Читать книгу - "Рифы космоса (трилогия) (с журнальными иллюстрациями) - Фредерик Пол"

Ему легко было понять, почему он ее полюбил: смех в ее голосе, даже когда она пела наипечальнейшие баллады старой планеты-прародительницы, оттенки кожи, которые под необыкновенным светом перемещающихся трех солнц переходили от белоснежного к цвету слоновой кости или нежно-золотистому… Но! Ведь половина слушателей даже не обладала «слухом», по крайней мере, в диапазоне слышимости человеческого уха. Многие из них ничего не видели в видимом для человека спектре. Однако все они души не чаяли в Молли.

Их было трое в той небольшой группе людей, которую собрал для работы в этом секторе доктор Скотт. Энди Квамодиан, уже серьезный, уже полноватый, темноволосый и медлительный. Молли Залдивар, похожая на золотистое пламя, чьи рыжие волосы отсверкивали в багровых лучах красного компонента Эксиона, в чьих фиалковых глазах вспыхивал темно-голубой отсвет Эксиона-карлика. И… Клифф Хаук.

Даже сейчас, через пять лет Квамодиан хмурился, вспоминая Хаука. Это был отшельник в обществе людей, более непонятный, чем любой из инопланетян на станции. Вечно одинокий, погруженный в мрачные мысли, злой. Он редко мылся, редко причесывал буйную шевелюру, редко можно было услышать от него вежливо сказанные слова. Но почему-то Молли избрала именно его.

Ожидая, пока машина кончит массировать, тонизировать, умывать и вытирать его, Квамодиан угрюмо размышлял о Клиффе Хауке. Оба они были представителями человечества, оба с Земли, оба оказались на Эксионе, этом крайнем форпосте на краю целого галактического скопления. Но почти во всех остальных отношениях они не имели ничего общего.

До начала эры фузоритов родители Квамодиана, обыкновенные жители Земли, трудились в самом обыкновенном магазине одежды в самом обыкновенном городе. Но предки Хаука были отважными изгнанниками, объявленными вне закона, скитающимися среди рифов космоса, бросая вызов древнейшей межпланетной империи, называвшейся План Человека. Кое-как продвигаясь по скучному пути своей карьеры, Квамодиан делал ставку на метод и логику и на чистую настойчивость. Хаук же, презиравший все академическое и систематическое, блистал интуицией и вдохновением. Недоучившийся техник, он в конце концов стал соперником Скотта по руководству проектом. И хотя иногда ему недоставало слов, чтобы выразить свои головокружительные догадки, они, как правило, оказывались верными.

Хаук любил Молли Залдивар — бурно и бездумно, уверенный, что она пожертвует своей карьерой ради любой его прихоти. Квамодиан смиренно восторгался ею, не забывая ни на секунду, что он всего лишь старательный коротышка Энди Квам. Когда пришло время выбирать, у нее не было настоящего выбора. Само собой, она избрала смуглокожего непостоянного Хаука, которому знакомы опасности окраин обитаемого космоса.

Выбор это не удивил Энди, хотя сама последовательность событий казалась загадочной. Хаук почему-то поссорился с доктором Скоттом. Они спорили о направлении развития их проекта, связанного с установлением контакта с Блуждающей Звездой. Когда в решающем сражении Скотт его победил, Хаук исчез, оставив Молли одну.

Спустя несколько месяцев, безутешно погрустив, Молли была уже не против того, чтобы петь свои печальные баллады Квамодиану. Именно в этот период он спланировал их кибернетическое жилище. Оно еще не было закончено, когда она получила весточку от Хаука.

Что именно она узнала, этого Квамодиану так и не удалось выяснить. Но новость, каковой бы она ни была, привела Молли в состояние скорее ужаса, чем радости Но, ничего не объяснив, она тем не менее покинула его, следуя за Хауком.

