Читать книгу - "Человек, который видел антимир - Илья Иосифович Варшавский"

смотреть во все три глаза. Завтра они расстанутся навсегда.

Сиии отправится откладывать яйца, и больше он ее не увидит. Неужели она не может хоть сегодня вести себя более сдержанно?

– Готово! – сухо сказал он, поворачиваясь к Главному Пирату. – Цель загнана в свернутое пространство. Теперь они будут там болтаться, пока у нас хватит энергии. Что прикажете делать дальше? Их там внутри, как всегда, двое.

– Добыча ваша. Я рад, что могу преподнести вам этот маленький подарок к свадьбе. – Главный Пират церемонно опустил голову перед Сиии. – Приказывайте, вы, о самка среди самок!

Сиии смущенно приняла фиолетовую окраску:

– Право, я не знаю. Ведь мне первый раз приходится участвовать в охоте. Как это делается?

– Мы можем причинить им боль несколькими способами. Настроившись на телепатическое восприятие, вы насладитесь их страданиями. Я лично рекомендовал бы удушье. Это ни с чем не сравнимое ощущение!

– Хорошо! – сказала Сиии. – Пусть будет удушье.

– Действуйте! – приказал Пират. Дзююю определил расстояние по локатору и сфокусировал излучение в тонкий пучок.

– Ах! – Сиии томно подогнула задние лапки. – Это действительно прекрасно! Они так страдают, что мне их даже жалко!

– Жалко? – удивленно переспросил Пират. – А чего их жалеть? Млекопитающие стоят на самой низкой ступени биологического развития. Они даже не способны к телепатическому восприятию. Очевидно, при их создании природа заботилась только о размерах, что касается остального… – Он пренебрежительно зашевелил усиками. – В остальном это просто неудавшаяся попытка.

– Ох!!! – стонала Сиии. – Пожалуйста, продлите это как можно дольше!

– К сожалению, это невозможно. Доставлять удовольствие самке – приятный долг каждого воина, но мы не настолько безрассудны, чтобы их убивать. Нужно считаться с тем, что, кроме всего, они дают огромное количество молока во время лактации. У меня в заповеднике четырнадцать пар, восемь из них уже дали потомство.

– Как?! – воскликнула Сиии. – Они даже способны на любовь?

– Ну, в своем роде, если это можно назвать любовью. У них нет определенного брачного периода, он растянут на весь год.

– Не может быть!

– Уверяю вас! Я же сказал, что это очень примитивные животные.

– Они теряют сознание, – вмешался Дзююю. – Прикажете выключить?

– Да, выключайте!

– Неужели все? – разочарованно спросила Сиии.

– Все! – сказал Пират. – Берите их, Дзююю, на буксир.

– Постойте! – Сиии дала такой залп эманации, что у Пирата закружилась голова, а Дзююю ревниво щелкнул жвалами. – Вы мне можете сделать еще один подарок?

– Разумеется, если это в моих силах.

– Отпустите их на волю.

– Это еще зачем?

Сиии позеленела самым соблазнительным образом:

– Видите ли, я думала… что, может быть, у них сейчас как раз любовные игры, а всегда приятно… ну, словом, где угодно, только не в клетке.

Пират от ярости чуть было не взлетел, но вовремя сдержался:

– Не могу. Они стали попадаться все реже и реже. Боюсь, что это последние.

– Ну пожалуйста! – Сиии пустила в ход вторую пару усиков. Для меня!

– Воля самки перед откладкой яиц – закон, – сказал сраженный Пират. – Выбросьте, Дзююю, их отсюда подальше!

– Что это было? – спросила Инга, открывая глаза. – Мне казалось, что я уже умираю!

Зиг заглянул на курсограф:

– Не знаю. Вероятно, гравитационный всплеск. Мы сильно отклонились от курса.

Старший брат

Потоки холодного дождя обрушивались на придорожные деревья, срывая пожелтевшие листья. Фонтанчики воды вспыхивали на шоссе в свете фар, отчего поверхность асфальта казалась кипящей жидкостью. Шорох шин и шум дождя были единственными звуками этого осеннего вечера.

– Стой!!!

Внезапный крик ударил как разряд тока. Нога машинально нажала на тормоз. Шорох шин перешел в скрежет. Машину резко занесло поперек шоссе. Я рванул ручной тормоз…

В нескольких шагах от машины на мокром асфальте сидел младенец, совершенно голый и исполинского роста. Щуря глаза от яркого света фар, он весело улыбался беззубым ртом. На груди у него была подвешена небольшая черная шкатулка. Два провода от нее тянулись к наушникам, укрепленным на огромной, лишенной волос голове.

Я вышел из автомобиля.

– Мне неприятно, что я вас напугал, – произнес он очень громким голосом, – но мне показалось, что ваша повозка может на меня наехать.

Более неудачное извинение трудно было придумать. Я был еще весь во власти дорожного происшествия, только чудом не кончившегося аварией, и назвать чудесную черную «Волгу» – предмет зависти всех моих знакомых – «повозкой» мог только человек, совершенно незнакомый с психологией автомобилиста.

– А какого черта вы здесь торчите на дороге?! – заорал я, совершенно взбешенный. – Вы с Луны свалились, что ли?

– Что такое Луна? – спросил он, рассматривая меня с нескрываемым интересом чудесными лучистыми серыми глазами.

«Сумасшедший», – мелькнула у меня догадка.

– Вот, можете полюбоваться, – ткнул я пальцем в небо, где в разрыве туч плыл яркий диск Луны.

– Ах, спутник, – сказал он, поднимаясь на ноги, – нет, я не оттуда, я из Колыбели.

«Так и есть, – подумал я, – сумасшедший, однако, кажется, спокойный. Страшно подумать, что будет, если такой Геркулес начнет буйствовать».

Я стоял, не зная, что предпринять дальше. Ясно было одно: сумасшедший он или нет, оставлять его голым и под дождем было нельзя.

– Где вы живете? – спросил я осторожно.

– Вы ведь видите, что я живу сейчас здесь.

– А где вы жили раньше?

– Я уже сказал, что раньше я жил в Колыбели.

– А где она помещалась?

– Вам нужны точные координаты?

– Хотелось бы их знать.

– Я их могу назвать относительно центра Галактики.

Я безнадежно махнул рукой. Продолжение этого разговора на пустынном шоссе, под проливным дождем было пустой тратой времени.

– Садитесь, – сказал я, открывая дверцу машины, – придется вам устраиваться на полу. На сиденье вы не поместитесь, высота «повозки» не рассчитана на такой рост.

Я вел машину, пытаясь сообразить, что мне делать с неожиданной находкой. Хорошо, что жена осталась в городе. Мое появление на даче с голым гигантом вряд ли было бы ею одобрено.

Мой спутник молчал.

– Приехали, – сказал я, останавливая машину перед темными окнами дачи, – пойдемте. Вам необходимо обогреться и поесть, а потом подумаем, как нам отыскать ваш дом.

Я повернул выключатель и впервые получил возможность как следует рассмотреть это удивительное существо. Он был очень красив, как бывают красивы упитанные, здоровые, розовощекие младенцы. В его лице не было ничего такого, что свидетельствовало бы о больной психике. Огромные серые глаза смотрели на меня со спокойным и доброжелательным любопытством. Я обратил внимание на его лоб. Трудно было представить, что в такой изумительной черепной коробке мог быть заключен мозг кретина.

– Как вы оказались на дороге?

– Я там возник.

Так отвечать мог только идиот.

– Что это у вас за шкатулка с наушниками? Зачем