Читать книгу - "Гермиона, первая леди Грейнджер - Латэна"

Милисент вынула из кармана фиолетовую визитку, на которой был написан адрес и слово «Плоскоцвет желтый».

Один из мастеров арифматики, согласный рассчитать тебе Начертание, — объяснила она. — На наше счастье англичанин. Уехал в Солоники греть старые кости ещё в восьмидесятых годах. Большой параноик. Хмури бы у него поучиться. На визитке его адрес и отзыв к вопросу. Со встречей поспеши — через три дня визитка растворится в воздухе. А договориться о повторной встрече будет очень сложно.

Он старый? — мрачно уточнила Гермиона.

Не настолько, чтобы ошибиться в цифрах, — усмехнулась Милисент. — Мэтр Кваетус за свою жизнь рассчитал Начертаний больше сотни. И ни разу не промахнулся. Вы, скорее всего, заключите обычную магическую договорённость. Мэтр сделает первоначальный расклад по дню рождению. Поедешь добывать камни.

Гермиона спрятала визитку в сумочку, мысленно отметив, что вылетать в Грецию нужно, самое позднее, завтра днём. Хорошо, что ей не нужно возиться с багажом — все вещи хранились в волшебной сумке. Можно даже не заезжать в отель.

Но Милисент приготовила для магглорожденной колдуньи ещё пару сюрпризов.

Тебе нужно беречь магию, Грейнджер, — сказала она, передавая её толстую пачку пергаментных листов. — Ритуал вытянет из тебя все силы, выскребет до донышка всю магию. Можно стать сквибом лет на десять, если не принять меры.

Меры? — пробормотала Гермиона, изучая один из листов. Что это за чушь? Диета?

Тебе нужно сделать запас. Магический резерв.

Ни разу о таком не слышала.

Правда? А ты разве не замечала, что в сентябре и октябре как-то легче колдуется? После летних каникул с запретом на магию?

О…

Вот именно. Два месяца без волшебства для детей и подростков — это хороший срок, чтобы восстановить силы и сделать запас магии для первого семестра. Тем, кто старше шестнадцати требуется гораздо меньше времени. Зрелым магам не больше нескольких суток. Но это только при интенсивном использовании магии. Как правило, готовясь к затратному колдовству, делают резерв. Как бы тебе объяснить, — Милисент задумалась на секунду и продолжила немного неуверенно. — Представь себе ручей. Вода в нём течёт на одной скорости. Неожиданно образуется заводь… . из-за бобровой плотины… . Прекрати смеяться!

Прости, — Гермиона постаралась убрать улыбку с лица, не безуспешно. — Когда плотина исчезнет, то вода из заводи сметёт все преграды по течению и ручей ненадолго выйдет из берегов. Я знаю этот пример. И знаю, что такое магический резерв. Не надо объяснений.

Несколько лет назад про магические запасы и резервы Гермионе рассказывал Люциус Малфой. И он также использовал пример про ручей и заводь. Правда, кроме бобровой плотины там ещё фигурировало дерево, исказившее нормальное течение ручья.

Ну, тогда ты знаешь, — сердитым голосом ответила Милисент. — Для Ритуала понадобится большой резерв, если хочешь пользоваться больше, чем Люмос следующие лет пять. И начинать собирать его нужно как можно скорее. Я собрала для тебя все советы волшебников, какие только есть в архиве Совета.

Ходить по утренней росе, — прочитала Гермиона. — Умываться водой из природного источника, взятой вечером после заката? Милисент, где я тебе в октябре росу возьму? Родник ещё куда ни шло, но… .

Значит, ходи по росе, когда она появится, — прервала её колдунья. — Природные источники воды есть во всех поместьях старых колдовских семей. И не по одному. И пить только вечернюю воды такая же привычка, как держать волшебную палочку в рукаве! А сама вода должна быть из-под земли, а не из маггловского водовода.

В запущенном саду особняка на площади Гриммо был колодец. Ворот давно сгнил, а ведро с цепью исчезли неизвестно куда, но вода там была. Гермиона бросила туда подобранный в разрушенном холле камешек и только через пять секунд услышала далёкий плеск. Колодец был очень глубоким.

И в Норе Уизли тоже был источник — довольно большой пруд, заросший по берегам ряской и кувшинками. Миссис Уизли каждый вечер посылала близнецов или Рона набрать воды с мостков. Не меньше девяти вёдер.

Она уткнулась взглядом в прочие «советы». Как могут помочь в сохранении магических сил красные фрукты или овощи по утрам, между восемью и десятью часами? Это больше напоминало издевательство над ней.

Разве нельзя использовать артефакт?

А у тебя есть?

Хм…  браслет с бериллами.

Этот артефакт, безусловно, очень дорогой и древний, нашёлся в наследстве её отца. И до этого дня Гермиона даже не представляла, в каком случае его следует применять.

Грейнджер, внутри Начертания на тебе должны быть только те камни, которые входят в состав круга. Если мэтр Кваетус рассчитает тебе бериллы среди прочих, то ради Морганы — используй браслет. А если нет, то тебя попросту спалит дотла.

Волшебница выдохнула сквозь стиснутые зубы. Значит, сначала Начертание…

Спасибо за сборник советов, Милисент.

Пожалуйста, — фыркнула волшебница. — Следуй им.

Гермиона уже в который раз за последние четверть часа подумала, что ненавидит Милисент Булстроуд. В самом деле, ненавидит. Как ненавидела миссис Хадсон, учительницу в начальной школе, которая заставляла рисовать палочки и точки. Хотя Гермиона в свои семь лет уже умела писать и читала сорок три сова в минуту. Но её, как и остальных, заставляли рисовать палочки!

Такая же иррациональная бессильная ненависть… .

И неприязнь только усилилась, когда Милисент Булстроуд в очень доброжелательной, но не в меру любопытной манере спросила, как обстоят дела с магглорожденным отцом будущих детей.

Гермиона процедила сквозь зубы «Нормально» и порадовалась, что после Азкабана почему-то разучилась краснеть. То есть она прекрасно чувствовала, как кровь приливает к щекам, но внешне это никак не проявлялось. Но, видимо, Милисент что-то такое увидело в её глазах, потому что усмехнулась с очень понимающим видом, смутив клиентку ещё больше, и принялась рассуждать о достоинствах и недостатках мужчин, которые можно легко определить по внешнему виду.

Она рассуждала о волшебниках, как о собаках. Окрас, длина лап, форма головы… . А Гермиона помнила только, что у Айне Каллио были очень мягкие волосы, белые острые зубы и светлые глаза. Ах, да…  ещё она помнила его рычание и крики и то, что сделала, когда расстегнула спящему юноше брюки.

Всё это Гермиона была не против забыть. Но на себя Обливэйт накладывать опасно, а постороннего не попросишь о такой деликатной услуге. Девушка не настолько доверяла людям.

Минут через пять Гермиона попросила прекратить издевательство и попрощалась. Милисент провожала её даже с какой-то грустью.

Спускаясь по лестнице, колдунья привычно натянула глубокий капюшон. Пусть на ней парик и цветные контактные линзы, а лицо разрисовано как у фарфоровой куклы, элементарной осторожностью пренебрегать нельзя. Для посторонних магов Гермиона