И сейчас, пять лет спустя, ее внезапное исчезновение было для Квамодиана загадкой, причиняющей боль. Она пульсировала, как больной зуб — нечто, чего он не мог ни понять, ни забыть.

— Готовы, сэр! — протянула машина. — Поехали!

Перистальтическим импульсом плавающее поле вытолкнуло его из теплого кокона. Он покачнулся, приспосабливаясь к притяжению планеты, потом повернулся к динамику.

— Ладно, — сказал он. — Принимаю сообщение.

— Необходимо стандартное опознание голоса, сэр.

— Великая звезда! Ты ведь знаешь, кто я такой!

— Но вам известна процедура, сэр, — голос был неумолим. — Требуется подать полную стандартную матрицу голосовой идентификации, прежде чем произвести доставку любого отправления по межгалактической связи.

— Какая нелепость! — пробормотал он. — Бюрократизм!

Машина, покрытая черной синтетической кожурой, тихо гудела. Раздраженно нахмурившись, он выдохнул и процитировал:

— Имя: Андре Квамодиан. Раса: человек. Место рождения: Земля… поправка: планета 3, звезда 7718, сектор Зет-989 Кью, галактика 5. Организация «Товарищи Звезды». Статус: Монитор. Адрес: Человеческое обиталище. Эксион-4. Эксионская Загалактическая исследовательская станция.

— Благодарю вас, монитор Квамодиан.

Машина щелкнула и исторгла узкую ленту желтой пленки. Он радостно ухватил ее, вглядываясь в имя отправителя. Молли Залдивар!!!

— Дорогой Энди… — полоска задрожала в ставших влажными пальцах Квамодиана. — Надеюсь, ты простил меня за то, что я так резко с тобой порвала, потому что здесь, на Земле, у меня отчаянные неприятности. Все это слишком сложно, чтобы объяснить через трансфакс, но мне необходима твоя помощь, потому что Товарищество здесь не верит в Блуждающие Звезды…

Блуждающие Звезды! Фраза заставила Квамодиана с болью оторваться от чтения. Он ждал, что Молли прислала сообщение, потому что любит его, а не по какой-то другой причине. Кроме того, он не совсем понимал, как могут существовать Блуждающие Звезды. В академическом смысле он был знаком с основами нейроплазменной теории. Теоретически он знал, как разумные Звезды воспринимают информацию, думают, запоминают и действуют, каким образом масс-эффект индуцирует транзит энергии, как байты информации накапливаются в состоянии электронного спина, как прочесывают сканирующие волны цепочки электронов в трансфаксовом канале, как транзитные импульсы индуцируют магнитные, электрические и гравитационные эффекты. Он уважал бездонные умы Звезд, самые емкие по памяти и самые сложные во всех скоплениях галактик. Он испытывал безмерное восхищение перед добродушной мудростью Амальрика, стелларного компонента, к которому присоединялось столь много людей, включавшихся в симбиотическое Товарищество. Но Блуждающие Звезды — это было нечто иное.

При всей своей немыслимой силе разума и безграничных возможностях, как могло звездное существо отказаться от товарищеского союза с другими разумами? Какого рода психоз или мания смогли заставить его порвать все коммуникации и отправиться по своему одинокому пути?

Квамодиан часто был свидетелем спора об этой загадке, составляющей одну из основных проблем станции Эксион. Он даже обсуждал ее на семинарах доктора Скотта с Молли и Хауком. И ни одна из теорий, которые он слышал, не имела особого смысла.

— Вы готовы отвечать? — замурлыкал динамик. — Отправитель желает получить ответ.

— Подожди, — сказал он. — Дай мне закончить.

— …Если тебе вдруг интересно узнать, что случилось со мной, — продолжал трансфакс, — то случилось то, что Клифф попросил меня прилететь к нему на Землю. Я прилетела, потому что люблю его… Энди, я ничего не могу тут поделать. Я прилетела потому, что боялась того, чем он может заниматься здесь. И я узнала, что он занимался