Читать книгу - "Другие правила - Валерий Большаков"

— Сиди! — прошипели за спиной.

Антон оглянулся. Шипел маленький, сухонький мужичок.

— Куда ты пойдешь?! — шептал он с надрывом. Громадный парень с копной спутанных черных волос, с заросшим кудлатой бородой лицом и кустистыми бровями, злобно ответил, что знает куда и сам найдет туда дорогу.

— Сиди и не рыпайся! — увещевал мужичок. — Герой выискался!

— Р-разговорчики! — рявкнули спереди. И стало тихо. Платформа сбавила ход и подкатила к остановке. На щите,

висящем у выхода в город, значилось: «Соацера. Зеленый сектор. Переход к Старой башне». Двое пурпуров окружили платформу.

— Слазь!

Заложников построили и повели. Сначала по эскалатору, потом по длинному, узкому переходу, выложенному зеленой плиткой. Это был один из коридоров, деливших на секторы здание подземного дисковидного склада. Четверка пурпуров быстро рассортировала «гурт», разбила, как длинную молекулу на нуклеотиды, и развела по разным отсекам. В том, куда попал Антон, было пусто, если не считать за обстановку двух пурпуров, одного в черном, другого в белом, исполнителя и вершителя. Вершитель, тощий, длинный и нескладный, сидел на корточках у стены и курил, воняя синтетическим табаком, а исполнитель, полный, с пышными черными усами и очень короткой шеей, занимался учетом или, если продолжать тему скотоводства, ставил клейма.

— Фамилия? — спрашивал он скучным голосом.

Первый в очереди, коренастый, краснолицый первопоселенец, процедил:

— Рожков Виктор Афанасьевич.

Пурпур в белом, сидевший у стены, ранее безучастно глядевший на экран компьютера, лениво проговорил, растягивая слова:

— Еще раз вякнешь сквозь зубы — выбью.

И затянулся трещащей сигареткой.

— Адрес? — по-прежнему скучно спросил полный.

— «Большой Сырт», — пробормотал колонист, — улица Высокая, блок два, модуль двадцать пять…

Полный покопался в столе, достал паспорт-браслет и протянул Рожкову.

— Тут излучатель индекса, — пояснил он. — Носить не снимая, под страхом уничтожения. Адрес временного размещения — на браслете. Модуль не покидать, с соседями не общаться. Снабжение по классу Д8. За хорошую работу и примерное поведение класс повышается на разряд, за услуги Лиге — на десять разрядов, то есть на класс. Следующий…

Когда очередь дошла до Антона, в дверь ввалился пурпур в белой легкой броне, но без шлема. Лицо его показалось Антону знакомым — бледное, остроносое, глазки белесые… Вожжеватов! Ах ты, душепродавец! Колонка пятая!

У бледнолицего вершителя тоже мелькнуло узнавание.

— Антон! — воскликнул он. — А я смотрю — то ли ты, то ли не ты!

Васька Вожжеватов… Он летел с ними на «Боре», в девятой каюте. Вместе с Гошей Черняком и Левой Соловейчиком. Ну вот как это, а?! Гоша и Лева оба в ополчении, а Вася… Продался, гад! Ведь не исполнителем же заделался, в вершители выбился! Значит, никто ему ничего не подсаживал, он сам, по своей воле предал своих! И Толика застрелил… Ну и кто он после этого?!

Антон изобразил радость и протянул руку. Вася с размаху впечатал в нее свою пятерню.

— Фамилия твоя как? — оторвался от терминала полный исполнитель.

— Этого я на время забираю, — заявил Вожжеватов, хлопая Антона по плечу.

— Да хоть насовсем, — равнодушно сказал полный. — Следующий!

Вожжеватов вывел Антона в коридор.

— А ты как в БГ попал? — спросил стажер. — Я думал, они только неработающих к себе берут…

Вожжеватов усмехнулся.

