейчас нужна ещё одна эмиссия комок. А то нам сегодня зарплату людям платить нечем будет.

—Постой, я же подписывал уже эмиссию на эту зарплату и даже на гораздо больше…

—Да я потому и прибежал с утра, потому и тороплюсь, что почти все комки, выпущенные в той эмиссии уже проданы, причём с такой классной наценкой!

—А что, если я подпишу, а они и новую эмиссию раскупят? — пробурчал Иван. — Что тогда будем делать?

—Праздновать будем! Только бы раскупили. Подпишешь и третий раз — ничего страшного. Выпуск новых комок нам ничего не стоит. А за рубли и другую валюту мы столько полезного можем купить! Раз пошел такой фарт, надо рубить бабло без промедления. Кто его знает, когда эта волна везения закончится? Через день? А может уже через час? Тут надо всю возможную пенку снять.

—И никакой инфляции? — опять засомневался король.

—Никакой. Просто люди теперь хотят больше комок хранить у себя на пайфонах. Потом, когда-нибудь, больше площадей у нас купят. Или просто потратят всё постепенно на аренду и коммуналку. Рынок нас, таким образом, как бы кредитует, причём процентов за это не просит, в отличии от банков. Надо пользоваться!

—Ну, раз ты так считаешь…

Жохов ушёл, чуть ли не приплясывая. А за завтраком Ивану вдруг подумалось: — "Выходит, зря я те две платформы продал? И без их продажи мы теперь могли