— Я уже третий год в Лиге. Видишь? — Он щелкнул по нарисованным на спецкостюме нашивкам. — Седьмой разряд! И я в нем Двадцать первый! И не в БГ, а в ПГ я.

— ПГ?

— Производственная Группа! Слушай, давай тоже к нам?! Все не одному!

Антон обрадовался и перепугался одновременно: неужели удастся внедриться?! И будет он в тылу врага… Боец невидимого фронта.

— А возьмут? — спросил он с сомнением. Сердце колотилось, и что-то внутри сжималось от страха.

— Возьмут! — с жаром уверил его Ваня. — Я тебя по блату устрою!

— Классно! — нашел Антон подходящее выражение. — Тут все такие крутые!

Из отсека напротив вывалился как раз такой — зашкал крутизны — огромный, краснощекий, белозубый. Он волочил за ноги длинноволосого первопоселенца с серьгой в ухе. На поселенце не было живого места, а слипшийся «хвост», как кистью, мазал пол красным.

— Да не туда! — выглянул из дверей Мирон Сартаков. — В утилизатор!

— Сейчас я… — пропыхтел краснощекий, переваливая тело в лоток камеры отходов. — Свинья! Измазал только всего…

Утилизатор сыто заурчал, хищно подмигивая красным глазком. «Крутые… — вспомнил Антон. — Вас бы самих так! Всмятку!»

— У Мирона лапа железная, — по-своему понял Вожжеватов гримасу на лице Антона. — Даже нашего вершителя школит!

— Какого вашего?

— Господина Гереро, — уточнил Вася и похвалился: — Я с ним «вась-вась»! Пошли, он как раз сейчас обедает! Он, когда выпьет, добрый становится!

Вместе они поднялись наверх и вышли в Верхнем парке Соацеры. Парк был разбит на юру, и росли в нем удивительные деревья — одни стволы, без ветвей, без сучьев, то прямые, как столбы, то дугой до грунта загнутые. И густо-густо опушенные лазоревыми нитями листьев. «На ветру, — подумал Антон, — эти „волосы“ будут шелестеть тихонько-тихонько, как сотня распускаемых кос…»

С вершины холма открывался вид на Соацеру, очерченную по кругу прозрачным куполом. Местность была и осталась холмоватой, увалистой, но не такой засеянной и застроенной, как в «Большом Сырте». Вся северная часть купольного города представляла собой гряду рыжих дюн, проутюженных поперек узкой дорогой к единственному строению на этой пустынной окраине — белым яйчатым куполам и кубам завода стройматериалов. От самого парка вилась дорога на плоское поднятие, где стоял дом-город на двадцать тысяч жителей — ярусы белых куполов, крутых или пологих, башен с круглым верхом и галерей-переходов между ними. Все это выглядело огромным, объемистым, даже коридоры-переходники были широкими, как улицы, только затянутыми в трубы.

— А кто из них главнее? — решился спросить Антон. — Мирон или Гереро?

Вожжеватов оглянулся и сказал, понизив голос:

— Локи! Он самый главный. Как бы тебе объяснить… Ну, шеф как бы хозяин, а они как бы его слуги. Его даже Тхакур боялся!

— Ничего себе…

— Да, братан, такой он. Шеф… как это Гереро говорил… психократ. Во!

— Ух ты… — неуверенно сказал Антон. — То есть он нами управлять может?

— Аж шум будет стоять! — подхватил Вася. Он оглянулся, но редкая колонна заложников, подгоняемая боевиками, брела вдалеке, направляясь к главному входу, а за редкими синими кустиками, высаженными вдоль дорожки, не спрячешься. Да если бы даже и было кому подслушивать, Вожжеватов все равно выложил бы переполнявшие его совсекретные сведения. Что ему за интерес и какое удовольствие знать и не похвалиться, не предстать человеком, облеченным доверием вышестоящих?! Болтун — находка для шпиона…